Кирилл Казанцев - Соседка авторитета [litres]

На указанный адрес мы прибыли через полтора часа. Антон гнал машину, нарушая все правила дорожного движения. Однажды нам на хвост попытались приклеиться «гайцы», но вскоре отстали.

– Номера запомнили, – с сожалением пробормотала я.

– Все равно они липовые.

Больше вопросов не имею.

И с первой же фразы хозяина квартиры – этого Бори, я поняла, что Машка здесь была.

Три трели пронеслись по его квартире, и я услышала смех. А потом раздалась эта фраза:

– Я же говорил – тебе понравится, – он клацал замками, отворяя дверь. – Так где будем: в зале или на кухне?

Да, Машка здесь определенно была. И совершенно определенно, что ее здесь уже нет.

Разглядев раскрывшуюся перед ним перспективу, Боря скис. Вместо хрупкой Машки на пороге стояли двое мужиков. А за ними – я. Ни один из нас не был ему знаком. Первый отличался ростом и упрямым взглядом – это Федя. Второй, какой-то бесцветный, чуть ниже ростом, но такой же крепкий, был старше спутника лет на пятнадцать. Это – Антон. Они стояли впритирку с дверью, и по всему было видно, что их появление на пороге квартиры холостяка – не случайность.

– На твой выбор, Боря Бровко, – сказал Антон.

– Что?.. – пролепетал тот.

– Ты спросил, где мы будем. Я отвечаю – на твой выбор.

– Простите, с кем имею?..

Федя хохотнул и нагло двинулся в глубь квартиры. Следом за ним, прикрывая за собой дверь, вошли мы с соседом.

– Что это значит? – поинтересовался, страшно пугаясь, Борис. Как и всякий отважный с женщинами мужчина, он мгновенно терял самообладание при мужских наездах. – Господа, вы ошиблись адресом!

Манера гостей одеваться заставила его назвать их «господами». Братва в таких костюмах и пальто не ходит. (Как он ошибается!). И уж, упаси господи, их тем более нельзя было считать ментами. Как человек, разбирающийся в хорошем шитье, Борис безошибочно определил стоимость вещей визитеров как высокую. Все это прочитывалось в его глазах как на экране телесуфлера.

– Бровко Борис? – полюбопытствовал Антон.

– Верно, – разочарованно подтвердил хозяин квартиры.

– Вот видишь, а ты говоришь – ошиблись адресом.

Фамильярное обращение в собственной квартире Бориса покоробило. Он хотел сказать что-то похожее на: «Пошли вон, скоты, иначе я вас выброшу в окно», но вовремя спохватился. Это я тоже прочла по глазам. Из находящихся сейчас в этой квартире в окно мог вылететь кто угодно, но только не эти двое. Борис уже давно понял, что его пришли бить, и он даже точно знал, за что, но у него все равно не укладывалось в голове, что Машка могла поступить с ним таким образом. Антон между тем оглядел его с ног до головы и опустился до совсем уж недопустимого – поправил на хозяине квартиры воротник.

– Ну, Бонд, – сказал он. – Джеймс Бонд.

Оставив Бориса под присмотром Феди, который опасности, по мнению Бровко, представлял гораздо меньше, он направился на кухню. Вернулся оттуда с равнодушным лицом.

– Федя, произошла ошибка, – констатировал он.

– Еще какая! – почувствовав воодушевление, проорал Боря.

– Это не Бонд. На кухне пиво, – и Антон снова поправил чужой воротник.

– Ты хоть знаешь, кто с тобой сейчас разговаривает? – не выдержал Федя.

– Джеймс Бонд не пьет пиво, – продолжил сосед. – Он пьет только водку «Смирнофф» и шампанское «Боллингер». Иногда опускается до коктейлей, но просит их не размешивать, а взбалтывать. А знаешь почему? У него отрыжка от смесей.

