Татьяна Гармаш-Роффе - Тайна моего отражения

– Хорошо. Ноу проблем. Тебе спинку потереть?

– Нет.

Он встал и пошел к дверям. Я тоже пошла – в ванную.

Когда я вышла, он сидел по-прежнему в моей комнате, точно так же положив ногу на колено.

– Ты еще здесь?!

Я придерживала банное полотенце, закрученное чалмой на моей голове. Полы халата расползались в стороны.

– Я тебе налил еще коньяку.

– Джонатан, уже почти четыре часа ночи! Я хочу спать!

– Сейчас пойдем.

«Пойдем»? Или я ослышалась? Или он оговорился? Или он имел в виду «пойдем по комнатам»? Я так растерялась, что даже не переспросила.

– Держи, – он вложил мне в пальцы тонкую ножку бокала. – Давай. За…

– За победу мы уже пили.

– За нас с тобой.

Я помолчала. Я собиралась с духом. И сказала:

– Послушай… Я не… Иди к себе, Джонатан. Я сейчас, честное слово, не расположена…

– Не ври. Ты давно меня хочешь, – сообщил он. – И сегодня ты меня получишь.

Нет, я не верю собственным ушам! Я его, видите ли, хочу! Не он меня добивается, а я его! Как вам нравится эта несказанная наглость!

– Ты как смеешь! Ты что говоришь! – залепетала я, не найдя других слов.

– Я знаю, что говорю. Разве это не так? Тогда скажи мне: «Это ложь, Джонатан !»

Он взял меня за подбородок и развернул мое лицо к себе. В его глазах я увидела неприкрытое желание… Оно, казалось, исходило лучами из их светлой глубины, вонзаясь в мои зрачки, и это вхождение ощущалось почти физически… Он медленно приблизил свои губы к моим, и его свежее, пряное дыхание начало сводить меня с ума…

Я оттолкнула его.

– Убирайся отсюда!

– Нет. Эту ночь мы проведем вместе. С сегодняшнего дня у меня есть право на тебя.

Не поняла. Это почему? Это что означает? Это с какой стати?

Поймав мой взгляд, он объяснил серьезно:

– С сегодняшнего дня ты по-настоящему свободна. До сих пор ты принадлежала Игорю. А я не имею привычки брать то, что принадлежит другому.

«Брать»! Вы видели, «брать»! Я что, вещь? У меня что, права голоса нет?

– Ты забыл спросить меня! Ты забыл спросить, хочу ли я!

– Зачем? Я и так знаю: хочешь. Только никак не можешь отважиться признать это открыто.

– Нет!

– Хочешь, – припечатал он и встал. Протянул ко мне руки, взял меня за талию.

– Нет!

– Оля…

– Убирайся!

– Оля, ну зачем ты… Не надо портить эту ночь… Это глупо! Ты же мечтала об этом, ну признай же, наконец, очевидность! Зачем ты меня пытаешься обмануть? Или – себя?..

А я и сама не понимала зачем. Да, я действительно устала. Да, я действительно начала всерьез думать, что мы с Джонатаном – не пара. Но я знала, что дотронься он до меня – и я забуду обо всем. Я знала, что он имеет надо мной власть, которую никто и никогда не имел. Что я умираю только при одной мысли о близости с ним. И что я действительно мечтала об этом…

Но этот момент пришел слишком неожиданно. Я не была к нему готова. И его самоуверенное поведение меня бесило. Оно меня просто возмущало до глубины души! Так у него ничего не выйдет! Со мной такие штучки не проходят!

Я уперла руки в бока. Полотенце-тюрбан свалилось с моей головы, и растрепанные мокрые волосы рассыпались. Джонатан поймал соскользнувшее полотенце и прижал его к лицу, вдыхая.

– Твой запах сводит меня с ума… Ты не представляешь, чего мне стоило спать рядом с тобой, как бесполое существо…

– Это твои проблемы. Чего бы тебе это ни стоило, тебе придется продолжать в том же духе! Убирайся из моей комнаты!

И я подумала, что, похоже, я неосознанно мщу ему за все эти «бесполые» отношения…

Джонатан ответил мне долгим, потемневшим взглядом.

– В общем, я ожидал чего-то в этом роде… – произнес он наконец. – Женщине трудно простить такое обращение, какое я позволил себе с тобой. Но это было вынужденно, Оля. Я не мог принять твой дар. Не имел права. Новый дом не возводят на развалинах – место должно быть сначала очищено, понимаешь? Перестань сердиться. Ты знаешь, что я давно люблю тебя, и…

Ох! Это я – знаю? Я ничего не знаю! Этих слов я не слышала с тех самых пор, как он произнес их в больнице… И с тех самых пор я не перестаю гадать, что они означали, эти слова! И вдруг, сейчас, только что, он сказал их снова… Не оставив на этот раз сомнений!!!

Мне показалость, что я немножко оторвалась от пола, – так захотелось полетать…

– и?.. – сдержанно, если не сухо, поинтересовалась я продолжением.

– И – это наша ночь. Мы должны провести ее вместе.

– Почему это мы должны ?

…Вы не знаете, где-нибудь объявлен конкурс на дух противоречия? Сообщите мне, пожалуйста, – у меня есть все шансы его выиграть и получить приз! И никакой прыщавый отрок, доставший до печенок своих родителей, не сравнится со мной в виртуозности!

– …Потому что ты уже закончила свои дела, – донесся до меня голос Джонатана. – И я тоже закончил твои дела. Завтра я пойду за билетом, мне надо уезжать…

Как уезжать ?! Почему уезжать?! Куда, зачем?!

Я не думала, что это так скоро… Я вообще не думала, что мы однажды расстанемся… Мне не до того было, в мою голову просто не помещалась – ни разу не поместилась! – мысль, что наступит день, когда Джонатана не окажется рядом!

Но у него ведь действительно своя жизнь, свои дела, о которых я, кстати, не знаю толком ничего, тогда как он о моих – все…

Дела, опять ДЕЛА!!!

А тогда вообще зачем все это? Переспать с ним и попрощаться завтра? Снова проиграть против мужских ДЕЛ?!

– Уходи, – тихо сказала я. – Уходи.

– Нет.

– Я не буду с тобой спать.

– Послушай, я бы никогда не стал настаивать, если бы не был уверен, что ты этого хочешь! Признайся, ты просто ломаешься, ты ведешь себя, как кокетка… Или как трусиха?

– А ты ведешь себя – как наглец! Убирайся вон!

– Ни за что. Я хочу тебя.

– Тогда тебе придется меня изнасиловать.

– Тогда придется.

Он поднялся со стула, обхватил меня, и через мгновение мои руки были в наручниках. В тех самых, из секс-магазина…

Я не успела изумиться, как оказалась на кровати. Мои руки Джонатан завел под подушку, и моя голова, лежавшая на ней, придавливала их своим весом, блокируя. Джонатан склонился ко мне…

Я хотела возмутиться, но не успела. Его поцелуи загорелись на моей коже ожогами. Там, где касались его губы, расцветали диковинными цветами источия страсти. Я казалась себе первозданным, непроглядным, космическим хаосом, в котором бог Джонатан зажигал поцелуями первые звезды. Они сияли все нестерпимей, и я больше не была женщиной, я стала галактикой, принадлежащей своему творцу…

…Но я только кусала губы, чтобы не стонать от наслаждения, чтобы не выдать себя, чтобы не признать себя побежденной… Я не понимала, зачем себя веду так, ведь хотела я того или нет, но я не представляла для Джонатана никакой тайны: он все обо мне знал, все мои мысли, чувства, желания…