Владлен Щербаков - Анархист

- Алло, Елена Валерьевна, мне передали, у вас возник вопрос, требующий моего участия? К сожалению, я только появился на связи, дела знаете ли.

Подмигивает. Катя нахмурилась — «Елена Валерьевна», вон как соловьем заливается, так и жене наврет и не покраснеет.

- Если так серьезно, - продолжал муженек, - давайте через час там же в парке.

- В парке значит. - у Кати защипало в глазах. - Цветов не забудь купить.

Дмитрий хмыкнул, бросил взгляд на часы.

- Видишь, Гоша, - Катя капнула молоком на губы ребенка, - как папа на свидание торопится с девушкой, у которой сынок чуть младше мамы. Папа у нас старушек любит.

- Гоша, скажи маме, что притворяться глупой ей не идет.

- Вот видишь, Гоша, он уже маму оскорбляет.

Дмитрий уже обувался. Кроссовки третий год носит, на полицейскую зарплату еще покупал, мог тогда позволить фирменные. Давно другие надо купить.

- Тебе не удастся нас с Гошей поссорить, у нас есть общая тайна.

- Какая тайна?

- Мы одну и ту же женщину любим.

- Какую...

Пока Катя сообразила, муж успел чмокнуть в щеку и ускользнуть в дверь.

На фоне медного светила колесо обозрения казалось черной сеткой исполинского паука. Чертово колесо. В вечернем парке бурлила жизнь. Дымили мангалы в летних кафе, смуглые парни резали мясо для шаурмы и плотоядно скалились на девушек в мини-юбках, над шатрами неслись «черные глаза» вперемешку с шансоном.

Дмитрий в два счета углядел клиентку. Такие фигурки всегда первым делом приковывают взгляд здоровых мужчин. Логинова пошла навстречу. Хорошо, Катька ее только в «Одноклассниках» видела, успел подумать Кабанов. Тонкие брюки заманчиво облегали бедра, сквозь блузку просвечивало ажурное белье, глаза брильянтами, волосы платиной.

- Дмитрий, я поспешила отказаться от ваших услуг, - без предисловий начала Елена Валерьевна.

Они шли по асфальтовой дорожке на самой границе парка. Кроны деревьев сгущали сумерки, каждая скамейка была оккупирована парочкой молодых людей, не обязательно противоположного пола. Логинову не трогала атмосфера, тем более детали.

- Вы не ошиблись, мне знаком человек с фотографии.

Женщина помолчала.

- Его зовут Вадим Нестеров. Он из той жизни, которую, как мне казалось, я похоронила.

- Только уговор — теперь я рассказываю только то, что считаю нужным. У каждого свои скелеты, знаете ли.

«А мне кости в шкафу придется перебирать с завязанными глазами», подумал Кабанов.

- Двадцать лет назад я связалась с компанией неоднозначных романтиков. Хотя все мы были знакомы с детства - рабочий район, один детсад, одна больница, школа. С Вадимом и еще одним парнем мы учились в одном классе. Двое других - в параллельном. После школы на несколько лет пути разошлись, мальчики пошли служить, я поступила в институт, встретила Игоря, он свел со старыми знакомыми. Смешно сказать, но парни хотели изменить мир, точнее сказать, создать общество свободных людей по принципу Гуляй-поля. Слышали о таком?

Дмитрий поймал изучающий взгляд Логиновой. Совсем уж за невежду не надо считать.

- Махновская вольница. Анархо-коммунизм.

- Правильно. - Елена улыбнулась. - Вадима и прозвали Махно. Он был маленького роста, но честнее и бесстрашнее человека я не встречала.

Она вздохнула.

- Его арестовали за нападение на милиционера. Подробностей той истории я не знаю, через несколько месяцев я уехала, чтобы вычеркнуть кошмар из жизни. Слышала, что Вадима приговорили к пятнадцати годам заключения. Помню, когда пришлось вернуться, боялась, что вернуться призраки. Но, слава Богу, никто из старых знакомых не объявлялся, я почти забыла об их существовании. И вот — оказывается главный призрак не просто рядом, он имеет влияние на моего сына..

Дмитрий услышал легкий топот за спиной. Обернулся, расслабился — по дорожке бежал мужчина из тех, кто надеется бегом сбросить вес и вылечить болячки, накопленные разгульной жизнью.

Логинова снова шла несколько секунд молча, тряхнув головой, продолжила:

- Я сразу узнала его на фотографии, хотя в то время он был настоящим силачом. В девяностые мода была на культуризм.

Толстяк пробежал со стороны Елены, оставив шлейф соответствующего запаха. От неожиданности клиентка отпрянула в сторону, схватила спутника за руку. Дмитрий почувствовал касание груди, отметил упругость, вспомнил глаза Кати.

- Вижу, вы тоже занимались чем-то подобным. - отстранившись, улыбнулась Логинова.

- Да уж. - выдохнул Дмитрий.

- Так вот, я сразу решила пойти к Вадиму домой и поговорить. Попробовала сначала вызвать на разговор Олега, но безуспешно. Я поехала к Вадиму. У меня даже не возникла мысль, что он может жить не один или переехать.

Кабанов внимательно слушал.

- Мне открыл дверь какой-то нерусский. Гурген. - Логинова поморщилась. - Пытался заигрывать со мной, в ресторан приглашал. Его жене это не понравилось. Насколько я поняла, они купили квартиру в канун нового года, бывшего хозяина Гурген не видел, сделку оформляли через агентство «Квартирник».

- Нужна ли вам моя помощь? - Дмитрий улыбнулся, но спросил совершенно серьезно. - Вы сами способны узнать адрес Нестерова. Вы же для этого хотите меня нанять?

- Нужна помощь. В вашем отчете есть номер дома и номер машины. Если бы я сразу сообразила, скорее всего, попыталась бы сама найти квартиру или, в крайнем случае, у машины бы ждала. Но сейчас не смогу этого сделать. Я, знаете ли, не в том возрасте, когда подобные игры с Гургенами приносят удовольствие.

- Понимаю. - сказал Дмитрий и подумал, насколько двусмысленно это звучит: тем о ли про возраст, то ли про сообразительность, то ли про игры.

Логинова, похоже, почувствовала смущение, дотронулась до плеча, улыбнулась.

- Дмитрий, соберите всю информацию о Махно: номер квартиры, когда бывает дома, с кем живет, когда уходит.

Логинова достала деньги.

- Возьмите на оперативные расходы — так это называется? Двадцать тысяч, и не экономьте. Будут заканчиваться, звоните. О гонораре поговорим отдельно. Вы согласны?

- Согласен.

- Затянешься?

Махно посмотрел на собеседника. В глазах Вальтера ни тени усмешки, наоборот, как поется в песне, «мудрость народная». Они сидели в огромной гостиной на первом этаже. Вальтер развалился на диване, Махно присел в кресло. Перед ними на журнальном столике блестели боками кальяны, среди них валялись папиросы.

- Нет, спасибо, ты же знаешь.

- Брось, Махновец, я же вижу — снова брюхо болит. Курни, легче станет. На душе тоже. - Вальтер протянул косяк. Кальян, как он выражался, не так штырит.

- Ты чего, наркоманом боишься стать?

- На слабо ловишь? - усмехнулся Махно и взял самокрутку. Затянулся, смешивая сладкий дым с воздухом, вернул косяк задержав дыхание.

- Ну? - выдохнул дымом Вадим.