Кирилл Казанцев - Убийство по-министерски

На лице Астахова отразился ужас.

— Вы что, собираетесь снова меня задержать? — выдавил он.

Я вздохнул. Я уже знал со слов Герасимова, что Астахов не обращался с просьбой о помиловании к тому самому важному господину, что приезжал к нему на черном лимузине. Я, правда, понятия не имел, зачем на самом деле тот приезжал и кто он вообще такой. Может быть, все это вообще не имеет отношения к Астахову? Но почему именно после беседы с ним Герасимов распорядился отпустить кандидата в депутаты? Сейчас искать ответ на этот вопрос мне было затруднительно. Сейчас меня волновало другое: преступник, который похитил Астахова. Его требовалось найти, и как можно скорее, дабы тот либо подтвердил показания Игоря Кирилловича, либо опроверг.

— Но вы понимаете, что из-за этой истории моя предвыборная кампания порушится?! — продолжал разоряться Астахов.

Я не стал отвечать ему, а вместо этого спросил:

— Сколько от вас требовал этот Тарас Николаевич?

Астахов назвал сумму. Она составляла десять тысяч долларов. Выходит, эту сумму был должен Скоробогатов неизвестному приколисту. А может, и меньше, а приколист накинул за моральный или какой-то еще ущерб.

— Послушайте, вы не можете меня задержать! — снова взвился на крик кандидат в депутаты.

— А я и не собираюсь! — улыбнулся я. — Вы сейчас поедете домой.

На лице Астахова отразилась целая гамма чувств. Он, кажется, даже не верил такому счастью.

— Только имейте в виду, что отпускаю я вас под подписку о невыезде, — продолжал я. — Так что лучше не делайте глупостей и не пытайтесь скрыться. Этим вы, кстати, только усугубите свое положение и автоматически признаете, что виновны в гибели Скоробогатова. Это уронит ваш имидж, и тогда уж точно ваша предвыборная кампания порушится. Так что живите себе спокойно, отъедайтесь, отсыпайтесь. Да, и старайтесь без нужды не выходить на улицу. На случай, если ваш Тарас Николаевич где-то поблизости. Вот ваш пропуск, можете быть свободны.

Я протянул ему подписанный собственноручно листок. Астахов недоверчиво посмотрел на него, а потом с невиданной для него прытью выскочил из кабинета — видимо, опасаясь, что я передумаю. Я же отправился к подполковнику Герасимову.

— Ай-яй-яй! Ну что ж ты будешь делать, а!

— Тарас, мы едва ноги унесли…

— Я бы вам не доверил даже роль «кушать подано!» — истошно заорал Иконников. — Сколько там было ментов?

— Двое.

— Нет, трое, ты путаешь? Один еще из комнаты потом выскочил! — перебил своего напарника второй, толкнув его локтем в бок.

Тарас гневно посмотрел на подчиненных, потом сплюнул и покачал головой.

— И что теперь делать? — Он в упор посмотрел на своих проштрафившихся подручных.

— Ну, а что, они знают, что ли, где мы? Вообще в другом городе!

— А с бабками что делать? — снова завопил Тарас. — Где толстяк теперь, где? Где его искать? В ментовке, что ли? Или вы из своего кармана мне возвращать будете, а?!

Парни неуверенно топтались на месте. Они знали, что когда их босс находится в подобном гневно-истерическом состоянии, с ним лучше не спорить. Тарас склонил голову и помотал из стороны в сторону хвостиком.

— Вон, — тихо сказал он.

— Чего?

— Пошли вон отсюда! — заорал Иконников, поднимая голову.

Парни поспешно исчезли за дверью. Тарас с ненавистью посмотрел им вслед, затем схватил со стола массивную пепельницу и швырнул в сторону двери. Пепельница ударилась о стену и разбилась…

Я изложил подполковнику новые сведения, полученные мной от Астахова, а от него получил выговор в словесной форме. Подполковник был крайне недоволен тем, что я ловлю преступников где угодно, только не в родном городе.

— У тебя, Синицын, — расхаживая по кабинету, вещал Герасимов, — преступники по всему свету, на… В Старорусском, понимаешь! В Старорусском! — и он посмотрел на меня так, словно я сказал, что человек по имени Тарас Николаевич проживает, по меньшей мере, в Анадыре.

— Старорусский недалеко, товарищ подполковник, — решился вставить я, но Герасимов проигнорировал мое замечание.

— Ты бы здесь хоть одного поймал! А если тебе привидится, что он в Атлантиде, на…? Ты и туда прикажешь опергруппу послать?

— Атлантиды нет, товарищ подполковник, — скромно заметил я.

Герасимов, кажется, мне не поверил, потому что одарил совсем уже подозрительным взглядом.

— Как это нет? А льды где, на…?

— Это в Антарктиде, — не менее скромно заметил я.

— Это одно и то же, на…! — махнул рукой Герасимов. — Нахватался, понимаешь, словечек умных… С Треплевым, что ли, водку пил, на…?

— Никак нет, — машинально ответил я.

— Короче, ладно… В Старорусский я группу пошлю, на… Ищите своего театрала… Но! Под твою ответственность, Синицын! Личную! — подчеркнул подполковник. — Руководишь операцией лично ты! И отвечаешь за ее успех тоже ты! И за неуспех особенно! Ясно?

— Ясно. — Я всегда знал, что с подполковником лучше соглашаться.

— Соображения-то какие-нибудь имеешь? — чуть смягчившись, спросил Герасимов.

— В училище обязательно нужно сходить. Поспрашивать, выяснить… Хорошо еще, что имя у него редкое — Тарас. Так что шансы есть. Слабые, правда, но есть!

— Это точно, — кивнул Герасимов. — А был бы какой-нибудь Вася Петров, вообще бы можно было забыть! — махнул он рукой. — Так что спасибо скажи мне, Синицын!

— Спасибо, товарищ подполковник! — послушно кивнул я, хотя никакой роли в том, что нужного нам человека звали Тарасом Николаевичем, подполковник не играл. — Так что, можно ехать?

Герасимов помрачнел.

— Не совсем, — ответил он, глядя в сторону.

— Почему? — удивился я — Герасимов всегда сам меня подстегивал и ругал всех за медлительность.

— Потому что люди заняты! — отрезал подполковник. — Думаешь, так просто группу выделить для поездки в другой город? Вот после обеда освободятся — тогда и поезжайте с чистой совестью!

Я пожал плечами и пошел в свой кабинет. Как всегда после общения с начальством, я почувствовал, что неплохо бы пообедать. К тому же упоминание самим Герасимовым об обеде вызвало у меня повышенный аппетит. Однако открыв ящик стола, я обнаружил, что он пуст. Завалявшиеся там пряники я уже благополучно съел, так что теперь, чтобы утолить голод, требовалось покинуть стены кабинета и отправиться добывать себе пропитание…

Вздохнув, я встал из-за стола и направился к лестнице. Голод разыгрался не на шутку: я толком не ел со вчерашнего дня, к тому же бессонная ночь не добавляла мне сил. Решив пообедать плотно и со вкусом, я направился к ближайшему кафе. Как назло, оно оказалось закрытым на учет.

Плюнув, я двинулся дальше по улице. Через пару кварталов находилось еще одно кафе. Цены в нем были повыше, но мне сейчас это было безразлично: желание пообедать по-человечески пересиливало все остальное.