Виктор Иванников - Противоборство

— Вот не приготовилась к встрече, её муженёк не удосужился предупредить, приходится всё самой делать, за всем самой следить, а годочки-то бегут. Сил всё меньше и меньше остаётся, на сыночка никакой надежды, пошёл по стопам своего папаши, тоже в армию подался.

Пришлось Нику её утешить тем, что она по своему виду ещё сколько молодух может заткнуть за пояс, ну и ещё несколько таких фраз. От них Камилла буквально расцвела, гордо взглянула на всё ещё сникшего муженька и приказала:

— Мигель, займись гостями, а я столом. Как только она скрылась, шурша тёмными юбками за дверью, хозяин вытер пот со лба и с уважением посмотрел на Ника, сумевшего укротить его дражайшую, явно мегерочку. Выпрямившись и взяв в руки, вытащенную из багажника корзину Жака, с презрением взглянув на торчащие горлышки бутылок, повёл гостей в дом. В большой темноватой комнате, явно служившей для хозяев гостиной, две девушки молча, но скоро под твёрдым руководством, конечно, Камиллы накрывали стол. Увидев проходящего в сопровождении её муженёчка этого, так ей понравившегося седоватого мужчину с приятным, явно интеллигентным лицом, она тут же приказала своему «дражайшему»:

— Мигель, отведи гостя в душевую. Пусть примет душ. Федина, подай господину полотенце и мыло. Да побыстрее. Чего ковыляешь, словно утка!

Всё было исполнено без звука, и вскоре Ник с удовольствием стоял под струёй тёплой водички и смывал пот, пропитавший его за многочасовое управление автомобилем. Хорошенько сполоснувшись, вытеревшись насухо и одевшись, в сопровождении девушки, терпеливо ожидавшей его возле душевой комнаты, прошёл в гостиную. Хозяин, Клод уже сидели за столом и вели беседы под бдительным взором строгой хозяйки. Вино, к его удивлению, было мягкое терпкое, всё-таки встреча и явно не частая, боевых товарищей. Видимо, Мигель и в самом деле предпочитал не связываться со своей ворчливой супругой, а поступать вот таким, самым естественным мужским способом распить по кружечке терпкого, приготовленного своими руками винца. При виде Ника глаза хозяина полыхнули удовлетворением, видимо, ему было ясно, какое впечатление тот произвёл на неё, и что теперь можно и приняться за кувшинчик, не опасаясь ни окриков, ни критики. Но Камилла, оставалась той, которой она была, есть и будет, чего бы не происходило на этом свете, тут же приказала:

— Федина, налей гостю, и помолчав некоторое время, осуждающе глядя на муженька и его застольного друга, добавила, и его друзьям.

Девушка, «стрельнув» своими тёмно-карими очами на Ника, Клода, ловко крутанулась, подхватила кувшин и наполнила кружки слегка пенистым, тёмным напитком, благоухающим виноградом и ещё каким-то запахами. Помедлив, Мигель встал и произнёс традиционный тост для этих, а впрочем, и для множества других мест. В нём заявлялось гости в его доме, дорогие, уважаемые люди. Всё, что в нём есть, отныне их. Он и его Камилла всегда любили гостей и стараются сделать самое радостное, самое приятное для них и так далее…

Гости выпили. По молчаливому кивку Камиллы Федина вновь наполнила кружки. Теперь уж говорил Ник. Свой тост он посвятил восхвалению высших качеств хозяйки её порядочности, скромности, большому уму, распорядительности, умению встречать гостей и так далее. Его тост явно очень понравился Камилле. Она, уже «размякшая» от его слов, снова, добродушно глядя на троицу, сидевшую за столом, кивнула головой. И опять Федина, лукаво поглядывая на Ника, явно посмеиваясь в душе над хозяйкой, быстренько заполнила кружки. Но та, видимо, отлично зная нрав своего муженька, строго спросила его:

Мигель, когда гостю вставать.

Тот спохватился, зачесал голову, уж больно не захотелось ему прерывать столь удачно начавшуюся застольную «вечерню». Камилла, и это сразу же понявшая, тут же распорядилась:

— Всё, Мигель, побойся Бога! Человек весь день был за рулём, да ещё к тому же встал очень рано, а ты не даёшь ему нормально отдохнуть. Не гневи Господа! Федина, проводи нашего уважаемого гостя в его спальню.

Откуда она всё это взяла? Только Святая Дева Мария знает! Потупив свою очаровательную головку, «стрельнув» своими тёмными глазками, девушка, скромно опустив свои очи, поплыла куда-то вглубь дома. Делать нечего, признаться и на самом деле, Нику хотелось прервать сие застолье, он и в самом деле вдруг почувствовал себя, словно «выжатый лимон».

Встав подошёл к Камилле, взял её неожиданно крепкую ладонь, поцеловал, поблагодарил и направился вслед за девушкой. Догнал уже около какой-то двери, та испуганно вздрогнула, насторожилась, приоткрыла дверь. Он прошёл, коснувшись своим плечом её крепкой девичьей груди. Федина неожиданно задрожала и начала медленно оседать. Ник подхватил её на руки, внёс в маленькую комнату. Оглянулся кровать деревянная, стол со стулом, шкаф с зеркалом, перенёс явно находящуюся в обмороке девушку к кровати и положил. Ещё раз оглянулся, заметил большой кувшин и кружку. Быстро наполнил её, нагнулся над ней. Она лежала, плотно сомкнув глазки, прерывисто дыша. На её высокой белой шейке виднелся плотно застёгнутый ворот платья, подсунул руку под плечи, приподнял безвольное девичье тело, поднёс к губам кружку, ласково шепнул:

— Выпей, Федина, легче станет.

Неожиданно, она мотнула головой, расплёскивая жидкость, вскрикнула:

— Нет, не надо, я боюсь, хотела было вскочить, но он её с трудом удержал:

— Федина, чего ты боишься, разве тебе кто-то угрожает. Выпей воды, легче станет.

Но та оттолкнула кружку, резко приподнялась, села и бессвязно выкрикивая слова, заплакала. Растерявшись Ник, не знал что и сказать. Отступил, уселся на стул, всё ещё держа кружку в руках. А она продолжала выкрикивать:

— Это не вода… это вино… И я боюсь Вас… Все мужчины такие, напоят, а потом девушке будет очень плохо… Не хочу… Ник неожиданно засмеялся:

— Так ты меня боишься? Думаешь, что специально положил тебя на кровать да вина даю?

У неё тут же слёзки на глазах «высохли» и засверкали на щёчках, как омытые дождём драгоценные камешки, внезапно проступившие из почвы.

— И все Вы такие мужчины. Вам бы только девушку соблазнить, а потом бросить.

Ник выпил кружку, подошёл к ней:

— Всё, Федина, иди спокойно к себе, никто тебя не обидит, не соблазнит, таким диким способом. Запомни, ты такая красивая, тебе ещё много будут говорить ласковых слов, от которых у тебя будет сладко кружиться голова, и ты сама захочешь этого.

— Нет, это большой грех, Дева Мария такого не прощает, это можно только после венчания в костеле. Только тогда не будет грехом.

— Всё, Федина, иди к себе спокойно. Спасибо, что проводила.

Она, почти успокоившаяся, вдруг затеребила ворот и опустила головку, крупная слеза повисла у неё на длинной чёрной реснице.