Владимир Колычев - Не возжелай

Он не вкладывал в свой взгляд всю свою внутреннюю силу, он просто смотрел — тяжело, немигающе. И Шустова проняло.

— Вот только не надо на меня так смотреть! — занервничал он.

— Я задал вопрос, — негромко сказал Захар. — Ты должен ответить.

— Мне смешно!

— Ты не ответил, — качнул головой Захар.

— Ну как же не ответил!.. Ты спросил, кому смешно, я ответил, что мне… — Шустов чувствовал себя не в своей тарелке, но продолжал пыжиться.

Он чувствовал себя полным хозяином — на своем заводе. Но на чужой земле.

— Отвечают не так.

— А как?

— Мы охраняли комбинат себе в убыток, — сказал Захар. — И если мы больше не нужны, вы должны выплатить компенсацию. Я сказал сколько.

— Отлично! Подавайте в суд!

Захар поднялся со своего места, неторопливо, не сводя глаз с Шустова, застегнул пиджак на одну пуговицу.

— Суд уже состоялся, — невозмутимо сказал он. — Не советую ждать судебных приставов. Лучше оплатить исполнительный лист сразу… Всего доброго!

Не дожидаясь ответа, Захар повернулся к двери и вышел из кабинета. И с таким видом, как будто побывал в обычном магазине и сделал ничем не примечательную покупку.

Кадомцев человек на заводе новый, и Шустов также далек от суровых местных реалий. Поэтому Захар не стал им угрожать карами. Они люди неглупые, и если у них есть желание жить без проблем, то появятся и возможности овладеть ситуацией. Пока ситуация не овладела ими.

Дверь закрылась тихо, но Олег оглушенно вздрогнул. И озадаченно глянул на Кадомцева.

— Это было ваше решение, Олег Александрович, — развел руками тот.

— Да?

Олег задумался, но не над главным, а над побочным вопросом. Байкалов перетряхнул его изнутри своим взглядом, как будто плугом душу вскопал. Может, потому и потерял он ориентацию в пространстве. Олегу понадобилось время, чтобы понять, сидит он или стоит.

— Что вы знаете об этой «Горохране»? — спросил он, осознав наличие опоры под задницей.

Опора плоская, но ощущение такое, будто она взбугрилась.

— Руководитель у них не очень солидный, — усмехнулся Кадомцев. — Предприятие крупное, а руководитель молодой. Захар Байкалов.

— Какой-то он черствый… И эти шрамы… — Олег провел пальцем по лбу, затем по щеке к уху.

— Ну, парень он бывалый…

— Бывалый, — кивнул Олег.

Он все еще находился под впечатлением. Байкалов действительно молод, но сколько же в нем внутренней силы, если его взглядом можно забивать гвозди?.. На бандита он вроде бы не похож, но эта его манера держаться. А сила притяжения… Он говорил тихо, но Олег все слышал. Потому что под воздействием этой силы вынужден был заострять слух.

— Могут возникнуть проблемы, — сказал Кадомцев.

— Но я не могу отменить своего решения, — мотнул головой Олег.

Да, этот Байкалов обожжен жизнью, как глиняный горшок в печи, но так и Олег не пальцем деланный. Он с детства закалял не только тело, но и характер. Он такой же крутой, как и его отец, который никогда не был бандитом, но заставлял их себя уважать. И он бы ничего в этой жизни не добился, если бы кланялся братве. И Олег не поклонится.

— Хозяин — барин! — кивнул Кадомцев.

— Люди у нас на охрану есть, — в раздумье проговорил Олег.

— Да, старые кадры…

— А новые пусть обратно в свой Алтанайск проваливают. И пусть передадут Байкалову, чтобы он больше к нам не совался.

— Пусть передадут… А если вдруг Байкалов сам вызовет вас на разговор, вы, пожалуйста, следите за словами. Он человек сдержанный, но если вы вдруг пошлете его прямым текстом… Говорят, был один такой, имел неосторожность послать… Байкалов достал пистолет и молча выстрелил в него.

— Говорят?

— Ну, если бы знали точно, Байкалов бы уже сидел… Наверное… А может, и нет… У него сейчас связи на всех уровнях, в органах, в мэрии…

— И все эти уровни — на уровне города… — усмехнулся Олег. — А за нами Москва!

— Москва далеко, а Байкалов близко.

— Игнат Ильич, вы пытаетесь меня испугать?

— Ни в коем случае. Просто вы должны осознавать существующие угрозы.

— Речь идет всего лишь об охране нашего предприятия. Байкалов не требует процент от прибыли, а почему? Потому что боится. Сегодня он потребует, а завтра в Алтанайск прибудет особая группа из Генеральной прокуратуры. И он прекрасно это понимает. И поэтому он не станет лезть на рожон.

— А полмиллиона долларов?

— Это всего лишь игра на публику. Хорошая мина при плохой игре. Поверьте, Байкалов здесь больше не появится. Он знает, кто мой отец, и знает, как опасно связываться с ним…

— Надеюсь, что так и будет, — кивнул Кадомцев.

— Будет как это нужно нам, — заверил его Олег.

В мире большого бизнеса полно угроз разного толка — это и проблемы с бандитами, и финансовые риски. И если каждую угрозу воспринимать всерьез, можно сойти с ума. Отец не сошел. Потому что он сильный человек. И Олег просто обязан брать с него пример. И гнать в шею всех, кто навязывает ему свои условия. Представителю «Алтанай-Банка» показали кукиш с маслом, и Байкалову такой же крендель в дорогу. Хитромудрый банкир пилюлю сглотнул, и этому не отрыгнется.

Строительные блоки, тротуарная плитка всегда в цене, а производить этот товар можно дома. Сколотил сарай, поставил в нем оборудование, и вперед. Макарыч так и поступил. Работа идет полным ходом. Только вот проблемы у него вдруг возникли.

— Цех твой нигде не зарегистрирован, налоги ты не платишь. Непорядок, Иван Макарович, — ухмыльнулся ему в лицо Дорофей.

— А ты что, из налоговой инспекции? — буркнул мужик, отряхивая запыленную куртку.

— Из инспекции. Будешь платить налог мне. А заявишь в ментовку, мы тебя с потрохами сдадим.

— Э-э! — протяжно вздохнул Макарыч. — Креста на вас нет!.. Я же в долгах как в шелках! Еще ничего не заработал, а уже плати!.. Лучше бы этих, капиталистов проклятых, трясли! — Он махнул рукой в сторону, где дымили трубы химического комбината.

— Капиталистов?

— Ух, мироеды!.. — Макарыч махнул кулаком в ту же сторону.

— Говорят, Любку твою обрюхатили! — хохотнул вдруг доселе молчавший Шулик.

— Кто обрюхатил? — заинтригованно сощурился Дорофей.

— Никто не брюхатил! — встрепенулся Макарыч.

— Да ладно! Все уже знают, как она сынка на себе женить хотела.

— Какого сынка? — Дорофей удивленно глянул на Шулика.

Интересное дело, все знают, а он — нет.

— Так это, сын большого начальника…

— Большого начальника! — передразнил Макарыч. — Сын самого большого начальника! Из Москвы! Сын миллиардера!

— А у вас тут значит, внук миллиардера будет? — засмеялся Дорофей.

— Не смешно! — надулся Макарыч. — Проклятые капиталисты мою девочку обидели, а ему смешно!..

— Так нам что, наказать этого капиталиста нужно? — задумался Дорофей.