Виктор Акулов - Чужакам тут не место!

Горючее наполнило наш бак. И открою секрет. В науке «кидосов» много ума не требуется. Главное – рожу наглее и дело в баке. Я залил бензин до краев. Цену, конечно, не смотрел. Сел в машину. И вот беда. Мотор не заводился: «Ву-ву-ву». Неужели заглохли? Красная лампочка, казалось, загорелась ярче. Малая прикусила нижнюю губу, а я – свой черный капюшон. Борода опустил окно и закурил. Машина позади сигналила.

– Давай! – Чифир крутил ключ вправо, влево, вправо… «Ву-ву-ву», – звучал мотор и вдруг заревел. Мы тронулись с места. И тут же заметили, что к нам бежал кассир. Я весело удивился. Так весело, что волосы, не поверите, нежданнонегаданно и мгновенно выросли на моей дурной и бритой и встали дыбом. Думал, будто сейчас, как обычно, смоемся. Чифир нажал педаль газа! Выезд на трассу выдался полукругом. Кассир срезал дорогу и перекрыл собой шоссе. Отчаянный, видите ли, парнишка.

– Дай ключи! – Он кричал на английском. Уже заметил чужие номера.

Позади нас нет машин. Поэтому Чифир вернулся задним ходом на свободное место асфальта. Там, выяснилось, поджидал второй кассир. Мы закрылись изнутри – щелк, щелк по кнопкам. Чифир вертел машину на месте – то вправо, то влево. Кассиры еле успевали отпрыгивать. Не то бы ноги – хрясь! Чифир проверял их психологическую выносливость и ждал момента, чтобы рвануть изо всех лошадиных сил на трассу. Кассиры уже не кричали. Поняли: бесполезно. И тут новый удар жизни. Кассир, о наглец, вдруг проник рукой в машину и схватил деньги на панели. Все, на что раскошелился Ежик. Чифир остановился. Удивило, что окно еле открыто. Глазам не верилось, как сюда проникла ручонка! И такими ручонками осмелился взять на абордаж. И такие ручонки отсчитали себе на бензин и, клянусь своим черным капюшоном, бросили нам сдачу, аж пару монет. Чаевые, наверное. Жаль, что не провел презентацию чека после всего произошедшего. Они поняли, что ключей им не видеть, как своих затылков, а ногу отдавят. И поняли, что супергерои летают только в кино. Гора с плеч. Пронесло.

Мы уезжали. Кассир записывал наш номер на свою руку. Сообщат, конечно, в полицию. Давайте-давайте. Сколько вас таких, какихникаких, прежде сообщало! Одним горемыкой больше, другим меньше – не важно.

В машине затуманилось сигаретным дымом. Нервы. Чуть было не… Хотя какое там волнение. Вот раньше!.. Доза адреналина росла на глазах. Это поначалу не мог проснуться, пока не экспроприирую хотя бы спичечный коробок. Теперь же скучаю сонной мухой, если выдался денекдругой, когда за мной не ведут слежку, как минимум, ребята из фэбэай.

В деревне по пути Чифир притормозил. Дорогу переходил котик. Беленький, уточняю, пушистенький, еще не раздавленный жизнью. Что ж, подождем. Котик – это вам не кассир. Если кого-то и стоит любить, так это детей, мертвых и животных. Остальные – исключения, проверенные люди. Я вообразил, как в Воронеже прошел бы такой трюк. О да, переедут на пирожки. Будь я режиссер, то на съемки данного эпизода пригласил бы шустрого парня из фильма «Такси». Вначале, правда, придется наобещать ему золотые горы. А потом… А потом… А потом оплата картошкой. У нас, пусть зарубит себе на носу, свое золото. Я чесал затылок – где бы на повестке дня стырить видеокамеру? Но вот посмотрел на Ежа. Стало не до шуток. Его лицо выражало страдания. Вспотел. Трясся. Предстояло найти наркоболеутоляющее.

