Гарри Грей - Однажды в Америке [litres]

— Я схожу туда и помогу Косому. Я буду его младшим клерком.

Я вошел в приемную. То, что я там увидел, мне понравилось. Косой отлично со всем справлялся. Кроме двух первых посетителей, в креслах спало четверо других, а еще двоим он наполнял бокалы, объясняя, что эти люди только что вернулись с ночного дежурства и им надо немного отдохнуть, прежде чем они отправятся на другую работу.

Я стоял, наблюдая за Косым. Меня удивляло, что до сих пор ни у кого из пришедших не возникло вопросов или подозрений. Очевидно, они не имели представления о том, как работают маленькие детективные агентства. Похоже, их нанимали только временно, на эту забастовку. Расспросив их, я узнал, что для того, чтобы заниматься их профессией, не нужно официального разрешения или лицензии.

Меня заинтересовал этот бизнес, особенно когда я вспомнил свою первую работу помощником у водителя передвижной прачечной и роль детективного агентства, которую оно сыграло в нашей забастовке. Я еще живо помнил, как меня избили четверо людей из того агентства. Разумеется, у меня был только один шанс из тысячи. Это случилось много лет назад, но я все-таки попробовал. Я начал расспрашивать двоих работников, в каких забастовках они участвовали и на какие агентства работали. Вот было бы здорово, подумал я, если бы мне удалось поймать ту четверку. Господи, с каким удовольствием я отправил бы в больницу тех ублюдков, попадись они мне в руки. Но мне не повезло — эта парочка уснула на моих глазах.

Я сказал Косому, чтобы он больше никого не угощал спиртным и всех направлял ко мне. Это виски действует слишком быстро, подумал я, Мо добавил в него чересчур много снотворного.

Я вернулся в маленькую комнату. Я сказал Максу:

— Надо разбавить виски. Уж очень быстро оно действует. Мо налил в него слишком много капель.

— Какая разница, Лапша?

— Хотя бы та, что скоро весь офис будет набит спящими людьми. Кто-нибудь наверняка нас заподозрит. Будет лучше, если мы разбавим зелье и они начнут засыпать где-нибудь снаружи.

— Ладно. Эй, Косой, сбегай к Джирати и возьми четыре бутылки «Маунт-Вернон».

Косой вышел. Патси занял его место за столом в приемной.

Три раза Теспусу звонили. Отвечал Макс. Звонившие не объясняли, что им было нужно. Макси сказал, что мы не знаем, когда появится Теспус.

Через некоторое время Патси просунул голову в дверь и прошептал:

— Там снаружи два парня. Они хотят видеть Теспуса и больше никого.

— Пришли их сюда, — сказал я.

В комнату вошли два рослых крепких парня, хорошо одетых, но небритых. Их фетровые шляпы были надвинуты на самые брови. Из-под полей смотрели проницательные, жесткие глаза. Я заметил, что их пиджаки оттопыриваются под мышкой, как будто под ними было что-то длинное, похожее на револьвер сорок пятого ка-либ ра, засунутый в подмышечную кобуру.

Я посмотрел на Макси. Он понял мой взгляд — с этими ребятами надо держаться начеку.

Они окинули меня и Макса высокомерными взглядами.

— Где Теспус? — лаконично спросил один из них.

Другой сел на стол и закурил, не спуская с нас холодных глаз.

— Его еще нет, — ответил я. — Чем мы можем вам помочь?

Парень коротко ответил:

— Ничем.

Он тоже закурил и сел на другой конец стола:

— Мы подождем Теспуса.

Макс вопросительно поднял брови. Я улыбнулся и покачал головой.

— Вы уже работали на Теспуса? — спросил я дружелюбно.

— Нет, — буркнул один из них.

Другой спросил:

— Вы что, нас не знаете? Вы давно в этом бизнесе?

— Недавно, — ответил я.

Первый парень ограничился презрительной отрыжкой.

Второй спросил:

— Вы когда-нибудь слышали о Левше и Эдди? — Я изобразил почтительное удивление. — Так вот, я — Левша, а это — мой партнер Эдди. — Он кивнул на своего приятеля.

Эдди в знак нашего знакомства рыгнул еще раз.

Я понял, что эта парочка считает себя самыми крутыми парнями во всем детективном ремесле. На самом деле они всего лишь пара шмаков с развесистыми ушами, подумал я. Здесь мы ведем игру.

— Разумеется, кто же о вас не слышал, ребята, — сказал я. — Кажется, вы работали несколько лет назад на забастовке водителей прачечных, верно?

— Прачечных? — насмешливо переспросил Эдди.

— Вы что, ребята, хотите оскорбить нас? — хмыкнул Левша. — Мы работали на Рыжего.

— На Рыжего? — переспросил я.

— Да, на Рыжего. Рыжего Демона, — сказал Эдди.

Я пожал плечами.

— Господи, да эти парни зеленые новички. Черт, они даже не знают, кто такой Рыжий Демон, — обратился Левша к Эдди.

Тот рыгнул в знак презрения к нашему невежеству.

— Бергофф, Перл. Бергофф — вот кто такой Рыжий Демон, — с иронической любезностью пояснил нам Левша.

— Кажется, я слышал о нем, — сказал я без особой уверенности.

Они оба расхохотались.

— Господи Иисусе, — потешался Левша, — когда я увижусь с Рыжим, надо будет сказать ему, что в офисе Теспуса есть пара ребят, которые никогда о нем не слышали. Он наверняка обидится.

— Значит, вы работаете только по крупным делам? — Я говорил уважительно, как новичок, обращающийся к профессионалам.

— Вот именно, по крупным. Мы работали на самых главных забастовках, — с гордостью заявил Левша. — Мы проломили тысячи голов.

— Не меньше, — подтвердил Эдди, удовлетворенно рыгнув при таких приятных воспоминаниях.

— Вы гордитесь тем, что сражались против американцев? — спросил я.

— Американцев? Там не было никаких американцев. Были ирландцы, шведы, итальяшки и прочая шваль.

— Американцев не было, — утвердительно рыгнул Эдди.

— Да, конечно, — пробормотал я. — Там не могло быть индейцев.

— Они не нанимают индейцев, — презрительно фыркнул Левша.

— В таком случае, может быть, там все-таки были американцы, — заметил я. Внезапно меня охватил энтузиазм. — Я говорю про американцев, сражавшихся за высокие стандарты жизни, те самые стандарты, которые профсоюзы с боем вырывают у гигантских корпораций и о которых эти корпорации потом заявляют, будто они сами же их и создали. Сначала корпорации бьются насмерть и выбрасывают миллионы, чтобы снизить уровень жизни, а потом, когда их заставляют его поднять, они вешают всем на уши дерьмо. Вы только посмотрите, сколько они платят рабочим? Будь у них выбор, они бы сделали американские стандарты жизни самыми низкими в мире. Это подтверждают все их действия и слова. — Я говорил громко, почти кричал. Мое лицо раскраснелось. Левша и Эдди, вытаращив глаза, смотрели на мое выступление. Я негодовал; это была пламенная речь. — Разве Джей Пи Морган, большой босс, не доказал это, отвечая в комиссии сената на вопрос: «Какую заработную плату вы считаете справедливой для американских рабочих?» Я скажу вам, что он ответил; он сказал: «Я плачу им так мало, как только могу». Да, Джей Пи Морган, крупный промышленник и миллионер, произнес эти слова. Вот позиция истинного американца. Наплюйте на простых людей. Обирайте их как можете. Аплодируйте нам за такие дела. Вот что они подразумевают под американизмом, только у них это называется «морганизм».