Даниэль Клугер - Гении сыска. Этюд в биографических тонах

Несмотря на молодость, Макпарланд был, видимо, настоящим асом частного сыска. Во всяком случае, несколько лет жизни «под прикрытием», внедрение в организацию, славившуюся своей жестокостью и безжалостностью, для него не закончились трагически. Чего нельзя сказать о другом сотруднике Пинкертона — Джеймсе Уичере (я уже рассказывал о его гибели от рук Джесси Джеймса).

Итак, дело «кровавой ирландской дамы» стало одной из самых громких побед агентства Пинкертона. Но…

Сегодня большинство исследователей, обращающихся к тем событиям, сходятся на утверждении, что история «Молли Магуайр» вымышлена. Сказки о страшном тайном обществе распускались владельцами угольных копей для борьбы с зарождавшимся профсоюзным движением. И Национальное агентство Пинкертона выглядит тут не очень привлекательно, фактически выступая в роли агентов-провокаторов, выполнявших неблаговидную роль по разгрому рабочего движения.

Однако большинство — это ещё не значит все. Кроме того, мнение о Пинкертоне как «короле провокаторов» появилось после его смерти. Точнее, после так называемого «Хоумстедского дела», имевшего место в 1892 году, спустя восемь лет после смерти Алана Пинкертона. Мы ещё поговорим о нём. Что до «Молли Магуайр» и деятельности Пинкертона против так называемых рабочих организаций, то тут следует отметить несколько фактов. Во-первых, сам Пинкертон отнюдь не изменил взглядам собственной молодости, когда сам возглавлял рабочее движение, отличавшееся достаточно радикальными взглядами. В некоторых трудах, конечно, можно встретить сетования насчёт «перерожденца», ставшего королём штрейкбрехеров. Однако сам Пинкертон не только не поощрял штрейкбрехерство, но категорически запрещал своим людям участвовать в борьбе между рабочими и хозяевами на стороне хозяев. Видимо, им частенько это предлагали, потому что в 1850 году глава агентства даже написал инструкции для своих сотрудников, строго запретив им шпионить за рабочими или вмешиваться в их право на забастовки.

Отметим, что, пока Пинкертон был жив, ни у кого из современников не возникло и тени сомнения относительно кровавого характера «Молли Магуайр» и выдающегося вклада Национального агентства Пинкертона в её разоблачение.

Так что автор книги о Пинкертоне Джеймс Маккей прав, когда утверждает:

«Принципы основных прав человека, усвоенные в юности, не покидали его [Пинкертона], на какого бы диктатора он ни работал».

Кроме того, не следует забывать: первые революционные организации отнюдь не гнушались кровавымми методами классовой борьбы: вспомним русских народовольцев, убивших царя, и наследовавших им эсеров (да и социал-демократов), азартно охотившихся на чиновников; вспомним французских анархистов, метавших бомбы в уличные кафе, устраивавших покушения на политиков и общественных деятелей. Тогдашние рабочие организации Америки мало чем отличались от других тайных обществ, связанных кровавой круговой порукой, охотно пускавших в дело не столько пропаганду, сколько нож и динамит, петлю и пулю.

Возьмём, к примеру, упоминавшееся нами «Хоумстедское дело». В 1892 году на металлургическом заводе в городе Хоумстед (штат Пенсильвания) началась забастовка. Причиной послужило намерение управляющего заводом Генри Клея Фрика урезать зарплату квалифицированным рабочим. В ответ профсоюз рабочих (Объединение рабочих сталелитейной промышленности) объявил начало забастовки. Эндрю Карнеги, глава корпорации, купившей девятью годами ранее завод в Хоумстеде, несмотря на стремление к налаживанию связей с профсоюзами, поддержал решение управляющего, который провозгласил курс на экономию средств и эффективность производства. Когда рабочие отказались прекращать забастовку, Фрик обратился в агентство Пинкертона, которым управляли сыновья отца-основателя. В Хоумстед прибыли вооружённые агенты-«пинки». По одним данным, их было триста, по другим — двести. Словом, очень много. Баржа с ними прибыла к причалу, где собралась толпа рабочих и просто местных жителей. И здесь, согласно показаниям свидетелей, началась стрельба. По сей день неизвестно, кто и почему выстрелил первым. Не исключено, что имела место провокация. Результат перестрелки — шестнадцать убитых: девять рабочих и семь агентов (по другим данным общее число погибших было двенадцать) и свыше двадцати раненых.

Не исключено, что стрельбу начали рабочие. Да и вообще странно говорить о разгоне вооружёнными «пинки» безоружных рабочих: при соотношении потерь, которое приведено выше, естественно предположить, что и среди рабочих многие были вооружены. Тем не менее, всё описывалось в газетах именно как провокация со стороны владельцев завода и агентов Пинкертона. Анархист Александр Беркман (выходец из России) в своих «Тюремных мемуарах» вспоминает, как он узнал о случившемся:

«6 июля 1892 года. Мы сидим в нашей тихой квартирке. Вдруг к нам буквально врывается девушка, с газетой в руках, со сверкающими глазами:

— Вы слышали? Хоумстедская забастовка подавлена! «Пинки» стреляли в детей и женщин!

Я выхватываю газету и с растущим волнением читаю яркий отчёт о Хоумстедской забастовке: попытка компании Карнеги подавить волнения рабочих, организованные Объединённой ассоциацией рабочих сталелитейной промышленности; выбор для этого кандидатуры Генри Фрика; его тайные действия и планы; обнесение завода забором с колючей проволокой; организация амбразур для стрелков; найм целой армии пинкертоновских бандитов…» [183] Berkman A. Prison Memoirs of an Anarchist. Электронная версия. Пер. Д. Клугера.

Здесь перечислены все детали, которые на все лады перемывались газетами. Что тут основывалось на слухах, а что соответствует действительности — трудно сказать. Порядок в городе навела вызванная Фриком национальная гвардия.

Вскоре после этого уже упомянутый Беркман и его подруга Эмма Гольдман решили отомстить Фрику и попытались его убить. Беркман пробрался кабинет Фрика и открыл стрельбу из револьвера. Но, видимо, решительность и умение стрелять — не одно и то же. Фрик был лишь легко ранен, а Беркман получил двадцать два года тюрьмы и возможность написать цитировавшиеся нами мемуары.

Подруга Беркмана развила бурную деятельность по его освобождению, так что в итоге он вышел на свободу, просидев только часть срока — четырнадцать лет.

Так или иначе, после этих событий состоялись специальные слушания в Конгрессе, посвящённые проблеме насилия в борьбе с забастовками. И само сражание в Хоумстеде, и эти слушания создали агентству Пинкертона ту дурную славу поставщика штрейкбрехеров и врага рабочих. По стране прокатилась волна обысков в филиалах Национального детективного агентства Пинкертона. Результатом стало изъятие внушительного арсенала стрелкового оружия, которого хватило бы на оснащение целой армии.