Владимир Колычев - Черный лебедь

Как бы то ни было, но миссия закончена. И вряд ли после того, что случилось, Всеволод Владимирович захочет терпеть ее в своем доме. Да и Елена Васильевна смотрит на нее косо. Нет, оставаться ей здесь нельзя.

– Тогда поехали, – предложил Сергей.

– Поехали, – кивнула Настя.

Расчет она получит через дядю Витю. И то, если граф Сокольский решит, что она достойна получить отработанную часть жалованья. Ведь все это время, проведенное здесь, она бы работала на детективное агентство, значит, пусть ее начальник и рассчитывается с ней. Да и не к кому было сейчас обратиться. В доме уже поднялась такая кутерьма, что никому сейчас не было никакого дела до Насти.

Настя бежала по лесу, спасаясь от взбесившегося соловья. Она затыкала уши, но это не спасало ее от его свирепых трелей. То с правого бока залетит, то с левого, то на голову сядет. Нервы были натянуты до предела, казалось, еще чуть-чуть, и они лопнут, как струны. В конце концов Настя споткнулась и кубарем скатилась в глубокую, бездонную пропасть. От ужаса она закричала и... проснулась.

В окнах – солнечный день. А в ушах проклятая соловьиная трель. Нет, не соловей это. Звонок над входной дверью поет, заливается. Настя глянула на часы – половина двенадцатого. Долго же она спала. Но удивляться нечему. Позапрошлая ночь давала о себе знать, да и вчерашние события не прошли бесследно. Этой ночью хотелось спать, но закрученные на нервах мысли не давали покоя. Только под утро и уснула. Мать и отец на работе. Ей же надо идти к Сергею. Вопрос с трудоустройством так и остается открытым. Он все еще не может определиться – то ли секретаршей она будет у него работать, то ли детективом. Но, так или иначе, надо подниматься и открывать дверь. Возможно, это Сергей к ней ломится. Настя со скрипом поднялась с кровати, нехотя влезла в старый халат. Не в силах сдержать зевоту, глянула в «глазок».

Возле двери, не снимая пальца с клавиши звонка, стоял Юрий. Голова опущена, сам в наклонном положении, да и видимость вокруг него не очень, но все же Настя его узнала. Открыла дверь, пропустила в квартиру, провела на кухню. Он шел, как на автопилоте. Глаза воспаленные, лицо бледное.

– Я тебя слушаю.

Настя приготовилась выслушать поток упреков и претензий. Но оказалось, что Юрий прибыл вовсе не для того.

– Мне твоя помощь нужна, – не глядя на нее, выдавил он из себя.

– И чем я могу тебе помочь? Если хочешь выговориться, пожалуйста. Готова немного побыть твоей жилеткой. Ну а потом ты можешь ехать к своей Сюзанне.

Настя и сама не ожидала от себя такого выпада. Обида сама по себе выплеснулась наружу.

– Да при чем здесь Сюзанна? – как от боли скривился он. – У меня матери больше нет, а ты какую-то чушь несешь.

– Были на опознании? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Были. Она это. Водка есть?

– Не знаю.

Разумеется, бара со стойкой в доме у ее родителей быть не могло. И холодильник у них – допотопная «Бирюса». Зато в нем нашлась слегка початая бутылка водки.

– «Столичная». Возможно, паленка, – предупредила она.

Отец у нее алкоголизмом не страдал. Потому и бутылка водки сохранилась с прошлых выходных. Но дорогую водку он позволить себе не мог. А дешевая могла оказаться бодягой из воды и технического спирта. «Русская рулетка», одним словом.

– Все равно!

Юрий вырвал у нее из руки бутылку, прямо из горла через силу сделал несколько глотков. Настя его понимала. Сама не раз в морге бывала. Знала, что после общения с трупами всегда тянет выпить – иногда на второй и даже на третий день.

– А точно она? Ошибки нет? – спросила Настя.

– Волосы у нее особые. Ни у кого таких красивых нет.

Было видно, что Юрий пытается сдерживать слезы, но все равно они предательски наворачивались на глаза.

– А еще стоматолог, у которого мама зубы делала. Карта там какая-то стоматологическая. В общем, она это.

– А с кем?

– Да какая разница, с кем? – скривился он и снова приложился к бутылке.

Настя нарезала ему сала, но он к нему даже не притронулся.

– Да, плохо дело.

– Я хочу знать, кто это сделал! – выпалил он.

И с силой грохнул кулаком по столу.

– Кто?

– Ты шутишь? Откуда я знаю, кто?

– Ну, должны же у тебя быть какие-то предположения.

– Это мое личное дело.

– Ну, твое так твое, – пожала плечами Настя.

– У тебя тоже должны быть предположения. Ты же занималась этим делом.

– Я искала твою мать, а не ее убийцу.

– Но продолжение следует.

– Не знаю. Мы свое дело сделали.

– Ты же частный детектив. И, как я понял, хорошо знаешь свое дело. Что, если я тебя найму?

– Ну, я могу поговорить об этом со своим директором.

– С тем типом, которого я с тобой видел? Нет, с ним я дел иметь не хочу.

– Почему?

– Не знаю. Не понравился он мне.

– Но я без него не могу.

– Сможешь! Сколько ты хочешь за свои услуги?

– Я даже расценок не знаю. Да и не потяну я это дело.

– Потянешь. Я знаю, что потянешь. Двадцать тысяч тебя устроит?

– Если в евро, то да. Но десять тысяч.

– Я же двадцать предлагаю.

– Сама я не справлюсь. Мне нужен напарник. Если ты станешь моим напарником, половина гонорара твоя.

– У меня сессия. Черт! Какая сейчас может быть сессия! Да, конечно, я буду с тобой.

– Но лучше всего тебе отказаться от этой затеи.

– Почему?

– Потому что убийцей может оказаться твой отец.

– Почему ты так думаешь? – возмутился Юрий.

Настя сначала заглянула ему в глаза и только затем спросила:

– А почему так думаешь ты?

И так резко спросила, что он шарахнулся от нее как черт от ладана.

– Я так не думаю!

Но Настя не отвела взгляд – продолжала пристально смотреть на него. Лицо суровое, обличающее.

– А я вижу, что думаешь!

– Я всего лишь допускаю, – сдался он.

– Значит, есть причины. Давно у твоего отца роман с Евгенией Эдуардовной?

– Я же говорил – у них это еще с института. Да и ты читала.

– А ты читал?

– Да. Ночью. У тети Лены выпросил.

– Ты знал, что, возможно, Всеволод Владимирович не твой родной отец.

– Родной. Тебе Лена не сказала, что втайне отец экспертизу ДНК делал. Я его родной сын.

– Так, понятно. У Евгении Эдуардовны есть дети?

– Нет. Н-не знаю.

– Где она живет?

– В Москве.

– Отец бывает у нее?

– Не знаю. Он часто в Москву летал, по делам.

– Как часто она бывала у вас в доме?

– Пока мама была, я вообще ни разу ее не видел. А тут нарисовалась. Отец сказал, что случайно ее встретил, пригласил. Мне кажется, соврал. Она красивая, у нее особая энергия, мужчины такую бабу за версту чуют.

– Где она сейчас?

– В Москве. Отец ее вчера рано утром отвез. На вертолете. Ее отвез, нас забрал.

– Ты понимаешь, что у них любовь? – Настя не снижала заданный экспрессивный темп.