Вообще-то мы собирались в гости. Чифир там уже был, но дорогу запамятовал. Мобильник его так называемого друга, к кому ехали, отключен. Странно. Даже подозрительно. Это, конечно, не беда. Нам у «друга» не жить. Как ни крути, поедем в беженский лагерь. Нужны временные доки. Иначе не на что до поры до времени выписывать штрафы и красные карточки. У «друга» оставить бы машину. В лагере, как разведали, окажемся взаперти, будто в тюрьме, неделю, ну, может, две. Наши литовские номера привлекут внимание. Мало ли что… Вдобавок номера – они фальшивые, как и страховка, и техосмотр.

Под вечерним темно-голубым небом катались по Базелю наугад. Нет-нет, да тормозили возле прохожих. Поясню, что к прохожим имелись свои требования. Грязненькие, худенькие, невменяемые глазища – авось нарки. Замечательно – если бы еще шприц в руке, а не зонтик.

Остановились у двоих в черных капюшонах. Малая открыла дверцу и спросила:

– Эй! Где купить гашиш?

Начало издалека. Не сразу же к дискуссии о героине. Прохладный ветер дул в машину. Ежик вылез на улицу. Его рвало – зеленая лужа на асфальте. Прохожие засматривались, шли медленнее.

– Ему, наверное, гашиш уже не поможет, – сказал «капюшон». – Хе-хе.

– А где купить героин? Знаете?

Хорошо, что спрашивала Малая. Не подумаешь: полиция! При ее серебристом голоске колокольчиком и детской шапочке с бумбончиком.

– Вам лучше в Амстердам! – сказал другой «капюшон». И тоже напоследок: – Хе-хе.

Еще бы предложил слетать в Афганистан, подумал я.

Отсюда вывод: наличие черного капюшона не означает, что перед вами нарк.

И пусть Еж не плохой человек, если о поступках. Хотя у капиталистов тут другое мнение. Но нам это по барабану. Нам с капиталистами детей не крестить. Поэтому Ежик очень даже ничего себе пацан. И с этим пацаном немудрено сколоться всем. Кто-то выпьет и наркоту уже не отрицает. А коли яда нет под рукой, то и гори это синим пламенем. Выпьет еще и поползет до кровати. А теперь разве уснешь? Тут Еж!.. Наркота… «Образно говоря, плавал в лазурном море, а вынырнул из смрадного болота», – так нам однажды признался Еж.

– Эй, ты! Не знаешь, где купить «браун»? – Вопрос к прохожему.

– Что такое «браун»? – Героин.

– Так и сказали бы сразу.

– Ты не учи, как говорить! Где купить знаешь? – Нет.

– Что «нет»? – Не знаю.

– Врешь!!! – Ежик взорвался. – Я вижу: ты под кайфом! Твои глаза!..

Мне не казалось, что тот под кайфом. Глаза как глаза. Ежику не по себе. Крыша в огне!

Без толку взяли интервью у еще пяти небрежно одетых прохожих.

– Давайте на цыганский район! – спохватился Еж. На него уже не взглянуть без печали.

– Ты гонишь! Мы не во Франции. Здесь вообще нет таких районов.

– Есть! Есть! У меня чуйка, что есть! – упирался Еж.

– Тебя кумарит! Чуйка тут не при чем. – Борода, вероятно, усталый от дороги. Вот и отговаривал.

– Тогда сдайте меня в мусарню и отдыхайте, – спокойно сказал Еж. – Надоело. У мусоров хотя бы метадон.

Конечно, его не сдали в мусарню. Конечно, поиски продолжались. Теперь к подозреваемым в наркомании прибавились подозреваемые в проституции. Эти если не сами на «системе», то видели барыгу в глаза. Последние порой кучкуются вокруг да около предпоследних. Отныне поначалу спрашивали, как проехать на цыганский район? Люди вопросительно жали плечами. Дескать, не знаем, хата с краю. И уже потом гремел последний вопрос, контрольный выстрел, где взять героин? Тут люди не только жали плечами, но и виновато улыбались. А после зачем-то осматривались по сторонам. Некоторых о героине не спрашивали. Ведь хватало цыганского района. Видели бы они свои испуганные лица! На съемки ужасов бери без грима… Цыгане они и в Африке цыгане. Они напоминают не только о – дзынь-дзынь! – гитарах…