Пока Антон говорил, Федя сунул руку в карман брюк Бориса и вынул трубку.

– «Нокиа», – голос Феди был сипловат, но явно не от мороза. Кажется, этот громила сипел с детства. – Это не трубка Бонда, шеф. В последней серии с Крэйгом, во всяком случае. Ну, теперь, когда мы выяснили, что ты не Джеймс Бонд, а самый настоящий лох, перейдем к главному. Ты не против, если я немного покопаюсь в твоих вещах?

– С какой стати я должен быть не против? – запротестовал хозяин. – Вы кто такие? Вы от кого?

– Если к тебе в дом пришли гости, то непременно должны быть от кого-то? – удивился Антон. – А если мы сами, по собственной инициативе, к примеру? Ехали мимо, думаем – почему не зайти к лоху Бровко? Так как насчет шкафа? Ты не хранишь в нем скелетов? Федя ужасно боится скелетов.

Федя хохотнул. Еще двое суток назад этот хохоток заставил бы меня покрыться гусиной кожей. А теперь это самый добрый смех, который я когда-либо слышала.

Не дожидаясь ответа, Федя взялся за дверцы и развел их в стороны. А пока это происходило, Антон уселся на стол и свесил ноги. Он тоже уже понял, что мы опоздали – Машка испарилась и отсюда. И теперь, по всей видимости, авторитет и его помощник искали или папку, похищенную Машкой у нотариуса, или какие-то документы, причастные к завещанию.

И в этот момент Борис понял, что главная опасность исходит именно от Антона. Едва Борис сделал движение к шкафу, тотчас почувствовал на шее железную хватку, от которой потемнело в глазах. Реакция Антона была молниеносной.

За то время, пока Бонд – Бровко приходил в себя, Федя оценил содержимое шкафа и изумленно присвистнул. Сгорая от любопытства, Антон снова взялся за шею хозяина квартиры, и они вместе направились к Феде. Я поплелась следом, сгорая от любопытства. То, что хранил в себе шкаф, вызвало удивление. Бровко крутнул шеей и вырвал ее из чужих пальцев.

– Кто вам позволил совать нос в мои вещи! – взревел он.

Короткий, но мощный подзатыльник сбил его с ног.

Психовать было из-за чего. Добрую половину трехметрового шкафа занимала вешалка с коллекцией от мсье де Сада. Кожаные маски, сбруи, плети, наручники, веревки – все это было развешано с аккуратностью, свойственной людям, любящим вещи за то, что они служат долго. Изредка, в минуты спонтанной тоски и находясь в поиске отдохновения, Борис приглашал в свой дом одну, а то и двух мастериц кнута и пряника, чтобы размять плечи и испытать новое. Как надоедает мещанам секс, где он всегда сверху, так и Борису, очевидно, надоедал просто секс. Все было под рукой, чтобы долго не бегать.

– Теперь понятно, откуда хахаль из Серебряного Бора знает этого Борю, – заключил Антон. – Они посещают один кружок. Умелые ручки.

Растерянно глядя на шестихвостую плетку, которую он стянул с перекладины, Федя махнул ею в воздухе и посмотрел на меня. Борис было рванулся в его сторону, но шею снова окутал жар, и он остановился.

– Вот ты мне говорил, Федя: «Он у нас быстро заговорит». А я вот сейчас реально понимаю, что пороть его, к примеру, совершенно не имеет смысла. Он кайфанет, а мы только вспотеем. Смысл пороть? Ты не знаешь другого способа получения информации, Федя?

Борис почувствовал на своем плече тяжелую пятерню и сел прямо на то, над чем сейчас стоял, – на валик дивана из коллекции мебели времен Людовика Шестнадцатого. Потом по его карманам забегали руки Феди, и я отметила, насколько привычными были эти движения. Подручный моего авторитета снял бы с меня золотые часы, и я ничего бы при этом не почувствовала. Трофеем Феди стал «Паркер».