Татьяна Полякова - Тонкая штучка

— Боязно, — поежилась я.

— Мотю, что ли, боишься? Так он в лесочке зарыт.

— Вот и боюсь.

— Привидения, что ли?

— Замолчи. Разве их ночью поминают…

— А чего нам и вправду здесь делать? — спросил Витек, привидений он, как видно, не любил.

— Что, вот так и поедем? — недовольно проворчал Павел.

— А что нас здесь держит? — спросил Витек.

— Действительно, Павел, — вдруг сказал Гиви, — что нас здесь держит? Что нас держит в этом городе?

— Я должен найти убийцу брата, — рявкнул Павел и кулачищем по столу грохнул.

Гиви покачал головой:

— Ты знаешь лучше меня, где ты должен быть. И ты, и мы все. Еще неделю назад. Мы просили неделю, она давно прошла. Сколько еще мы будем торчать здесь? Это не я спрашиваю.

Я ожидала, что Павел взорвется, но он как-то сник. Посидел, подумал, сказал хмуро:

— Хорошо. Еще сутки. Еще сутки, и мы возвращаемся.

Кончилось тем, что мы все-таки приехали ко мне на квартиру. Павел курил, был задумчив и хмурился. Я рядом вертелась. Спросила осторожно:

— Паш, что ж теперь делать-то будем?

— Да черт его знает, — он помолчал немного и вдруг заговорил:

— Был уверен, Мотя все концы держит. Теперь разве узнаешь?

— Видишь, как получилось. Уж как мне его сторожить не хотелось… Как чувствовала…

— Да ладно, чего теперь…

Тут я решила проявить смышленость:

— Но если Мотя убийцу знал, то без его участия никак не обошлось. И если Мотя мертв, то выходит, что мы, я хочу сказать, ты, за брата отомстил. Или это как-то по-другому делается?

— Чего хоть ты городишь?

— Я не горожу. Я за тебя переживаю.

— Юлька…

— А?

— Ты правда такая дура или прикидываешься?

— Я уж и сама не знаю. Сдуреешь с вами.

Мы помолчали минут пять.

— Афганец обещал мне убийцу. Надо найти Афганца.

Искать его не пришлось. Он сам заявился на следующий день, вечером, часов в восемь. Позвонил по телефону, я трубку сняла, а он вежливо так говорит:

— Здравствуйте. Я хочу поговорить с Павлом.

О чем они говорили, не знаю, только Афганец через полчаса заявился. В дверь позвонил. Открыл Гиви. Он пиджак распахнул, ручками сделал и в кухню прошел. Сел за стол, и Павел сел напротив.

— Да, наворотил ты дел, — усмехнулся Афганец. — Городок у нас был тихий. Уживались, — он вроде бы даже загрустил. — Боксер был хорошим мужиком. Косой никому не мешал. Да и Мотя, хоть и дерганый, но уголовников держал крепко.

— Чего плачешься? Теперь ты в городе хозяин.

— Да… Надо бы тебе «спасибо» сказать, да не хочется. Кашу заварил такую, замучаешься концы искать. Молодняк полезет… Работы… хорошо если на полгода.

— Ничего, справишься. Ты мужик головастый.

— Ленивый я, — сказал Афганец и улыбнулся. Улыбка у него была такая… Павлу ничего не осталось, как улыбнуться в ответ.

Они помолчали немного, и Павел спросил:

— Ты нашел убийцу?

— Нашел, — вздохнул Афганец, помолчал и добавил:

— Только тебе это не понравится.

— Что значит, мне не понравится? — спросил Павел, а я вдруг поняла, что он испугался.

— Не было киллеров. И никаких дел не было. Вообще никаких. Пацаны Косого с разборки ехали, выпили, конечно, крепко, а твой брат подрезал их на повороте. Тачка крутая, номера чужие, мужик наглый. Водка в мозги ударила, вот и полоснули из автоматов.

— Что? — спросил Павел и вдруг побледнел. Я испугалась, схватила воды стакан и к нему. Стакан он отшвырнул.

