Сергей Майдуков - Лютый беспредел

Надолго ли ее хватает? Судя по карьерам рок-звезд и поп-знаменитостей, лет на пять, не больше. Потом талант и силы иссякают и перед публикой остается лишь бледное подобие былого идола.

Алик любил музыку и был знаком с творчеством не одного десятка музыкантов. Анализ показывал, что причина и сроки увядания всегда одинаковы. Источники вдохновения следует искать естественные, причем такие, чтобы они наполняли энергией, а не выкачивали ее.

Таковыми источниками для Алика являлись йога, медитации, скрупулезно выверенный рацион и самодисциплина. Он знал, что к тому времени, когда достигнет, скажем, пятидесятилетнего возраста, в мире уже будут изобретены и апробированы способы не только омолаживания организма, но и продления жизни в два, три, а то и больше раз.

Необходимо оказаться там здоровым и богатым, потому что бессмертие будет доступно далеко не каждому. Планета и без того перенаселена без меры. Если дать возможность каждому жить, сколько ему вздумается, то скоро нечем будет дышать. Такое бессмертие никому не нужно и по той причине, что чем же тогда элита будет отличаться от плебса? Да ничем. Значит, элиту подобное положение дел не устроит.

Алик, разумеется, причислял себя к элите. Он заботился о своем здоровье и был уже довольно богат в свои двадцать с небольшим лет. Почти богат, если быть точным. Для того чтобы окончательно завладеть всеми родительскими сбережениями и недвижимостью, требовалось еще некоторое время повозиться с их компьютерами. К счастью, ни отец, ни мать не взяли с собой ноутбуки в машину и электроника не пострадала от пуль. Что касается их телефонов, то Алик уже взломал все коды и снял с банковских счетов все, до чего добрался. Пока что этого было маловато. Основной капитал отец держал в ценных бумагах и производстве. С этим еще работать и работать…

Заметив, что он отвлекся, Алик досадливо поморщился. Не умеешь контролировать свои мысли — не сможешь контролировать и себя, и тогда можно даже не мечтать о власти над окружающими.

— Ом… Ом… Ом мани падме хум, — затянул Алик распевную мантру.

Он не повышал голос, хотя, появись у него такое желание, мог бы горланить во все горло, все равно никто не услышит. Он был дома один, совершенно один. Наконец-то. Даже кухарке и горничной запретил появляться, пока не позвонит. Ему не хочется есть, не хочется пить, он никого не желает видеть. А как же иначе? Он потерял горячо любимых родителей и сильно переживает. С родственниками и знакомыми говорит по телефону вяло и односложно, давая понять, что ему сейчас не до них. И это так. У Алика дел невпроворот. Еще очень много возни предстоит с отцовскими финансами, рассованными там и сям. А в первую очередь нужно что-то решать с этой фанатичкой, этой идиоткой Ольгой Каретниковой.

Она звонила ему или не она? Может быть, ее телефон каким-то чудом уцелел и теперь полиция методично проверяет все ее контакты? Она ведь террористка, а с террористами государство борется всерьез, не то что с бандитами. Оно и понятно. От террористов никакой прибыли, они правоохранителям денежки не отстегивают, а к тому же народонаселение волнуют, вносят смятение в сердца и умы законопослушных граждан, которые из-за этого начинают хуже нестись налогами и, чего доброго, проголосуют не так, как им полагается.

Смерть террористам!

Алик с сожалением оборвал медитацию, которая все равно не заладилась. Сегодня не удалось держать под контролем ни мысли, ни эмоции. Это все из-за звонков. Полиция еще ладно. А что если осетины что-то заподозрили и теперь проверяют свою догадку?

Это катастрофа! Потому что с полицией и прокуратурой всегда можно договориться, имея на руках козыри в виде американских дензнаков. А вот бандиты, да еще этносы… Эти в случае чего на ремни порежут, кожу сдерут. Неужели проведали, кто Ольге взрывчатку дал? Нет, невозможно, абсолютно невозможно. Она не могла не погибнуть, а мертвые не болтают. Если бы ее схватили, то и взрыва бы никакого не было, а он был — Алик не только по телевизору видел, но и собственными глазами посмотрел, несколько раз проехавшись мимо разрушенного «Терека». За похоронами Рахмана тоже понаблюдал издали, и, хоть хоронили пахана в закрытом гробу, по обилию присутствовавших на кладбище горцев было видно, что это никакая не инсценировка.

Итак, что мы имеем?

Усевшийся завтракать Алик продолжал размышлять, уставившись невидящим взглядом в стену. Отправляя в рот смесь орехов, изюма и меда, он перемалывал их в кашицу и глотал, не разбирая вкуса. Это было такое же нарушение правил, как и посторонние мысли во время медитации. Все, что делается машинально, без приложения внимания, не имеет смысла. В такие моменты люди не бодрствуют, а спят, а потом не помнят, что делали и что с ними было. Они называют такое состояние жизнью, хотя по большей части как раз не живут, а проводят время во сне. Алик Осипов был другим… Он всегда был другим… Он живет осознанно и потому добивается поставленных целей.

Только не паниковать!

Доев, он перешел в гостиную с белой мебелью и развалился на белом диване, способном вместить десятка полтора таких подтянутых и стройных юношей, как он. Одежды на Алике не было. Он любил ходить нагим, подобно античным юношам, и это была лишь одна из множества причин, по которым без родителей ему жилось лучше, чем с ними. Достигнув половой зрелости, он попробовал секс с несколькими девушками, но не нашел в этом ничего привлекательного. Сам процесс был антигигиеническим, а партнерши придавали слишком большое значение тому, что мужской половой орган вставляется в женский половой орган для совершения определенных фрикций, вызывающих оргазм. Им казалось, что они делают великое одолжение Алику, раздвигая ноги и позволяя ему трогать их за разные интимные места.

После этого он отыскал в Интернете сайт, на котором за умеренную плату можно заказать хоть стриптиз, хоть половой акт, а хоть даже групповой секс или что угодно еще, включая однополую любовь, забавы с домашними питомцами или инсценировки изнасилований. Два раза в месяц Алик позволял себе мастурбацию перед экраном, чтобы дать организму необходимую разрядку. Вчера как раз выпал такой день, однако настроения не было. Сегодняшнее состояние Алика тоже оставляло желать лучшего. Неужели он допустил какой-то просчет, общаясь с Ольгой? Нет, не может быть. Они ни разу не встречались при свидетелях или там, где их можно было снять скрытой камерой. Он не оставил ей своих координат. На взрывчатке и упаковке не осталось его отпечатков пальцев, поскольку он был в перчатках.

Все прошло без сучка, без задоринки. Вот только непонятные звонки! Они не давали Алику покоя. Может быть, стоило ответить? Ни в коем случае. Он поступит иначе. У него есть адрес Ольги Каретниковой, он знает, где она работает. Нужно будет наведаться туда и убедиться, что ее больше не существует. Следующим шагом будет встреча со следователем. Алик покажет ему телефонные вызовы и попросит разобраться. Он скажет, что ужасно боится. Ведь убийцы родителей могут добраться и до него…