Александр Андрюхин - Искушение Кассандры

Кассандра что есть духу бросилась наутек. Она понеслась в сторону дворца Приама, как вдруг, не добежав до площади, увидела, что с нее пауками расползаются по улицам вооруженные до зубов греки. Это были те самые, что сидели в брюхе коня.

Греки быстро и бесшумно разили мечами и копьями спящих на земле троянцев. Многие умирали без стонов, так и не проснувшись, некоторые, отлепляя головы от стен и собственных ладоней, приходили в себя, но тут же получали смертельный удар в живот.

Кассандра бежала по городу и чувствовала, что Аякс не отстает ни на шаг. Она трижды спотыкалась о кубки и кувшины, трижды падала на землю, но опять вскакивала и снова мчалась куда несли ноги. А по сторонам начиналась великая бойня.

Уже слышался визг детей и женщин. Троянцы защищались кто чем мог. Они бросали в греков горящие головни, утварь, столы, за которыми только что пировали; они бились вертелами, на которых недавно жарили мясо. А греки кромсали всех подряд, не щадя даже младенцев. Кассандра услышала, как дворец ее отца наполнился детскими и женскими воплями, а потом краем глаза увидела, как он все ярче занимается огнем.

У храма Зевса была резня, и дева, нырнув в темный проулок, помчалась к храму богини Афины. За ней последовал и Аякс.

Кассандра вбежала в святилище Афины Паллады, припала к ее статуе, крепко обвив ее рукой, в которой был зажат осколок горного хрусталя, а другую руку воздела к небу.

— Спаси меня, великая богиня Афина! — воскликнула она и в ту же минуту услышала сзади тяжелые шаги Аякса.

— Не смей дотрагиваться до жрицы Зевса и дочери царя! — вскричала она, холодея от ужаса.

Аякс расхохотался и бросил меч на пол. Он медленно подошел к Кассандре, взял ее за руку и посмотрел в глаза. Взгляд его был холодным и мутным.

— Не смей в святилище! — прошептала она, вжимаясь в статую Афины.

Аякс с такой силой рванул ее руку, что статуя Афины качнулась и полетела вслед за ней. Богиня тяжело упала на пол, не задев Кассандры, и разбилась на мелкие куски. В ту же секунду вещая дева почувствовала, что выпустила из рук осколок горного хрусталя.

Аякс сильно прижал ее к себя, затем, оттолкнув, ладонью пригнул голову и задрал тунику. Последнее, что она увидела, его измочаленные сандалии и каменный пол с разбитыми кусками Афины Паллады…

Катя очнулась от того, что почувствовала, как Мемнонов опять гладит ее ногу. Его рука уже касалась трусиков, а глаза уже ничего не видели.

— Да, отстань ты, я сказала! — воскликнула Катя, вскакивая с кресла. Совсем окосел, что ли?

Но Мемнонов не отстал. Он прижал ее к стенке и, как пьяный, навалился всей своей плотью.

— Катька, — прошептал он. — Ты мне всю душу вымотала.

Агафон расстегнул ей халат. И вцепился в трусики.

— Черт с тобой, — прохрипела она сквозь зубы. — Раздевайся и ложись в постель.

— Правда? — дурашливо воскликнул он. — Ты не шутишь, Катька?

Девушка оттолкнула его и молча сбросила с плеч уже расстегнутый до последней пуговицы халат. Она осталась только в лифчике и тоненьких трусиках.

Он восхищенно уставился на нее.

— Ну у тебя и фигура. Как у богини!

Мемнонов скинул с себя рубашку и опять с разомлевшим видом полез к Кате, но она цыкнула:

— Тише! По-моему, дверь отпирают.

Мемнонов замер.

— Точно отпирают, — тяжело дыша, прохрипел он. — Не вздумай одеться! Я сейчас разберусь.

Он направился в прихожую, а она взяла с кресла икону с лицом Астерина и прижала к груди.

В кафе Карасев встретил Берестова с Галкой и очень им обрадовался. Галка пила шампанское, а Берестов по обыкновению ей что-то заливал. Их веселый и беспечный вид несколько поднял настроение следователя.

— Ведем праздную жизнь в рабочее время! — сказал Карасев, подойдя к их столику.

— Тарас, привет! — засмеялся Берестов. — Давай, садись! Сегодня пьем и веселимся!

Он тут же слетал еще за одним бокалом и с краями налил шампанского. Затем подмигнул Карасеву:

— Берию уже арестовали?

Галка покатилась со смеху, а Карасев нахмурился.

— Тут дела почище…

Берестов сразу сделался серьезным. Он придвинул Карасеву стул и спросил полушепотом:

— Взял след убийцы? Мне сказать можешь. Я — могила.

— Я тоже одной ногой в могиле, — выкатила глаза Галка.

Карасев не спеша выпил шампанское, отломил дольку шоколадки и только после этого удостоил друзей великодушным взглядом. Их глаза готовы были лопнуть от любопытства.

— Знаете, кто был этот сторож, которого прибили? «Маньяк-антихрист!»

Галка ахнула и закрыла ладонью рот. Берестов недоуменно поднял брови.

— Потом я тебе расскажу, — цыкнула она на Леню. — Дальше, дальше, Тарас! Кто грохнул сторожа?

— Подозреваю, что его первая жертва — Катя Александрова…

И Тарас, взяв с них клятву молчания, рассказал все, начиная с того, как этот маньяк надругался над приехавшей из Твери семнадцатилетней студенткой прямо на крыльце церкви, в которой она искала спасения, и как потом насильника не могли поймать, потому что он был хитер, осторожен и бегал, как собака; Тарас не утаил, что десять лет спустя Катя Александрова снова появилась в этом городе, поступила в университет, в котором ей не довелось учиться из-за насильника, и устроилась на работу в тот самый музей, где работал сторожем «Маньяк-антихрист». Одновременно в музее проходила выставка восковых фигур, и на пальцах Берии оказалась кровь убитого сторожа…

— Какой ужас! — затряслась Галка. — Просто мистика какая-то…

Берестов был задумчив и молчалив. Он смотрел в пространство и что-то вспоминал.

— Восковые фигуры здесь вообще ни при чем, — пробормотал он еле слышно. — Это случайность.

Неожиданно глаза его вспыхнули. Он ошеломленно уставился на Тараса и поднял палец кверху.

— Помнишь, я тебе говорил, что, когда я отрубился в музее, Берия мне не снился. Мне снилось что-то античное. Море, закат. На фоне заката вытащенные на берег корабли и около них ахейцы в шлемах и красных плащах.

— Боже мой! — перекрестилась Галка и судорожно отпила из своего бокала.

— Дальше-то что? — усмехнулся Тарас.

— А дальше… — Взгляд Берестова снова погрузился в пространство. Дальше? Хм… Мне кажется, нечто такое уже происходило в истории. Кто-то уже искал защиту от насильника в храме… Но это не помогло… — И вдруг глаза Берестова просветлели. — Вспомнил! Это вещая Кассандра искала спасения в святилище богини Афины, когда греки ворвались в Трою. А над ней надругался Аякс прямо перед алтарем. Греки были в ужасе. Боги тоже были в ужасе. Греки хотели за это Аякса казнить, но по какой-то причине не казнили. А боги наказали. Когда греки возвращались на родину, боги послали им бурю. Корабль Аякса разбило о скалы, все погибли, а он уцепился за скалу. Он было обрадовался, что обвел вокруг пальца и смертных, и бессмертных, но Зевс метнул в скалу молнию, она оторвалась и погребла Аякса в море.