Владимир Колычев - Ледяная месть

— Оп ля!

Он обнаружил меня, но в лоб ему смотрел ствол пистолета.

— Оп ты!.. Давай за стол, — велел я.

— А почему нет? — сквозь досаду улыбнулся он. — Если друг просит, почему не уважить?

— Какой ты мне друг?

— А что, не так? — Кеша удивленно вскинул брови, усаживаясь за стол.

— Сколько раз ты пытался меня убить? — Я сел по другую сторону стола.

— Это не я. Это Анжела.

— Анжела меня пыталась убить?

— Я исполнял ее волю. Она просила отомстить за нее. Ну, если вдруг что… Она из-за тебя погибла!

— Ну, в чем-то ты прав…

— Все из-за тебя!

— Не все. Ты сделал ее убийцей. Ты сделал ее наемным убийцей. Мы жили с ней в Павлике, и она ездила к тебе в Москву, чтобы исполнить чей-то заказ…

— Ей нравилось убивать.

— Я тебе не верю. Ты чудовище, а не она… Сколько трупов на тебе, а? Только не рассказывай мне про Марину! Я же знаю, что месть здесь ни при чем… Алевтина правильно сказала, тебе нравилось грызть глотки!

— Ты слышал, что она так сказала? — осоловело глядя на меня, спросил Кеша.

Он засыпал на глазах. Что ж, это облегчит мне задачу. Не смогу я его убить, но с радостью отдам ментам на растерзание. Пусть прочувствует на себе леденящую безнадегу тюремной камеры.

— Слышал. И знаю, что ты Машу убил…. Машу зачем убил, урод?

— Я урод?! Да это ты урод! Потому что ничего не понимаешь! Месть — это такой кайф!

— Все правильно, тебе нравится грызть глотки, потому что ты — маньяк.

— Маньяк?! Ну, может, и маньяк… Но мне нравится…

В кухню вдруг зашла Алевтина.

— Что здесь… — Она осеклась, увидев пистолет в моей руке.

— Можешь вызвать полицию, — насмешливо сказал я и повернулся к Кеше: — Или ты сам вызовешь ментов? Анжела смогла. А ты сможешь?..

— Ты чего мне в водку намешал? — зло спросил он.

— Пить надо меньше.

— Аля, ты слышишь, он меня отравил. Я сейчас загнусь.

Кеша пытался поднять глаза на Алевтину, но у него на это не было сил, еще секунда-две, и все.

— Это всего лишь снотворное… — Зато я мог смотреть на нее и держать под контролем, чтобы не убежала.

— Я знала, что этим все закончится, — сокрушенно вздохнула женщина.

— Что все?

— Ты же знаешь, почему нас ищут.

— Кешу ищут, а не тебя. Ты свободна, ты можешь ехать домой.

— Я не оставлю его. Я буду с ним до конца…

Кеша не мог это слышать, он уже спал, положив голову на стол.

— Ты хоть знаешь, сколько на нем трупов?

— Мне все равно.

— Ну, любовь зла, — пожал я плечами.

— Он отомстил за Марину…

— Кеша — убийца. Он наемный убийца. На нем десятки трупов. А твоя Марина для него всего лишь хобби. Такое вот жестокое хобби.

— Мне все равно, — не сдавалась Алевтина.

— Я тебя разубеждать не буду, — покачал я головой, — потому что я тебя понимаю. Я очень люблю Анжелу. Она тоже убийца, а я все равно ее люблю. И всегда буду любить… Я тебя понимаю. Только ты мне не мешай…

Я заставил Алевтину сесть на мое место, положить руки на стол, чтобы их было видно, и взял моток скотча, чтобы связать руки Кеше. Но только дотронулся до него, как он вдруг вскочил и ударил меня локтем в челюсть.

Оказывается, он не спал. Оказывается, он обхитрил меня.

Мощный удар в челюсть сбил меня с ног, но в падении мне удалось схватить Кешу за футболку и увлечь за собой. Пистолет в руке не удержал, а его за собой увлек.

Он упал на меня, но тут же снова ударил — на этот раз лбом в лицо. Правда, я успел подставить руку. Тогда Кеша принялся меня душить. Но я сопротивлялся, а он слабел на глазах. Хоть в какой-то мере, но снотворное на него действовало.

— Я убью тебя, лодочник! — хрипел Кеша.

Правда, на это у него уже не было сил. Еще чуть-чуть, и я скину его с себя.

— Кеша, не надо! — закричала Алевтина.

Она стояла рядом и тянула к нам руки, в которых сжимала пистолет. Туман у меня в глазах, сознание размыто. Может, ствол у нее в руках мне мерещится?..

— Аля, ствол давай!

Нет, у нее действительно в руках был пистолет. И не понять, на кого она его направляет — на меня или на Кешу.

— Не надо, Кеша! Не надо его убивать!

— Я сказал, ствол! — заорал на нее Кеша. И руку протянул, чтобы она вложила в нее ствол.

Но Алевтина не взяла грех на душу. А я воспользовался моментом и скинул Кешу с себя. Напрыгнул на него и локтем ударил его в нос. И тут же мне на голову опустилось что-то тяжелое…

Когда я пришел в себя, Алевтины нигде не было. Но убежала она одна, без Кеши. То ли расхотела быть с ним, то ли не смогла привести его в чувство. Спал он. И спал очень крепко…

После пропущенных ударов в голове у меня дымились предохранители. И неудивительно, что я увидел Анжелу. Она стояла в темной соседней комнате, тихонько плакала, утирая кулаком следы, и набирала номер на телефоне. Она звонила в полицию.

Я поднялся, направился к ней, но она исчезла. Остался только телефон, который лежал на старом комоде. Что ж, сама Анжела подсказала мне, что нужно позвонить на «ноль два». Раз так, то выбора у меня нет…

Капает за окном, «бум-бум» — стучит по подоконнику. Весенняя капель. Просыпается природа после зимней спячки, оживает, и только я все не могу разморозиться. А ведь подогрев у меня под боком, бутылка водки рядом — только руку протяни…

И я протянул руку. Только бутылка вдруг куда-то исчезла.

— Не надоело?

— Анжела?! Ну, наконец-то! — пьяно обрадовался я.

В последний раз Анжелу я видел в ту ночь, когда выписал Кеше расчет. Как позвонила она в полицию, так больше я ее и не видел. Но ведь она должна была появиться. Хотя бы для того, чтобы рассказать, как хреново ее брату в тюрьме.

Кеше «светит» пожизненный срок, но ведь не повесится гад, не вскроет себе вены.

А я уже отбываю свой пожизненный срок. Пожизненный срок без Анжелы. Думал, что буду видеться с ней в этом доме, но пока ничего такого не происходит. Потому и пью я. Пусть хоть в горячечном бреду появится… И вот наконец-то!

— Нет Анжелы. Умерла она. И не зови ее, оставь в покое…

Нет, не Анжела это. Лера ко мне пришла. Смотрит на меня, качает головой.

— Оставить Анжелу?! — удивленно посмотрел я на нее. — А разве я ее держу?

— Держишь. Крепко ее держишь, покоя ей не даешь.

— Думаешь, надо отпустить?

— Надо.

Я закрыл глаза и махнул на девушку рукой. Пусть проваливает. Пусть оставит меня в покое…

Но я не требовал вернуть бутылку. Хватит с меня. И хорошо, что я это понимал…

Не хотел я отпускать Анжелу. Но когда-нибудь это произойдет, и мы оба вернемся к жизни — она к загробной, а я к земной. Когда-нибудь я перестану выгонять Леру из нашего с ней дома. Когда-нибудь, но только не сейчас…