Виктор Иванников - Выбор нового пути борьбы

— Привет, парни.

Он чётко и быстро доложил, как пройти к дому; где находится окно, через которое нужно пролезть в дом; которая комната на мансарде подходит для наблюдения; в каком доме находится наблюдатель от бандитов и где находится оставленная им машина.

В свою очередь ему объяснили местонахождение их машины и куда ему надо на ней вернуться. Передав ключи, они скользнули к даче. Вскоре прерванное наблюдение продолжилось. Один установил дистанционный микрофон и контролировал все звуки от наблюдателя до гаража, а второй через бинокль ночного видения отслеживал визуальную картину. Жучок, укрепленный на одном из стеллажей гаража, помалкивал. Минут через сорок томительного ожидания Егор наконец-то услышал голос наблюдателя:

— Иса, гаварит Нури, — у мэна чисто. Груз в гаражэ. Они уэхали. Никаво других нэ была, толка они одны. Падазритэлного нэ замэтил.

— Смотри, Нури, если чэго прапустыл, тэбэ сам Салман баранью голаву отрэжэт. Он такой, знаэшь, помнишь, как было с Ахмэтом.

— Нэт, нэт Иса, всэ чиста.

Прошло ещё пятнадцать минут, заработал жучок.

— Аслан, смотри груз. Три сумки, нэт чэтвэртой. Как быть-то? Вэдь ругат нас будэт. А мы что подэлаем. Мы жэ толко забрать должны и отвэзти и какой-то пакэт бальшой.

— Ты лучшэ нэ балтай, вывади машину из гаража и поихал к Салману, он ждёт нас. Эму скора нада эхат абратно. А с грузом пуст сам разбирается. Мы нэ причём. Вон Нури ничэго падазритэлного нэ видэл, было, как и раньше. Чего то у Мысы случилось, но это нэ нашэ дэло.

Вскоре створки ворот раскрылись полностью и из него задом выполз джип и не спеша поехал по улице. Полковник было метнулся к машине, стоящей во дворе дачи, но был остановлен Егором:

— Этот Салман перед получением и последующей отправкой груза, по словам Мусы, один раз самолично доставлявший бандитские деньги, дотошно их пересчитывает, правда не сам, это делает за него какой-то бухгалтер из их породы, но под его пристальным приглядом. Он же должен знать — кто, сколько сдал, определить, кто недодал и прочее. Этот эмиссар свою хазу расположил недалеко от гаража, не хочет рисковать, ведь по дороге всё может случиться, а тут проехал всего-то небольшую улицу и, пожалуйста, — груз сдал, груз принял. Взрыв мы в любом случае, если он будет, и услышим, и увидим. Но на всякий случай через пятнадцать минут к машине, будем блокировать хазу Салмана с этой стороны улицы, только придётся ликвидировать этого Нури.

В конце улицы скрылись огоньки джипа, стих гул мощного мотора, наступила тишина. Потянулось время ожидания. Казалась, ему не будет конца. Время почему-то тянулось как резиновое. Хоть Егор и «не показывал вида», он был уверен на все сто в своей мине, но мало ли какие случаются неожиданности? Как говорили мудрые предки: «Как ни крои, а швы всё равно наружу выйдут».

И ему очень не хотелось, чтобы швы его кроя обнаружили эти горцы. Он уже привстал, смотря на часы, взял свою снайперку с глушителем и оптикой ночного видения, чтобы пристрелить этого Нури, как сравнительно недалеко высоко вверх взметнулся столб пыли, щепок, осколков кирпича и пламени, а затем донёсся грохот и за ним сразу же два. На улицу, безумно завывая, выскочил Нури и, как сумасшедший, понёсся к месту взрыва. Егор смахнул с лица откуда-то появившийся пот, подмигнул полковнику:

— А вот теперь самое время объявиться на месте происшествия, да и с нашими там встретимся. Заодно и посмотрим, чего, кроме дерьма и вони, осталось от этого эмиссара самого президента. Ехать пришлось недолго. Сразу же в конце улицы они увидели груду битого кирпича, пылающие обломки брёвен, шифера и досок. Представить себе, что кто-нибудь мог сохраниться живым в этом горящем месиве, было невозможно. Вокруг этого горящего хлама метались вконец растерявшиеся обросшие, увешенные оружием молодцы и, похоже, сошедший с ума Нури. Как только они подъехали с другого конца улицы, показалась машина Ильи. Не сговариваясь и Егор, и полковник из своей машины, Николай с Сергеем и Ильёй из своей пустили длинную очередь по мятущимся боевикам. Дав по длинной очереди, они сразу же набрали скорость и уехали. На назначенном месте они были через полчаса. Командир поблагодарил всех, передал два мешка с деньгами Илье и Сергею, сказав:

— Вы лучше распорядитесь с ними.

