Виктор Иванников - Выбор нового пути борьбы

Тут он покачал головой:

— К сожалению тот, что обеспечивал лечение работников в моём городке, восстановлению не подлежит, начал строить новый, но это займёт минимум года два. Все молчали, думали над словами Ильи.

Но тут молча сидевший Егор начал говорить:

— Илья, у нас есть ещё неотложное дело. Тебе о нём неизвестно. Но оно касается обещания нашего командира прокурору из генеральной, который не побоялся приехать к нам с целью предупредить о предстоящем нападении силовиков и «засветке» других трёх наших точек. Этот прокурор вёл дело по Космоленскому и сумел вычислить нас. Обещание Деда лично для меня приказ. Я запомнил номер телефона этого прокурора, данный им командиру. Считаю необходимым подумать, как выполнить этот приказ и заодно попытаться через него выяснить и саму ситуацию.

Внезапно вмешался полковник:

— Илья Степанович, поручите это мне. Я же формально не связан с Вами, так что у меня фактически руки развязаны. Мне это будет проще. Кроме того, у меня ведь тоже есть верные боевые товарищи, с кем тоже пришлось многое пережить, и они сейчас прикладывают все свои силы и возможности, дабы выяснить мою судьбу.

— Афанасий Игнатьевич, думаю, Вам некоторое время всё-таки не надо объявляться. Мне кажется, лучше всего будет, если Ваши товарищи, а главное официальные органы сочтут Вас погибшим вместе с командой. Насколько я понял, наш командир сымитировал Вашу гибель в пожаре и взрыве здания. Давайте и будем придерживаться этой версии, пока не увидим, что её опровергли, пока какой-нибудь новый прыткий прокурор или следователь её не разрушит. Хотя в Ваших словах есть резон. Но в этом случае всё надо тщательно отработать, а на это надо время, к тому же, Вы тоже имеете ранения и Вам также нужно залечивать раны. Вот я опасаюсь, — тут он усмехнулся, — как бы Ваши боевые товарищи действительно не перевернули всё в поисках Вас. Наши бы точно всё вывернули наизнанку. Лучше скажите нам, кому бы Вы доверились?

— В первую очередь моему заму — майору Ящерову, моему капитану Чечёткину. С ними я не раз, как принято говорить, ходил в разведку и смотрел безглазой. Да Вы сами знаете, как они отреагировали на приказы обезумевшего генерала. И ещё я бы доверился полковнику Сенцову и подполковнику Колесникову. С ними мне ещё в Афгане и Чечне пришлось вместе работать, наше братство не раз испытывалось на деле и скреплено кровью.

— Понимаю Вас, Афанасий Игнатьевич. После отработки Вашей версии, я представлю Вам машину и своего проверенного товарища. Он специалист, смею Вас заверить. Его в Москве никто не знает. Он и выполнит Ваше поручение, а заодно проследит и за Вашими боевыми товарищами. Не исключено, зная о Ваших взаимоотношениях, за ними будет установлена слежка. Он в этих делах хорошо разбирается. А сейчас Вы поедете к Сергею вместе с новыми боевыми товарищами и тоже начинаете залечивать раны. Как только с нашей точки зрения позволит обстановка, я пошлю к Вам того человека, о котором только что сказал, и Вы вместе с Николаем решите, как поступить. Так, Николай, ты ведь у нас теперь командир, за тобою последнее слово?

— Примем, Илья, твоё предложение за основу, выждем некоторое время. Насчёт ран, это ерунда и не с такими спокойно ходили, готовы действовать в любое время. Ну а когда хоть что-то прояснится, будем уже конкретно планировать наши действия, — это во-первых. Во-вторых, как приказал наш отец, нам надо сменить наш образ жизни и прежде всего, переменить свою шкуру, а уж потом и наше мышление, для этого действительно придётся сменить место. Здесь мы, уж прости, Илья, изрядно наследили, как бы ни подставили тебя, не надо рисковать.

Тут снова вмешался Егор:

— Илья, Сергей, Афанасий, прошу вас, очень прошу вас, узнайте, приложите все свои возможности узнать, кто послал этого идиота-мотострелка уничтожить нас. Иначе мне придётся брать этого кретина и допрашивать. Я не успокоюсь пока не отправлю того мерзавца в ад поджариваться. Никогда этого не прощу.

Гасан с Каримом тоже подтвердили:

— И мы не простим, теперь это наша цель в жизни!

Все уставились на Николая. Тот, поразмышляв, заключил:

— Узнать действительно надо, такое прощать тварям мы не должны. Не думаю, что бы те, кто отдавал этот приказ, не знали на кого посылают пацанов. Все облегчённо вздохнули. Но это надо сделать так, будто бы такое покушение произошло в рамках их разборок, которым как мы знаем «несть» числа. А для этого требуется не просто вычислить этого негодяя, но ещё кое-чего прознать про его подлые делишки, коих, уверен, за кормой у него не мало.

Слушавший все внимательно полковник попросил:

— Доверьте это мне и моим товарищам, они расшибутся, а всё узнают. Наши команды не раз взаимодействовали с мотострелками, связи с ними есть, концов полно. Выяснят. Вот насчёт делишек этого мерзавца — только на уровне слухов. Мои парни этим действиям не обучены. Но конечно вводную об этом мы получим, гарантирую.

Подумав, Николай произнёс:

— Ну что же, пока на этом остановимся, будем ориентироваться на развитие ситуации, я согласен с Ильёй: лучше всего, если нас официально сочтут погибшими и в этом случае действовать придётся при условии не расшифровки нас. Вам всё понятно, Афанасий Игнатьевич?

— Так точно, понятно.

На этом все дебаты закончились и приступили к реализации плана Ильи.

Далее были переодевание, изучение новых документов, проверка своего личного оружия, прощание с Ильёй и долгий из-за движения в основном по второстепенным дорогам путь в пансионат Сергея. Приехали туда во второй половине дня. Их быстро расселили по двухместным номерам и сразу же повели на медицинский осмотр к целому ряду специалистов. Одни врачи поотдирали присохшие к ранам бинты, пластыри, повыдёргивали тампоны, осмотрели на рентгене, другие посмотрели флюорографию, снимали кардиограммы. С ними, с каждым долго беседовала женщина-психолог, заставили сдать анализы. К утру заключение по каждому было представлено Сергею. Ему обстоятельно объяснили состояние каждого бойца, предложили целый ряд лечебных мероприятий, начав с операций, которых никто, за исключением полковника, не избежал. Весь день проводились эти операции. Истерзанные ими, они с трудом поужинали и приняв от главврача, честно говоря, ошеломлённого той стойкостью, которую продемонстрировали эти парни, по дозе спирта, провалились в «мёртвый», но оздоровляющий сон. После того как всё «утихомирилось», главврач Трифон Сидорович спросил Сергея:

— А кто такие эти парни? В первый раз в своей жизни вижу вот таких, так переносящих боли и не малые, говорю Вам со всей ответственностью. Чего же такое с ними произошло?