Виктор Иванников - Противоборство

Заметно «посвежевший», он вышел к ним. Стол уже был накрыт добротной, сытной едой, а в середине среди блюд с копчёным мясом, колбасами и зеленью утёсом гордо высился на несколько литров кувшин. По их лицам Ник сразу же определил дегустировали изделие хозяина и хорошо продегустировали. Его тут же усадили за стол, поставили не то тарелку большущих размеров, не то просто маленький фаянсовый поднос, расписанный весёленькими цветочками, не спрашивая, принялись накладывать. Вскоре перед ним высилась горка из мяса, зелени, салата, сыра и ещё чего-то очень аппетитно пахнущего, а самое «завлекательное» это приличных размеров глиняная кружка, заполненная таинственно поблескивающей в отражённом свете люстры тёмной жидкостью. Хозяин извиняющим тоном пояснил:

— Он по совету своего друга, сказавшего, что Вы не спали всю ночь, и весь день ничего практически не ели, решил сам по-простому, по-крестьянски поухаживать. Вот когда утолите первый голод, то попробуйте другие блюда. Их у меня готовит приходящая хозяйка, достойная женщина. Муж погиб, дети выросли, вот она и подрабатывает таким образом. А что? Мне не жалко, да и как-то веселее, всё же живой человек приходит, есть с кем поговорить и посоветоваться, она разумная женщина, жизнь не зря прожила. Не то, что нынешние вертихвостки. Он сплюнул осуждающе. Ник в прошлом много лет проработал нелегально на юге Франции. Хорошо изучил быт, устои и правила жития простых тружеников. Не задумываясь, ответил шуточкой, весьма распространённой в этих краях. А шуточка-то была не простая с типичным юмором о взаимоотношениях между мужчиной и женщиной. Хозяин от удивления даже рот раскрыл. Ник добавил ещё несколько в этом роде, чем окончательно покорил его. Он покачал головой в знак уважения и спросил:

— А откуда Вы это знаете? Вы что у нас жили? Вон говорите не хуже наших, правда, есть какой-то акцент, не пойму чей?

— Так говорят преимущественно в Бордо-Ла-Рошели, в этом регионе.

Хозяин снова уважительно покачал головой. Подумав, посмотрев на Клода, усмехнулся:

— А я-то думал удивить важного заморского гостя нашим гостеприимством! Мне-то Клод сказал, что Вы большой бизнесмен, но за Вами какие-то гангстеры охотятся. Но Вы не беспокойтесь, сюда они не сунутся, у старого Жака есть чем встретить непрошенных гостей, да и мой друг поможет, он большой умелец в таких делах. Враз забудут свои бандитские наклонности. В общем, Вы пейте, ешьте, отдыхайте, а остальное наша, вернее, здесь моя забота.

Он вздохнул и грустно произнёс:

— Жаль, что Вы рано завтра уезжаете. Мне хотелось бы с Вами поговорить. А ты, он обратился вдруг к Клоду, обещай на обратном пути завернуть к старому Жаку, да выпить с ним несколько кувшинчиков моего винца. Говорю тебе точно от него голова не заболит, а вот настроение обязательно поднимется. Я, как вспомню ниши дела, да нашего командира, сразу кружечку приму и вроде бы легче становится. Веришь, вот уж сколько лет крестьянствую, а всё никак не забуду. Всё мне кажется это «перекур», так у русских говорят, вот позовут, и снова начнём вместе.

Он вздохнул:

— Ну ладно, как говорил в таких случаях наш командир, наш Учитель по-русски, вон даже хорошо запомнил его слова «За встречу братишки!»

Он снова вздохнул, помолчал, глядя куда-то вдаль и видя только одно ему ведомое. Потом «мотнув» головой, решительно поднёс кружку ко рту и в несколько глотков опустошил её. За ним и гости выцедили свои посудинки. Хозяин спохватился и тут же, как маленького ребёнка, принялся потчевать уважаемого гостя и своего боевого друга. Клод с усмешкой посматривал на его действие, но не вмешивался. Видимо, у него на душе были такие же мысли. Затем пошли и другие тосты, несколько из них произнёс и Ник, вспомнив свою лихую молодость в таких же краях с такими же хлебосольными тружениками. Чем признаться ещё раз поразил в общем-то, несмотря на его бойцовскую жизнь, довольно простого, где-то даже и не защищённого от этой новой жизни человека. В общем, застолье «катилось по той известной колее», какая всегда возникает вот в таких компаниях, в которых встречаются хорошо понимающие друг друга люди, доверяющие друг другу. Оборвал, надо сказать, с большим сожалением эти дружеские «посиделки» сам хозяин:

— Ник, ты, уж прости меня за фамильярность, но Клод мне так велел тебя называть. Я вижу, хоть Вы и умеете себя держать, но Вам надо отдохнуть. Завтра утром выезжать, да ещё и так рано. Пойдёмте, провожу Вас, поспите в мансарде, там замечательный воздух, а за выпитое вино не беспокойтесь, гарантирую встанете, как говорил командир, словно «огурчик». Вон какие слова от него принял. У нас так не сравнивают. Правда он такое говорил после его водки, ух и крепка «чертяка».

Он весело засмеялся:

— И почему-то хлебом занюхивал, но всегда хмурился.

— Не тот, плохо хлебом пахнет. Вот почему, я никак понять не могу. Хлеб он и есть хлеб, ежели, конечно, свежий, только испечённый.

Ник усмехнулся:

— А вот побываешь в России, так сразу поймёшь почему. Жак грустно улыбнулся:

— Я бы с радостью туда к братишкам съездил. Столько вместе дел сделали. Но мне сказали, что командир погиб от этих «сраных черножопых» албанцев. Но! тут он крепко стукнул кулаком по столу.

— Не верю я в это! Не мог погибнуть от этих голодранцев мой командир, для которого вся их дельта, зелёные береты, да и наши с немецкими спецназовцами не выглядели равными противниками. Не мог!

Похоже Клод тоже разделял эту мысль, но помалкивал.

— Ладно Ник, пошли провожу, чего душу то зря терзать! Вскоре гость, буквально проваливаясь в мягкую перину, крепко спал, так как спится у себя дома, когда рядом спит его родная, всё понимающая подруга. Рано утром его разбудил Жак, извиняющим голосом произнёс:

— Пора Ник, лучше выехать пораньше. Ехать долго. У тебя десять минут привести себя в порядок, завтрак и в дорогу. Так и произошло. Ровно через десять минут он и Клод сидели за столом. Жак отмахнулся:

— Провожу, посплю до хозяйки и уж затем поем. Ник обратил внимание на лица боевых товарищей. Похоже, они не ложились спать вообще и, что называется, «приняли» по случаю встречи. Клод, поняв по его взгляду ощупывающему, оценивающему, смущённо пробормотал:

— Я не усердствовал, гарантирую это никак не скажется на моём вождении, проверено, к тому же у меня и нужные средства предусмотрены!

Но Ник был твёрд:

— Клод, тебе нужно поспать. Выбирай: или ты спишь в машине или остаёшься у своего боевого товарища, но сообщаешь мне маршрут и к кому обратиться.

Клод начал было оправдываться, уговаривать, однако, получив твёрдый отказ обсуждать создавшееся положение, удручённо замолчал. Хозяин тоже виновато отводил глаза и помалкивал.