Кристина Вернер - Глаза тигра

– Давай я тебе шикарную тачку куплю, закачаешься! Давно пора твою развалюху в утиль сдать, это же позор – на таком корыте ездить! Подарить тебе “бугатти”, Джонни? Помнится, ты к французским авто когда-то не ровно дышал. Любовь ещё не прошла, а?

Джонни промолчал

– Да ты не сердись, я же знаю, как тяжело вам приходится, – продолжил Алекс и похлопал брата по плечу. Тот сердито отмахнулся от него:

– Ага, наживаются за наш счёт такие, как вы! Отвали.

– Я помогу тебе, Джонни, я не помню зла. Мы же всё-таки братья, – в эту минуту Алекс не испытывал злости по поводу того, что он выдал его отцу. – Я правда хочу, чтобы вы жили хорошо и ни в чём не нуждались. Я скучаю по маме, Люси, Рико, как они?

– Они принимают твою помощь, кроме меня и отца, – выпалил Джонни. – Отец всё знает и ничего не делает, ведь иначе мы не выкрутились бы в такое сложное время. Рико ещё мал, а что ожидать от слабых женщин? Ты доволен, что слышишь это? Пошёл ты со своей тачкой и помощью! Лично мне от тебя ничего не нужно!

Джонни демонстративно отвернулся и продолжил копаться в моторе.

– Ладно, как пожелаешь. Передавай привет отцу, – холодно произнёс Алекс и ушёл. После встречи с братом на душе остался неприятный осадок. Они отлично ладили в детстве и в памяти Алекса ещё был жив образ того Джонни, тихого и флегматичного мальчика, с восторгом слушавшего о его приключениях во дворе и сказки с жуткими подробностями, которые выдумывал Алекс, чтобы придать им “перчинку”. Джонни был болезненным ребёнком, часто сидел дома и пропускал школу, и старший брат, как мог, старался его развлечь. Тайком от родителей он приносил ему пирожные из кондитерской – иногда купленные, иногда ворованные, тут уж как доводилось. Защищал его от хулиганов во дворе, и Джонни тоже стоял за него горой, когда возникала необходимость. Алекс и не заметил, когда между ними вдруг начала появляться стена отчуждения. Что ж, теперь у Джонни своя жизнь, в которой для него не нашлось места из-за того, что он встал на “проклятый путь”. Но неужели это настолько веская причина, чтобы совсем прекратить общение?..

Алекс уговаривал Сильвию бросить работу в полиции, но дороже всего для неё оставалась её простая полицейская форма, значившая для него так же мало, как много она значила для неё. Сильвия теперь отвечала на его выпады:

– Как ты не хочешь жениться на мне, так и я не собираюсь бросать любимую работу.

Да, Алекс не собирался жениться. Бизнес Семьи опасен, как говорил Поли, в организации многие гибнут молодыми. Хотя Алекс и был уверен, что его такая участь не постигнет, но всё же не хотел, чтобы, в противном случае, Сильвия осталась вдовой и узнала бы после его смерти, кем он на самом деле являлся. Детей Алекс тоже пока не планировал, к чему эти ненужные трудности и заботы? Он молод и не готов к тому, чтобы чувствовать себе на коротком поводке.

Его всё устраивало так, как есть. Он не бросит Сильвию, а там, лет через пять-семь, возможно, правда женится на ней, если ситуация станет более спокойной. Это касалось как его принадлежности Семье, так и жизни страны вообще. Официальное положение сейчас привлечёт ненужное внимание. Сильвия, к тому же, работает в полиции и пока что никому не рассказывает о своей личной жизни и с кем она живёт.

Алекс делал всё для своей любимой. Окружил заботой и вниманием, дарил дорогие подарки: одежду из модных магазинов, духи из Парижа, драгоценности, домашние предметы для уюта и комфорта. Вместе с Сильвией он ездил на экскурсию в Европу, в страны Старого Света, а также на золотые пляжи Флориды и Майами.

Казалось бы, чего большего желать Сильвии в её положении, но её раздражали оправдания Алекса, когда она заводила с ним разговор о свадьбе. Сначала он ссылался на несчастье, произошедшее с Ритой и Марком и якобы выбившее его из колеи, затем, что ему нужно закончить учёбу, а после подождать, когда он откроет агентство и встанет на ноги.

Сильвия стала подозрительной и недоверчивой. Ей всё чаще было не по себе при мысли, что она так роскошно живёт в то время, когда большая часть страны страдает от экономического кризиса. Алекс хорошо зарабатывает, часто задерживается на работе, иногда вовсе не ночует дома, объясняя своё отсутствие тем, что ему надо провести время со старыми друзьями, Поли и Винсом, чтобы обсудить рабочие дела, или же он ездит заключать сделки с клиентами в соседние города или штаты.

В последнее время особое женское чутьё подсказывало Сильвии, что любимый погуливает от неё на стороне. Она не высказывала ему своих подозрений. Повода к ссоре пока просто-напросто не находилось, как не было и доказательств. От него не пахло чужими духами, не было следов помады на одежде, просто что-то в его поведении настораживало.

Сильвия поддерживала отношения со своей семьей. Мать ничего не спрашивала её об Алексе, про себя по-прежнему осуждая дочь, хотя её приятно удивляла щедрая помощь Сильвии. Отчим за два года успел лишиться работы, нового занятия не нашёл и особенно не искал. Ему нравилось сидеть дома, валяться на диване и пить с друзьями на деньги падчерицы, что не мешало ему говорить жене гадости о Сильвии и её дружке, который явно не тот, за кого себя выдаёт. Пьер пару раз видел его в компании “крутых ребят”, когда они подъезжали к бару “Primola” на своих шикарных автомобилях.

Однажды он всё-таки не удержался, чтобы ехидно не спросить падчерицу:

– Где, ты говоришь, работает твой сожитель?

Сильвию задел его тон.

– У Алекса агентство по торговле недвижимостью. Тебе до его уровня никогда не подняться, – с вызовом ответила она.

– Хорошая нынче зарплата у торговых агентов, – как бы понимающе присвистнул Пьер.

– Он директор агентства и не забывай, что я тоже работаю и помогаю вам не только с зарплаты Алекса.

– Плохо работаешь, милочка, раз дальше своего носа ничего не видишь.

– Что я должна видеть? – рассердилась Сильвия.

– Да ничего, – отчим не собирался делиться своими догадками. Ему хорошо жилось на чужие деньги, а если её богатого дружка будут в чём-то подозревать, вся халява закончится.

В эти годы послужной список Сильвии постепенно рос: недавно она задержала магазинного вора и помогла расследовать ограбление банка. Девушка нашла доказательства причастности кассира к преступлению. Питер Чандлер по-дружески шутил, говоря, что ей следовало бы стать сыщиком. Сильвию огорчала только реакция Алекса. Когда она рассказала ему о своих успехах, он лишь снисходительно улыбнулся:

– О да, “большой” подвиг – задержать бедного подростка, когда он полез в магазин, чтобы стащить себе что-нибудь пожрать. Когда ты на него пистолет наставила, он там в штаны не наложил от страха?

– Я его без пистолета арестовала! Он оказал сопротивление и я применила силу.