Виктор Иванников - Выбор нового пути борьбы

— Я, товарищ генерал.

— Готовь приказ о снятии с должности полковника Яблокова, майора Ящерова и капитана Чечёткина и назначении подполковника Колесникова временно исполняющим должности командира группы СОБРа. Приказ через десять минут должен быть у меня в руках на подпись. Исполнять!

— Есть, товарищ генерал.

Через десять минут бойцы СОБРа в две шеренги построились на небольшой поляне в редколесье, в метрах в четырёхстах от забора. Построив отряд, полковник Яблоков, майор Ящеров и капитан Чечёткин отошли в сторону. Рядом с ними стал Максим Петрович и подошедшие Феликс, Макар, Леонтий. Остальные, увидев, что эта поляна просматривается из осаждённой усадьбы, не рискнули вылезти из своих убежищ. Перед строем вышел генерал, рядом с ним подполковник в ОМОНовской форме и майор с папкой в руках. Генерал начал «взвинченным», почти истерическим голосом:

— Товарищи бойцы! Вы все принимали присягу и обязывались подчиняться приказам! Но Ваш командир, полковник Яблоков, струсил и отказался исполнять свой долг. Так же струсили и нарушили присягу другие Ваши командиры — майор Ящеров и капитан Чечёткин. Данной мне властью, я отстраняю их от командования Вами, а их дела передаю в трибунал. Мой приказ Вам зачитает майор Кавалеров.

Лощёный, мордастый с розовым лицом «вояка» вышел, раскрыл папку и принялся зачитывать:

— Приказ № 8/II — 3Н от…

Но тут случилось неожиданное. Сильная рука полковника, легко сдвинула майора в сторону, он встал перед строем и принялся говорить:

— Товарищи бойцы, и Вы, и я принимали присягу. В ней говорилось о врагах Родины, а не о самых лучших её сынах. Многие из Вас пришли из рядов спецназа Вооружённых сил Советского Союза. Многим, если не всем, довелось слышать о легендарной группе под командованием человека, которого все уважительно звали Дедом.

Тут подскочил генерал, ухватил полковника за руку, пытаясь отшвырнуть его, и заорал:

— Прекратить, арестовать! Яблокова арестовать!

Но увидев, что майор, капитан, а за ним и бойцы сдёрнули со своих плеч штурмовые пистолеты, пулемёты, испуганно попятился. Полковник продолжил:

— Его отряд, и Вы все это знаете, был легендой Вооружённых сил Советского Союза, мы, многие из нас, учились на его операциях. И вот теперь нас, товарищи бойцы, — тут его голос дрогнул, стал тихим, постояла такая мёртвая тишина, что казалось слышимым шелест травы, — и вот нас посылают убить их, обозвав бандитами.

Он расправил плечи, распрямил грудь, голос его окреп, зазвучал твёрдо и убеждённо.

— Я не верю, что они бандиты и никогда не поверю в это! Не могут такие люди, столько сделавшие для Родины в тяжелейшей борьбе с настоящими бандитами империалистами, стать ими! И ещё, сынки, — они величайшие в мире специалисты, говорю Вам это со всей ответственностью. Вы знаете, я Вас никогда не обманывал. Вести Вас против них означает вести Вас всех на верную гибель. Сейчас они жалеют Вас, бьют только по конечностям. Поймите меня правильно. И последнее, сынки. Если Вас всё-таки заставят убивать их, то Вам придётся сначала убить меня, потому что я считаю за великую честь для себя быть в эти минуты рядом с ними. Я уверен и никто меня не переубедит, что все их действия на благо народа, а не какой-то кучки.

Неожиданно, даже для самого себя перед строем вышел Леонтий.

— Я полковник КГБ в отставке. Знаю по роду службы эту команду. Мне сейчас стыдно и горько стоять перед Вами. Я так же, как и Ваш командир, вникнув в инкриминируемые им властью деяния, уверен, что их действия не были направлены против народа. Все те, против кого они выступали, были самыми крупными бизнесменами, обманом, подкупами и преступлениями, сколотившим на горе и слезах народа свои финансово-промышленные империи. Вы прекрасно знаете, как сейчас живёт подавляющая масса населения и как живут эти нувориши.

Тут перед строем вышли его товарищи:

— Я полковник МВД, участвующий в этом расследовании, также подтверждаю всё вышесказанное.

Генерал, «осатаневший» от услышанного, выхватил пистолет, заорал:

— Арестовать! Арестовать всех! Немедленно! Кавалеров? Наряд!

Но тут прозвучал одинокий выстрел, негромкий, но ясно почему-то слышимый, и генерал рухнул на землю. Майор Кавалеров, швырнув в сторону папку, юркнул на землю и, извиваясь как ящерица, скоренько пополз к двум стоящим сросшимся берёзам. Остальные как стояли, так и остались стоять. Полковник постоял, посмотрел на бойцов, на Максима с его товарищами и пошёл по направлению к дому. Шёл он медленно, но твёрдо. Все стояли и молча провожали его взглядом. Дойдя до забора, поднял на плечи лежащего без сознания раненого, понёс его обратно. Тут ему на помощь кинулись его заместители, а за ними и остальные бойцы. Они приветственно махали осаждённым руками, поднимали вверх сжатые кулаки, повторяя знаменитый жест «Рот Фронт». Из дома не раздалось ни выстрела, вообще не звука. Убедившись, что всех раненых вынесли, полковник жестом отозвал всех назад, а сам развернулся и через пролом в заборе направился к дому. Шёл он уверенно, не прячась и не оглядываясь.

Бойцы снова выстроились строем. Перед строем вышел подполковник в ОМОНовской форме:

— Согласно приказу я назначен временно исполняющим обязанности Вашего командира. Правда, этот приказ не успели зачитать, да и где он я не знаю. Поэтому приказываю занять свои места и готовиться к атаке.

Никто в строю даже не шевельнулся. Подполковник посмотрел, посмотрел, круто развернулся и пошёл к штабной машине, там доложил полковнику, назначенному командовать вместо Яблокова сей операцией. Тот доложил кому-то по рации. Выслушав указания полковника, подполковник Колесников вернулся и отдал распоряжение:

— Майор Ящеров, Вам приказано отправить личный состав на базу.

С этими словами он повернулся и ушёл.

Ящеров, Чечёткин и бойцы стояли и смотрели, как их командир дошёл до дома, как открыл дверь и скрылся в дверном проёме.

Прозвучала команда Ящерова, бойцы строем направились к своим автобусам. Молча расселись и уехали. Но тут же на их место подъехали четыре автобуса, оттуда вылезли ещё ОМОНовцы и три десятка милиционеров в брониках, касках, с автоматами в руках. Командовать вновь созданной группировкой был назначен подполковник Колесников. Сенцов и Колесников принялись вдвоём разрабатывать новый план атаки. Но, то ли они не смогли ничего придумать нового, то ли профессионалы были никудышными в этом деле, так как специализировались только по бандитам, атака быстро захлебнулась. ОМОНовцы те ещё пусть и нехотя, осторожно полезли вперёд, а вот милиционеры при первых же выстрелах попадали на землю и ужами заскользили под всякие кочки, коряги и ямины. Отцы-командиры попытались, ещё раз несколько перегруппировавши своё войско, провести атаку, но и она провалилась с ещё большим «треском». Уже и ОМОНовцы не пожелали лезть под пули осаждённых, особенно после того, как несколько наиболее ретивых получили свои раны. А затем уже более никакие приказы не действовали, никто вперёд не шёл. А тут ещё и снайперы проявились вновь, слегка, скорее всего, предупреждающе, подранив отцов-командиров.