— Подожди. А баба?

— Баба — это миф.

— Что? — не понял Павел.

— Не было никакой бабы. Никто о ней никогда не слышал. Ни слуху, ни духу. Ты знаешь, так не бывает. Был он всегда один, никакого намека на компанию.

— Так что ж он здесь делал?

— Кто ж его знает. Может, тоску разгонял, а может, тишины искал. И не такие чудеса бывают.

— Не верю, должна быть баба.

— Верь, не верь… Хочется тебе верить, вот что. Уж версия больно удобная. Об этой бабе тебе Верка-шлюха из «Дружбы» рассказала? Так вот, вы ее так напугали, что она пацана в охапку и в Бодайбо рванула с каким-то мордастым парнем. Поди теперь разберись, что правда, а что она сама выдумала? Мне твои чувства вполне понятны. Только эта самая таинственная баба — сказка, хочешь — ищи сам. Не найдешь. Брат твой погиб случайно. — Он помолчал, вздохнул и добавил:

— Ребят трое было. Один в бегах. Двое на даче прячутся… Пацаны. Слезы льют. Полны штаны дерьма: из-за них такая бойня в городе… Хочешь, убей, не жалко. Все равно не жильцы.

Павел поднялся, пнул стул и рявкнул:

— Что мы вообще делаем в этом городе?

Афганец плечами пожал. Тут на пороге Гиви возник, сказал хмуро:

— Сорока звонит. Интересуется, когда вернемся.

— Пошли его к черту, — огрызнулся Павел.

— Батю тоже послать?

Павел сел, потер щеку, посмотрел исподлобья.

— Что ответить? — спросил Гиви. — Ты хозяин, только все сроки вышли.

— Да, загостились, — вздохнул Витек.

— Вот уж что правда, то правда, — влезла я, — когда ж вы мою жилплощадь покинете? Прямо не квартира, а общежитие какое-то.

— Завтра утром, — сказал Павел и так меня взглядом полоснул, что я с кухни стрелой вылетела.

— Ты, Павел, мужик хлопотный, — улыбаясь, сказал Афганец, — не сердись, но до границы области я тебя провожу. Чтоб не случилось чего, как с братом. Врагов у тебя здесь — полгорода. А я хочу спать спокойно. — Афганец поднялся и пошел к двери. — Значит, утром, — сказал и ушел.

А я в кухню вернулась, потопталась и сказала растерянно:

— Давайте я вам пирогов в дорогу напеку, что ли…

Поздно вечером, когда Гиви и Витек уже спали, а я все еще в кухне возилась, вошел Павел, сел напротив и на меня уставился.

— Городишко у вас паршивый, — сказал минут через пять.

— Чем не угодил? Город как город… Старинный, красивый. Крупный областной центр…

— Крупный, — скривился Павел, — паршивый городишко.

— Ну, паршивый и паршивый, что ж теперь?

— Не понимаю, как ты здесь жить можешь.

— Нормально живу. Жила, пока тебя черт не принес.

— Жить надо в столице.

— Это кто сказал? — удивилась я.

— Это я сказал.

— А-а. Ну так ты там и живешь.

— А чего б тебе там не жить?

— Это в каком смысле?

— В буквальном. Что, там занятия подходящего найти нельзя? Те же самые книжки, пиши на здоровье. Если ты насчет квартиры и прочего, так в голову не бери. Все будет.

— Эй, — окликнула я. — Ты меня в содержанки зовешь, что ли?

— Что за слово откопала, а?

— Я не поняла, да или нет?

— Ну, да.

— Чокнулся совсем, — покачала я головой, — какая из меня содержанка?

— Если тебе надо обязательно в школе горбиться, так в Москве их сколько угодно.

— Да не люблю я Москву, шумно, людно, в метро меня тошнит.

— Сказала, в метро, на что оно тебе?

— У меня тетка в Москве, одна в трехкомнатной квартире. Давно зовет, помирать собралась, квартиру ей жалко.