Андрей Лесковский - Закон-Тайга

Строгая иерархия требует чёткого отделения изгоев тюремного сообщества, к коим относятся самые низкие касты чертей и петухов . Их западло трогать руками, если появлялась нужда в физическом наказании, то такого "пассажира" полагалось бить ногами, либо каким-нибудь предметом, например, табуреткой . У опущенных ничего нельзя брать, а им запрещено касаться практически всего, кроме своих вещей, своей посуды, да толкана, который они обязаны были поддерживать в безукоризненной чистоте . Кроме того, последних, у параши, рядов нар хватало не на всех зачуханных и несколько чертей обитали прямо на полу, единожды поселившись на котором, им уже навсегда запрещалось подниматься .

Высшая же каста, блатные, коротали дни за картами, да байками про житьё-бытьё тюремное . Семь человек, приближённых Кирсана, к своим тридцати-сорока годам имели по несколько ходок и большая часть жизни каждого прошла по эту сторону решёток . Шумные, драчливые доминантные самцы, неугомонную удаль которых мог сдержать только опытный вожак . Как полагается, у блатных было вдоволь курева, "ништяковой" еды, чай практически не переводился, а иногда появлялся даже самогон, не иначе как, тараканы приносили . Вот только денег, видимо, не было давно, поскольку ставками в карточной игре, зачастую становились разнообразные "пиявки", "гычи", "чилимы" да "шалобашки", которыми развесёлая братва сотрясала друг другу головы и без того неоднократно поврежденные .

У мужиков дни тянулись поскучнее . Лишь бесконечные разговоры, да подготовка в дорогу дальнюю . Кто-то чинил рваный башмак, штаны или телогрейку, другой распускал на нитки драный свитер, с целью связать потом шарф, а то и носки, пара-тройка грамотных пытались читать книги, вернее сказать, не книги целиком, а те несколько листов из них, что пока удалось сберечь от засранцев .

Этап считался достаточно сформированным и команда на его отправку ожидалась в самые ближайшие дни . Пунктом назначения являлась таёжная зона, затерянная в глухом месте верховий реки Зея, что в Амурской области . На долгие годы зэкам предстояло вкусить нелегкого хлеба лесоруба .

* * *

Старик замолчал, а потом отмахнулся правой рукой, словно от роя мошкары . Нелёгкие воспоминания самых нерадостных лет своей жизни, заставили Сергея Александровича прервать рассказ . Он встал, закурил сигарету, а после наполнил две рюмки джином .

– Знаешь, парень, давай-ка я до завтра рассказ свой отложу . Невесёлая история, сам понимаешь, такая остаётся на шкуре не заживая . – Старый капитан выпил любимый напиток и даже улыбнулся . – На Шахерезаду, я, конечно, не похож, но тоже буду свою страшную сказку тебе по частям преподносить . Времени-то дослушать хватит ?

– Да, Сергей Саныч, думаю Дик Лансон пойдёт мне на встречу и даст достаточно времени .

– То-то, куда тебе торопиться . Давай-ка, парень, завтра по утру отправляйся на шхуну, Георгий мой её на ход испытает после ремонта, побудешь с ним денёк, он тоже тебе кой чего порасскажет, чай, сын родной . А мне задача предстоит добиться от некоторых толстозадых, чтобы квоту на краба -стригуна увеличили . Курам на смех дали-то ! За пару дней повыловим, а сезон на неделю открывается . Здесь ведь Америка, всё по правилам, а лишнего добудешь, так такого штрафа наложат, что ещё и судно отдашь ! Мать их так ! Везде, во всем мире стараются обобрать трудового человека, ух паскудная порода .

Старик налил себе ещё одну рюмку, но, пред тем как выпить, укоризненно покачал головой, вспоминая, видать, о том, что эта чарка уже лишняя . Однако сомнения убедительно разрешились в пользу любимого напитка . Сергей Александрович поставил опустевшую посуду и, слегка пошатываясь, побрёл к лестнице на верхние этажи, оставляя меня наедине со своими мыслями, а так-же с недопитой бутылкой джина, в которой ещё оставалось напитка не менее как на три приёма .

Бар опустел, кроме меня оставался лишь одинокий пьяница, мирно спавший за столиком в углу и его не торопились выпроваживать . За стойкой хозяйничала Лена, невестка Сергея Александровича, жена его среднего сына . Красивая, стройная женщина, в самом тридцатилетнем рассвете своей привлекательности, мечта очарованного странника . Нет, действительно так ! Очень приятные глазу формы, благородное личико, с серыми умными глазами . Короткая стрижка наверное была сделана ею из скромности, ибо фантазия непременно хотела представить Лену с длинными волосами . Она заканчивала наводить порядок, протирая вымытые кружки, стаканы и прочую распивочную посуду .

В самом помещении бара, со шваброй и тряпкой, тщательно надраивал пол кто-то из добровольных помощников, потрёпанного вида мужичок, видимо горький пьяница трудился в уплату за стаканчик спиртного . Другой "талый" джентльмен, который спал за столиком был явно ему приятелем и, дойдя до него, уборщик вежливо разбудил спящего, а потом передал ему швабру, как палочку эстафетную . Лена предоставила им недопитую бутылку виски, а в ней оставалось ещё немногим меньше половины объёма . Перед алкашами возник реальный стимул поторопиться с мытьём пола и они расстарались на должном уровне, стремясь к вожделенному напитку .

Я успел прикончить остатки своего джина, но пока не спешил покинуть бар . Захотелось съесть что-нибудь горячего, мясного и, желательно, вкусного . Лена поджарила мне свиной стэйк, уверяя, что именно такие предпочитают кушать под стаканчик джина отец и свёкор .

– Они люди удивительной судьбы . – Произнесла она почему-то с лёгким акцентом, видимо сказывалось общение с посетителями, понятно на английском . – Вот, посмотрите, что писали Ваши американские коллеги, в те годы .

Она сняла со стены рамку, в которую помещались три вырезки из местных газет разных лет . Первая сообщала о том, как двое русских перебежчиков сдались пограничникам, судьба их решается властями ; вторая заметка, примерно тех-же лет, ставила точку в той истории, что в итоге беглецам предоставлено политическое убежище ; ну а третья, это уже более объёмная статейка, опубликованная где-то в семидесятых годах . Она возвращала читателя к событиям двадцатилетней давности, рассказывая как бежали на Аляску два русских мистера, Егоров и Бектимиров от репрессий советского правительства, как прекрасно устроены теперь перебежчики, благодаря американской демократии .

– Да, любопытно … – Я вернул рамку и получил тарелку с куском хорошо зажаренного, до хрустящей корочки, мяса .

Аппетит проснулся зверский, видать причиной тому выпитый алкоголь, но и стэйк, по правде сказать, удался исключительно вкусным . Продолжить разговор с «Еленой Прекрасной» я собирался незамедлительно, как только расправлюсь с мясом . Подлый бесёнок, внутри меня, назойливо внушал мысль о том, как неплохо будет, наверное, жимануть её разок-другой, где-нибудь в подсобном помещении . Но я, видит Бог, изо всех сил сопротивлялся, причём вполне успешно .