Саша Южный - Побег из Вечности

Да, миром правят психи! При жизни Железо иногда случались моменты, когда мне хотелось от него сбежать, а теперь я то и дело вспоминал о нем. Оказалось, он занимал в моей жизни много места, а я даже не подозревал об этом. И вот теперь, когда Сани не было, мне стало его не хватать. И только сейчас я начал понимать, что крылось за этой его нарочитой небрежностью по отношению ко мне. Санина одинокая душа! За каким чертом ему нужно было подбирать какого-то щенка с заправки, который и делать-то ничего не мог, я тоже теперь понимал. Всадник Без Головы вовсе не нуждался в телохранителе или адъютанте. Ему просто было жутко одиноко. Это уже потом относительно меня у него появились планы. И прав был Виктор, когда сказал, что Саня относился ко мне, как к брату. А я ведь мог догадаться. Что-то такое иногда проглядывало в его жестах, словах. Но он был осторожен. Возможно, боялся наткнуться на безразличие, холодное удивление.

Я тронул машину. Оставался Гарри. Он жил за городом в особняке. Собаки, камеры наблюдения. С ним могло оказаться хлопотней. К тому же после смерти своих подельников он станет предельно осторожен. Идиотом нужно быть, чтобы не понять – кто-то срезает макушку группировки. Гарри может лечь на дно или принять дополнительные меры предосторожности. И когда он снова решит всплыть – неизвестно. Кроме всего прочего, следить за особняком из машины не представлялось возможным. Ее некуда было спрятать на узкой дороге, окаймленной просевшими сугробами. Я мог ждать месяца полтора, самое большее. Потом почти все бумаги, которые я вывез из офиса, потеряют свою ценность, поскольку реанимировать хозяйство, которое за ними кроется, станет практически невозможно. Но пока убрать Гарри было нереально.

Я сидел на кухне перед стынущей кружкой чая. Два дня назад, когда я ездил за город, мне удалось разглядеть тонкую проволоку, натянутую над самым забором особняка Гарри. Раньше ее не было. Я попытался до минимума сбросить ход, но из калитки выглянула чья-то недовольная физиономия, и мне пришлось надавить на педаль акселератора и ехать дальше, до самого тупика.

Зазвонил телефон. Я взял трубку. Это был Виктор.

– Привет, Отто! – произнес он. – У нас новости. Гарри взяли по обвинению в убийстве.

– Убийстве кого? – спросил я.

– Братишки.

– Ерунда какая-то.

– Не ерунда. У Гарри нашли пистолет, из которого был убит Братишка. А еще отыскался свидетель, который видел Гарри в ту ночь возле автостоянки. Так что скоро сможешь перейти на легальное положение. Пока.

– Пока, – ответил я и озадаченно положил трубку.

Первая мысль, пришедшая мне в голову, была о том, что исчезновение пистолета с места убийства Братишки оказалось не случайным. Его взяли для того, чтобы впоследствии подбросить Гарри. Мне явно кто-то помогал. Но с какой целью?

Через несколько дней после ареста Гарри умер в Бутырке. Кто-то играл со мною втемную. И мне это не нравилось. С врагами, которые находились на виду, мне было спокойней, чем с тайными доброжелателями. От последних неизвестно чего можно было ожидать. Предъявят счет в самое неподходящее время. Каков он окажется, оставалось только гадать. Я решил на время уехать из Москвы. Скрыться из вида, переждать и попытаться разобраться, что к чему. Но прежде надо было избавиться от «скоропортящихся» бумаг, пока они не потеряли ценности. Таковых имелось в наличии немногим меньше половины. На другой день я поехал в офис.

На входе, скрестив руки, скучал незнакомый мне охранник. Внешне все выглядело как и прежде. Только теперь эти осиротелые апартаменты не аккумулировали деньги, скорей, наоборот.

– Тебе чего? – уставил на меня пустые глаза охранник.

– Кто теперь здесь главный? – спросил я.

– А что такое?

– Да так, работал я здесь. Бензин! Слышал, может? – произнес я, поворачиваясь к охраннику спиной.

– Дроздов теперь всем заправляет. Только сейчас его нет.

– Телефон?

– Записывай.

Я позвонил Дроздову из телефонной будки недалеко от офиса. Я его не знал и даже не представлял, как он выглядит.

– Алло, Дроздов? Это Бензин. Ты в курсе насчет бумаг, что искали в сейфе Железо.

– В курсе. Говорят, ты прибрал их к рукам.

– Знаешь, что в них?

– Знаю. Легальные фирмы, финансовые схемы и другие структуры. Месячный доход в общей сумме порядка трех – пяти миллионов рублей.

– Примерно так, – заметил я, усмехнувшись.

– И что ты предлагаешь? – спросил Дроздов.

– Купить их у меня.

– За сколько?

– Пятьсот тысяч евро.

– Как я узнаю, что ты меня не надул?

– Возьми понимающего человека. И еще: на встрече, кроме тебя, его и, разумеется, денег, никого не должно быть.

– Договорились. Где и когда?

Очень легко согласился, подумал я, когда переговоры закончились. Либо умница и, моментально все просчитав, понял выгоду, либо тупой громила, решивший просто отобрать у меня все, даже не удосужившись для вида поторговаться. Пойди пойми. Среди этих ребят можно встретить кого угодно. Риск был. Но деньги тоже нужны. Кроме всего прочего, я стремился хотя бы отчасти – потому что знал, что на полную не получится, даже нечего пытаться быть таким, как Саня, – ощутить то, что ощущал он, когда легко, словно монетку, подкидывал вверх свою жизнь и ждал, какой стороной она упадет. А она падала всегда на ребро. И потому я завидовал Сане даже сейчас.

Встреча была назначена на два часа дня недалеко от офиса, в машине Дроздова. Я пришел раньше на пятнадцать минут и, сутулясь на пронизывающем ветру, прятался за углом. «Мерседес» Дроздова появился минута в минуту. В салоне было двое. Сам Дроздов и еще одна личность на заднем сиденье с сухим серым лицом, в очках, идентичных тем, в которых я поджидал в подъезде Ишака, и таких неуместных на этой уголовной физиономии. Я присел на заднее сиденье и окинул взглядом этого «бухгалтера». Даже при беглом осмотре было видно, что к нашей теме он имеет весьма отдаленное отношение. Единственное, что он мог сделать, это забрать у меня бумаги, но не разобраться в них. Я хмыкнул и скосил глаза на Дроздова.

– Принес? – спросил он, не оборачиваясь.

– Разумеется! Но сначала покажи деньги.

– Володя! – произнес Дроздов.

И его напарник, бросив на меня взгляд поверх своих бутафорских очков, протянул руку к портфелю.

– Да ты фармазон, Дроздов! Наверное, на побегушках у Ишака был. Нахватался манер! – произнес я, дергая портфель на себя и одновременно пытаясь открыть дверь.

Она оказалась заблокированной.

– Фармазон?! А что это такое? – Дрозд повернулся и с любопытством взглянул на меня.

Володя достал из-под куртки пистолет с глушителем и произнес:

– Ты можешь отдать портфель и выйти. Или сдохнуть в этой машине.

Я, глядя ему в лицо, медленно распахнул пальто. Глаза у Володи стали округляться: