Татьяна Степанова - Предсказание – End

Кассиопея сама вручила ей резной деревянный ларчик – хитрый такой, с тибетским узором на крышке, внутри которого были терпко-душистые пакетики с чаем. Кира вдыхала их аромат, заваривая, и у нее сразу легонько начинала кружиться голова. Это был какой-то особый травяной сбор, и Кассиопея им чрезвычайно дорожила. Чай подавали только в «круг», в комнату без окон перед сеансом. Всем остальным клиенткам салона в качестве угощения подавался обычный зеленый чай с обычными отдушками.

Таковы были правила. И за двадцать тысяч Кира эти правила ревностно соблюдала.

Сегодня клиенток в салоне не было вообще. Кира сидела на ресепшен и отчаянно скучала. Кассиопея уехала куда-то на машине перед самым открытием. Выглядела она неважно – под глазами круги, вид какой-то потерянный, усталый. Однако о том, куда она едет и скоро ли вернется, она своему менеджеру ничего не сказала.

В зале тихо играло радио, диджеи, как попугаи, обсуждали тему развода Пугачевой и Киркорова, сплетничали о Галкине, о Баскове и Лолите. Стилисты, бездельничая, подхватили эту животрепещущую тему. «Классно было бы, если бы Киркоров к нам на концерт приехал. Нет, лучше Басков, он такой пупс». «Ждем-с пупс, а будет „упс!“, это как с Лепсом весной – ждали, надеялись, а вместо него гастроли областного хора казачьего. Где они только у нас на Колокше казаков откопали?»

Потом заговорили об убийстве Куприяновой. Кира прислушивалась. Видела она эту Куприянову вчера здесь. Эта чумовая сцена, что тут разыгралась… А у хозяйки-то, оказывается, братец родной есть, и братец этот не кто иной, как…

Кира вспомнила, что рассказывала о сыне инженера Либлинга тетя Маня из десятого дома по улице Гражданской Войны. Да и мать ее тоже с бабкой это самое не раз обсуждали. Кира входила, и они умолкали, а потом, правда, с ее возрастом (уже не школьным) умолкать перестали. Эта история про учительницу немецкого – то ли она его совратила, то ли он ее изнасиловал. Школьник? А потом в парке он же еще и ту девчонку изнасиловал и прибил, чтобы следы скрыть. Или все было там по-другому?

Карусель… Кира тряхнула головой. Нет, все, хватит – здесь, в салоне красоты, не место для таких воспоминаний. Здесь слышен шум фена, шум воды из крана, но не тот противный ржавый скрип, не…

В дверь позвонили. «Самолетов, – подумала Кира с радостью и облегчением. – Хочу, чтобы это был он, очень даже хочу». Глянула на монитор – облом. На пороге стояла жена прокурора Марина Андреевна Костоглазова.

– Кирочка, добрый день. – Марина Андреевна оглядывалась по сторонам. – Хозяюшка наша где?

– С утра уехала. Вы на массаж? – Кира была сама предупредительность.

– Нет, я думала, сегодня соберемся. – Марина Андреевна облокотилась на стойку. – Шубина отказалась наотрез, Вера Захаровна… с ней вообще что-то непонятное. А я… не знаю, я подумала, может быть, мы без них, втроем?

– Кассиопеи нет.

– Кира, а можно вас попросить об одолжении, я не могу подняться туда?

– Но сеанса же не будет.

– Я понимаю, мне просто… ну, я хотела бы посмотреть.

– Боюсь, Марина Андреевна, это невозможно. Без хозяйки я не могу.

Марина Андреевна положила на ресепшен перед Кирой коробку духов «Ангел».

– Пожалуйста, Кира.

Кира пожала плечами: ну хорошо, духи – взятка? За что? За спертый воздух той комнаты?

Они поднялись наверх. Кира открыла дверь – у нее был запасной ключ. Марина Андреевна обошла вокруг стола.

– Зажгите свечи, – попросила она.

Кира извлекла из ящика спички, чиркнула. Она не понимала, но духи-взятка, за что-то ведь они были ей подарены?

– Кирочка, сядьте рядом, – сказала Марина Андреевна и заняла место Кассиопеи, место медиума.

У нее было такое сосредоточенное, важное и вместе с тем взволнованное лицо, что Кира… «Видел бы ее сейчас муженек-прокурор, – подумала она, – он убийством занят, а она… Чего она вообще хочет?»

– Давайте сами попробуем, попытаемся, – сказала Марина Андреевна, – одни, без них. Я… я чувствую, что у меня и у самой все получится. У меня потрясающий духовный настрой сегодня. Он ответит, он докажет, не было никаких совпадений, все было истинно. И тот мой жуткий потрясающий сон…

– Принести чая? – спросила Кира.

– Что? Нет, не нужно. Я давно хотела вам сказать, у этого вашего чая какой-то странный привкус.

– Травы, особый сбор.

– Голова после как чугун. Обойдемся на сей раз. Сядьте же, свечи горят, хорошо, все вроде как всегда…

– Вообще-то это непорядок, – заметила Кира.

– Порядок – непорядок, какая разница, все эти глупые смешные ритуалы, все это такая чушь, главное… самое главное – это наше внутреннее состояние. Да, да, я это поняла после того сна. – Марина Андреевна придвинула к себе блюдце, сиротливо приткнувшееся на краю стола.

«И как наш прокурор мог жениться на такой сдвинутой бабе? – подумала Кира. – Жить с ней, наверное, дома – тот еще цирк. А ведь он здешний, мог бы и кого-то из наших городских взять».

Марина Андреевна осторожно взяла блюдце и поднесла его к огню свечи.

– Мы спросим его. Зададим всего одни вопрос. Вы, Кира, знаете, что произошло в городе?

– Куприянову убили, ту самую, что базарила тут вчера.

– Мы спросим его об этом. Это ведь событие, страшное событие, из ряда вон. – Марина Андреевна держала блюдце над свечой. – Горячо уже. Наверное, хватит греть?

Она поставила блюдце на ребро. Кира, решив не возражать (надо же было отрабатывать духи), положила ладони на черный ватман.

Белый круг. Буквы.

Марина Андреевна повернула блюдце донцем вверх и накрыла его рукой. Закрыла глаза.

Пауза.

Они сидели неподвижно. И Кире надоело первой.

– Ну? – не выдержала она. – Вы что-нибудь чувствуете? Он здесь?

– Н-не знаю точно. Странное какое-то ощущение… Возможно…

– Спросите его!

– Скажи, ночное убийство, кто это сделал? – громко выпалила Марина Андреевна.

– Не так, вы все спутали. Надо было спросить сначала, тут ли он. И только потом уже, поздоровавшись…

Марина Андреевна ждала, замерев. Рука ее покоилась на неподвижном блюдце.

– Ничего не выходит, – шепнула Кира.

– Ой, он здесь! Тут. Я его чувствую, – Марина Андреевна дернулась, будто ее шилом кольнули. Но блюдце под ее рукой так и не сдвинулось, точно его прибили гвоздями. – Здравствуй… Это мы… правда, не в полном составе, но так получилось… скажи, ответь, убийство на площади, кто убил женщину?

Блюдце не сдвинулось. А внизу на ресепшен раздался звонок.

– Ничего не получается. – Кира встала. – Извините, Марина Андреевна, там звонят, клиентка, а может, и хозяйка вернулась. Ругаться еще будет, что мы без спроса.

Марина Андреевна отняла руку от блюдца.

– Не хочет, не желает со мной говорить, – сказала она. – Может, и правда все дело в ритуале, а не в духовном настрое… Жаль, очень жаль. Такой ужас – убийство в городе, и мы могли бы точно узнать, кто…