Хотел было разрезать пакет и рассыпать белый порошок, отобранный у Мусы и недоданный Ахмету, но Сергей попросил:

— Дай его мне, я передам своим врачам-наркологам. Они знают, чего с ним делать.

Прощание было не долгим, но традиционным — обнимание, похлопывание по спине.

Через полтора часа Егор уже подъезжал к тому дому, где он снял квартиру. Оставив машины на двух разных стоянках, вошли в квартиру. Егор проверил метки, всё было в норме.

— Знаешь, друг, сегодня был с одной стороны мерзкий, грязный день, а с другой — даже неплохой для страны, пусть только в этом крае. Ведь мы с тобой Ларису из грязных лап бандитов вытащили? Вытащили! Подонкам за такие дела шеи поперебивали? Поперебивали! Две банды ликвидировали? Ликвидировали! Эмиссаров бандитской республики угробили вместе с их награбленным? Угробили! Все живы остались? Остались! Всё награбленное вернули народу? Пусть и в другом месте, но народу всё-таки вернули! А то, что пришлось повозиться в крови и грязи, то ничего с этим не поделаешь. При этом режиме все хорошие дела приходится совершать через такое, таким уж задумано нынешними благодетелями народа. Поэтому не кручинься, друг. Что получилось, то получилось! Давай-ка вспомним нашего наставника, отца, что он нас учил делать после операции.

— Баньку принять, «фронтовую» поднять; с боевыми товарищами за столом посидеть да поесть как следует, отоспаться, а потом уже на свежую голову: всё проанализировать, поискать совершённые ошибки; определить причину последних и наметить путь их исправления.

Так и поступили, конечно, в пределах возможного в данной ситуации.

Пока Николай принимал душ, Егор из имеющихся продуктов приготовил ужин. Как только командир вылез из ванны, его место тут же занял Егор. И странное дело, этот мерзкий запах пролитой бандитами крови, вонь их немытых тел и воспоминания сразу же охватили его удушающей, тошнотной волной. Он долго тёр себя мочалкой, почти сдирая кожу, но этот мерзкий запах всё не проходил. Оторвал его от этого занятия Николай, приоткрывший дверь в это помещение и некоторое время наблюдавший за ним:

— Ты чего, братишка? Растереть себя в порошок что ли хочешь? Плюнь на эту нечисть, она заслужила то, чего получила. Пошли, поужинаем, не ели ведь весь день, да и фронтовую, как нам завещал наш отец для снятия стресса, примем с тобой.

И странное дело, от его спокойного голоса у Егора вдруг пропал этот тошнотворный запах, куда-то исчезла душная волна. Он уже спокойно обмыл себя чистой, прохладной, струящейся водичкой из душа, вытерся и, замотавшись в полотенце, прошёл на кухню. Есть ему совсем не хотелось, но вот фронтовую, да не одну, они приняли и закусили. Николай съел свой ужин, а Егор только зелень, да кое-какие не мясные бутерброды. Николай произносил свои тосты, пытаясь расшевелить своего друга. Егор это прекрасно видел и понимал и по мере своих сил старался помочь ему в этом, но надо сказать, у него это плохо получалось. В конце концов, поняв тщётность своих попыток, решено было, не мешкая более, ложиться спать с тем, чтобы завтра пораньше поехать в Коломну. Как Николай «не выступал», ему было постелено на диване, а хозяин улёгся на ковре, найдя ещё одно чистое постельное бельё, приготовленное хозяйкой квартиры. Ему впрочем лежать на полу, хоть и на ковре, нисколько не помешало, он опасался только одного — как бы во сне к нему не пришли те кошмары, которые ему сегодня пришлось пережить. Но всё, к счастью, обошлось.