Владимир Колычев - Русалка в золотой чешуе

– За кого выйду?

– А это тебе решать. – Матвей невозмутимо посмотрел на нее.

– За обычного парня? – ехидно осведомилась Дана.

Она считала, будто не просто потеряла статус, а опустилась на самое дно, стала такой же простой девушкой, как та же Лариса. Матвей теперь для нее хорошая партия. А оно ей нужно?

– Это не ко мне.

– Как же не к тебе! За тебя и выйду! – брызнула сарказмом она.

– Не выйдешь. Меня не будет в той твоей жизни, где ты смиришься с поражением, а виноватым назначишь меня. Это же я уговорил тебя успокоиться. Я не хочу быть крайним. Зачем это мне? – Матвей мрачно усмехнулся.

– А ты уговариваешь меня смириться? – Дана подозрительно покосилась на него.

– Да, ты можешь сказать, что я продался Натали.

– А ты ей продался?

– Нет. Я на твоей стороне и готов тебе помочь, если ты хочешь восстановить справедливость. Но сначала я должен тебя предупредить.

– Ты меня предупредил!

– Теперь думай. Решай.

– А что здесь думать? Отказаться от наследства и всю жизнь винить отца в предательстве? А если он меня не предавал? Я хочу знать правду! – выпалила она с одержимостью человека, готового броситься на амбразуру дота.

– За правду нужно бороться. Но главное в том, что ты должна слушаться меня во всем. Согласна?

– А у меня есть выбор?

– Есть. Ты пишешь отказ от претензий и посылаешь меня далеко-далеко.

– Хорошо, я согласна слушаться тебя во всем.

Матвей скупо улыбнулся, подошел к окну, взялся за штору, но задергивать ее не стал.

– Закрываться не будем. Но к окнам близко не подходить. Понятно?

Дана все поняла, но не отозвалась. Матвею это не понравилось.

– К окнам близко не подходить.

Он заставил ее повторить вслух свое требование. Это было только начало.

Бармен жонглирует бутылками за стойкой, две красотки с восторгом смотрят на него. Одна курит, свободной рукой поглаживая расщелину между пышностями в декольте, другая хлопает в ладоши и язычком ласкает свои губки. Блондинка в юбке, шатенка в платье. Все очень короткое.

Бармен убирает бутылки, в руках у него появляются резиновые игрушки, которые так нравятся извращенным женским натурам. Он будет жонглировать этими штуками, которые потом окажутся в руках у красоток. Уж они-то знают, в каких песочницах играть, и покажут, как надо это делать.

А Котофей посмотрит. Нравится ему наблюдать за творческим процессом, поэтому он здесь. Сцена в самом начале, девушки еще даже не разделись, но настроение уже шевелится. Может, босс и сам поучаствует, но уже потом, за кадром.

Тут дверь в бар открылась, и зал с шумом заполнился вооруженными людьми в форме. Они тут же уложили Котофея на пол.

Он чистый. Уборщица знала свое дело, надраивала его и в обед, и вечером. Только вот у Котофея почему-то не возникло мысли выписать ей премию.

Ментовской спецназ в сценарии не предусматривался. Он внес определенное оживление в действие, но лучше было бы обойтись без него. Судьба-злодейка подставила подножку.

Всю творческую группу менты тоже уложили на пол и рванули на второй этаж. Но Котофей лишь усмехнулся. Девочек в номерах не было, у них другой адрес. Ничего крамольного в баре нет, ментам ни фига не светит. Впрочем, Котофей по доброте своей душевной разрешит им забрать резиновый инвентарь. Стражам порядка эти штуки будут кстати.

– Гражданин Котов?

Менты подняли Котофея с пола, усадили на стул. На него смотрел круглолицый тип с маленькими черными бусинками в крупных глазницах.

– Гражданин, – отряхивая лацканы пиджака, заявил он.

Да, он гражданин, и его права охраняются законом. Если кто-то этого не понимает, то Котофей объяснит. Как всякий порядочный человек, сделает он это через прокуратуру.

– Майор Тюленев, управление следственного комитета по Московской области. – Круглолицый тип засветил корочки.

Котофей небрежно скользнул по ним взглядом.

– Да, капитан, слушаю.

Тюленев с угрожающей насмешкой повел бровью. Был майором, а стал капитаном. Кому такое понравится?

– Порно снимаете?

– Мне позвонить надо. Сейчас адвокат подъедет, все скажет, потом жалобу в прокуратуру накатает.

– И все-таки?..

– Нет здесь ничего. И ты, капитан, за это ответишь.

– Ага, как же. Актеры, видеокамеры. Все это зафиксировано и будет отражено в протоколе.

– Рекламный ролик делали. А ты меня за это носом в землю. Я еще и побои сниму.

К Тюленеву подошел спецназовец в бронежилете и отрицательно покачал головой. Не нашел он ничего крамольного.

– Зря ты ко мне сунулся, капитан! – Котофей ухмыльнулся.

– Нет, не зря. Пойдем посмотрим, что там у нас.

Котофей не хотел подниматься на второй этаж, но спецназовец грубо дернул его за руку. Пришлось идти.

Тюленев завел Котофея в номер, заглянул в ящик трюмо.

– Баба здесь жила?

– А если баба, то что?

– Проститутка, порнозвезда?

– Ты, Оленев, не фантазируй. – Котофей скривился.

– Умный, да? – Тюленев резко шагнул вперед, и в солнечное сплетение авторитета врезался крепкий как булыжник кулак.

Пока Котофей разгибался, Тюленев выглянул в коридор и закрыл дверь в номер.

– Это тебе за капитана Оленева, – с нахальной усмешкой сказал он.

– Зря ты так, майор!

– Ну вот, уже майор. Плохи твои дела, Котофей. Думаешь, если спрятал своих шлюх, то герой?

– Не прятал я никого.

– А спрятал ты их потому, что вину за собой чуешь. Богдану Власову похитить собирался, а она – дочь большого человека. Но сделать этого ты не смог. Так?

Котофей свирепо стиснул зубы. Ему нечего было сказать.

Все-таки прилетела ответка из ВПК-Банка. Не зря он затаился. А ведь уже завтра собирался вернуть девочек на место.

– Зря ты это затеял, Тимофей Юрьевич. – Тюленев ликующе улыбнулся. – Я с тебя теперь не слезу.

– Никого я не похищал.

– Да, но попытка была. А почему? Потому что Богдана стала свидетелем убийства. Кого вы там прикончили?

Котофей похолодел, но контроль над собой сохранил.

– Не знаю. Никто никого не убивал.

– Мы оба это знаем. Власова готова дать официальные показания.

– Пусть. Мне все равно.

Котофей нервно вдавил ступню в пол. Девчонка толком ничего не знала, и ее показаниям – грош цена. Но напрягал сам наезд.

– Это ты так думаешь. – Тюленев открыл дверь, выглянул в коридор и снова плотно затворил ее. – Ты хочешь избежать наказания, а у меня заказ – тебя посадить.

– Заказ?

– В каком-то смысле. Стимул у меня есть. Очень хороший. И возможностей довольно много. Ты меня понимаешь, Тимофей Юрьевич?

Котофей все понял. Слишком уж выразительно смотрел на него мент, чтобы не понять намек.

– Сколько ты хочешь?

Тюленев достал из кармана стикер и авторучку, написал, показал.