Владлен Чертинов - Воскрешение Лазаря

Серега никогда просто так не носил с собой оружия, опасаясь, что его случайно заметут с ним какие-нибудь дурные менты. Пистолет хранил в тайнике в машине. Но при нем всегда было длинное сапожное шило. Серега нащупал его рукоятку. Стремительно ускоряя шаг, швырнул три рубля бабке-кассиру. В туалете, кажется, был еще кто-то, но Рогачев никого и ничего больше не видел. Кровь ударила в голову. Он уже не мог остановиться. Он был камнем, выпущенным из пращи…

Серега ворвался в туалетную кабинку на плечах предполагаемого киллера. Сходу увесисто саданул его ребром ладони по темечку. Мужчина не удержался на ногах и распластался на загаженном унитазе. Серега придавил Хорька сверху. Правой рукой стиснул на горле противника воротник его же собственной куртки, а левой защелкнул задвижку на двери кабинки. Мужчина попытался сбросить с себя Рогачева. Но Серега вонзил ему шило под правое ухо. Сантиметра на полтора. Кровь закапала в унитаз.

— Не будешь дергаться, может, останешься жив, — прошептал Рогачев. За волосы развернул поверженного незнакомца лицом к себе, посмотрел ему прямо в глаза. В них отпечатались страх и ненависть. Ненависти было больше. Но чего Серега не мог в этих глазах прочесть, так это ответа на главный вопрос: он или нет?

— Не ожидал? — процедил Рогачев сквозь зубы.

— Что тебе надо? — также в ответ процедил мужчина.

— Не узнаешь меня?

— Нет.

— А так? — Серега еще глубже вонзил шило под ухо упрямцу.

Тот ничего не ответил. Зажмурил глаза, должно быть, мысленно прощаясь с жизнью. Он вел себя не так, как должен был вести подвергшийся нападению случайный прохожий.

— У вас все там в порядке? — раздался вдруг стук в дверь кабинки. Мужчина открыл глаза. У него промелькнуло во взгляде что-то вроде усмешки. «Ну, чего теперь будешь делать?» — будто говорил он глазами.

— Все нормально. Мы тут поссорились с приятелем, а теперь уже почти помирились. Так что, мужик, спокойно сливай воду и уходи, — с вызовом отвечал Рогачев человеку за дверью.

У него почти не осталось времени на вопросы-ответы. Еще минута-другая и нужно будет на что-то решаться — убивать Хорька или отпускать.

— Документы! — приказал он мужчине. Не дожидаясь ответа, принялся сам шарить у него по карманам свободной рукой. Во внутреннем кармане куртки лежал бумажник. Рогачев вскрыл его зубами. Там были только деньги: семьсот долларов и пять тысяч рублей. Серега вытряхнул их в унитаз. В правом кармане куртки обнаружились билет до Ростова и паспорт на имя Александра Владимировича Девяткина, уроженца города Кзыл-Орда Казахской ССР. Прописан Девяткин был в Камышине. Сомнения отпали. Серега сразу подумал о камышинской братве. Этот штамп в паспорте был убойным аргументом в пользу того, чтобы грохнуть хорька.

— Все, конец тебе, — изрек он мужику в окровавленное ухо. — Если хочешь жить, быстро отвечай: кто заказал?

Словно почувствовав перемену в Серегином настроении, Девяткин смотрел теперь на него по-другому — затравленно. Стараясь опередить собственную смерть, он быстро забормотал:

— Стой. Не убивай. Я не знаю. Клянусь матерью и детьми. Они нашли меня через одного камышинского серьезного человека. Сняли здесь в Волгограде квартиру. В камере хранения были аванс, мобильник, твоя фотка, фотографии места, где ты живешь. Я выходил туда, осматривался, проболтался в городе три недели. Вчера позвонили, сказали: «Пора». Сказали, ты выйдешь из подъезда с восьми до десяти. В 7:30 я был на крыше. Там уже ждала СВД с глушителем. Остальные деньги и билет до Ростова должен был получить снова в камере хранения. Номер ячейки и шифр должен был назвать шофер машины после всего… Тебя долго не было. В 10:09 позвонили, сказали: «Похоже, отбой. Ждем полчаса и уходим». Но в 10:23 велели приготовиться — у тебя на кухне зажегся свет. Они предупредили: если с тобой из подъезда вдруг выйдет молодая высокая женщина, я ни в коем случае не должен ее поранить. Сказали: «Даже если ее одежду кровью забрызгаешь, ты — труп!»

— Стоп! — прервал Рогачев мужика. Тут что-то было не так. Мысли путались. При чем здесь женщина? Какое дело камышинцам до Анны Бланк? Неужели она на них работает?

— Какой голос был у того, кто звонил по мобильнику? — спросил Серега.

— Наглый.

— С кавказским акцентом?

— Нет, — Девяткин попытался отрицательно мотнуть головой, но сморщился от боли — Серегино шило все еще сидело у него в ухе.

— Они ничего мне не заплатили, — продолжал мужик чуть не плача, — шофер, когда я садился в машину, уже знал, что я промахнулся. Он передал мне трубу и все тот же голос сказал, что я денег не заслужил, и меня самого теперь посадят на счетчик, так как я нанес уважаемым людям серьезный урон…

— Посадят на счетчик? Он так сказал? — переспросил Серега.

— Да.

— Ты не путаешь?

— Нет.

Рогачев не хотел верить услышанному. Все вокруг говорили: «Поставить на счетчик». Серега знал лишь нескольких человек, произносивших эту фразу иначе: «посадить на счетчик». Этими людьми были Жора Ереванский и еще несколько человек из ближайшего окружения вора в законе!

«Неужели Жора?» — задумался Рогачев. Только Ереванский и камышинцы загодя знали, что у него сегодня утром стрелка с Индейцем. А значит, могли организовать покушение. Но Серега еще немного напряг свой мозг и сделал ошеломляющее открытие — камышинцы ни при чем! Индеец перенес встречу на 13 часов, а его караулили с расчетом, что стрелка состоится в 10:30. И если бы он не собрался менять тормозные колодки и вышел из дома попозже, то Хорек точно бы его не дождался — ему почти уже дали отбой! Камышинцы знали о переносе встречи, а Ереванский — нет, ведь Рогачев не поставил его об этом в известность. А еще Серега припомнил, как вор в законе доставал его с этой автостоянкой. Сперва отрядил его на переговоры, а потом постоянно проявлял к ним преувеличенный интерес. Будто речь шла о каком-то важном объекте, а не о несчастной парковке всего на 30 машин.

«Но зачем ему меня убивать?» — недоумевал Серега. И тут его осенило: «Это все из-за Анны Бланк! Жора сразу запал на нее, это видно было. И, конечно, не мог про нас не узнать. А теперь хочет забрать ее себе, такую „горячую, сладкую“. И ради этого он готов меня грохнуть! Вот так запросто — из-за женщины!».

Рогачев не стал выбрасывать в унитаз билет и паспорт Хорька. Сунул их ему обратно в карман. Он проникся к незадачливому киллеру слабым сочувствием. Если вдуматься, они даже чем-то похожи — оба обслуживают Жору, и в любой момент оба с легкостью могут быть списаны им в расход…