Сергей Мартин - Год Палача

Наконец, Рита замолчала и устало посмотрела на меня.

–– Пожалуй, всё самое интересное я тебе рассказала, – сказала она с грустной улыбкой. – Как видишь, романтики и счастья в нашей жизни маловато.

–– Ты сожалеешь об этом?

–– Нет, мне сожалеть о чём–то поздно. Просто хочется иногда почувствовать себя нормальной бабой… Мечты, мечты, в чём ваша сладость? Рита задумчиво замолчала, разглядывая пустой бокал, и вдруг спросила: – Ты тоже презираешь нас?

–– Почему я должен презирать тебя и твоих подруг?

–– Мы же продажные подстилки…

–– Это не самый тяжкий грех, а безгрешных людей не бывает. Только младенцы чисты и невинны, пока не пойдут по грязной дороге жизни своими ногами. Вот тут–то грязь и липнет к человеку, хочет он этого или нет. Другое дело, что одни пытаются очиститься, а другие сами ищут грязь… Вот таких я презираю и ненавижу… – я посмотрел в её погрустневшие глаза и, мягко улыбнувшись, сказал: – Tы уже устала, Маргаритка, идём–ка в постельку…

–– Алекс, ты – отличный парень! Тебе об этом говорили?

Я лишь усмехнулся, помогая ей выбраться из–за стола, и, приобняв за плечи, повёл к кровати. И на этот раз Рита выложилась от души, продемонстрировав, что умеет очень и очень немало. Потеряв последние силы, мы быстро заснули. Утром Рита едва успела принять душ и собраться, как явились её "телохранители", и мы распрощались.

Весь этот день я размышлял над рассказом своей новой знакомой, сделав записи наиболее важных моментов в блокноте. Меня сразу же привлекло, что Пудель "разряжается" в одном и том же месте за городом. Для проведения акции это было почти идеальным случаем. Оставалось лишь точно узнать время его очередного посещёния кемпинга…

* * *

Две недели я вёл наблюдения за Горюновым. Он действительно оба уик–энда провёл в "Дубках", что повышало мои шансы на успех. Приезжал он туда по субботам, ближе к вечеру, всегда в компании таких же подонков и путан. Бурные оргии проходили в одном из домиков, стоящем уединенно от остальных, у самой ограды. Охрана оба раза состояла из двух довольно внушительных и туповатых с виду парней. Они не представляли для меня особой проблемы, но присутствие девушек осложняло задачу. С другой стороны, проводить акцию в городе тоже было небезопасно. Пудель постоянно находился в окружении по крайней мере трёх–четырёх подручных и обязательно с какой–нибудь девицей, так что загородный вариант всё равно оставался предпочтительнее. Можно было, конечно, воспользоваться винтовкой и снять его с приличной дистанции, но повторяться не хотелось, да и сама предстоящая акция должна была подстегнуть конфронтацию между бандитскими кланами. Вот почему я хотел провернуть её покруче, в стиле гангстерских разборок.

Солнце клонилось к закату, мелькая меж рыжих стволов корабельных сосен и брызжа палящими лучами прямо в глаза. Я щурился даже в тонированных очках. Лето только начиналось, а уже стояла настоящая жара и над асфальтом колыхалось марево, словно над разогретой жаровней.

Я вёл свою "Ниву" очень аккуратно и думал только об одном – как бы не нарваться на ГАИ и проверку документов. Хотя фальшивые права и техпаспорт были практически без изъянов, но кто знает, что будет, если проверка окажется основательной, со сверкой номеров двигателя, шасси и кузова. Да и содержимое моей сумки могло доставить массу неприятностей с самыми непредсказуемыми последствиями в случае такой встречи.

Движение на загородном шоссе, ведущем в зону отдыха, было оживлённым. То и дело попадались встречные машины, но ни один из водителей не подавал условного сигнала фарами, понятного всем. Стало быть, передвижные посты ещё не появились. Это обстоятельство несколько успокаивало, но не позволяло расслабляться. Стрелка спидометра замерла у отметки "60", чуть–чуть не дойдя до неё. Я взглянул в зеркало и увидел нагоняющую меня "Тойоту", салон которой был буквально забит парнями и девицами. Они мчались вдвое быстрее и были вынуждены резко притормозить, чтобы пропустить вдруг появившиеся из–за поворота встречные машины. Когда дорога вновь стала свободной, "Тойота" оглушила меня какой–то невероятной мощности сиреной, издевательски пропевшей что–то задиристо–весёлое. Сверкая лаком, машина, словно пришпоренная, промчалась впритирку с "Нивой", и я на мгновение увидел в её окнах смеющиеся лица девиц, скорчивших мне гримасы. Водитель–лихач резко принял вправо, подрезая меня, и я едва успел среагировать на эту наглость, ударив по тормозам. Словно жалуясь, завизжали покрышки. "Тойота" скрылась за поворотом, я не стал принимать вызов. Не хватало только ввязаться в дурацкую разборку…

Вскоре появился указатель "Кемпинг "Дубки" и поворот направо, проигнорированный мною. Проехав по трассе ещё с полкилометра, я притормозил у съезда на грунтовую дорогу, уходящую вглубь леса. Ни впереди, ни сзади не было машин, я крутнул руль вправо и быстро повёл "Ниву" по колее, прыгая на ухабах и оголенных корнях сосен. Теперь с шоссе меня не могли заметить, и я двинулся медленнее, чтобы не пропустить второпях пересечение с такой же грунтовкой, которая выходила прямо к кемпингу, но к дальней стороне ограды.

Наконец я подъехал к маленькой поляне и развернул машину. Заросли осинника, молодых кленов и каких–то кустов полностью скрывали автомобиль от постороннего взгляда, но я загнал его поглубже, в самую чащобу, и выключил двигатель.

В наступившей тишине раскатисто прозвучала барабанная дробь дятла, совсем близко с куста вспорхнула испуганная птица, суматошно и громко захлопав крыльями, и снова всё стихло, даже кроны деревьев застыли в оцепенении, словно уснув от духоты. В траве стрекотали кузнечики, и где–то закуковала кукушка. Усмехнувшись, я стал считать. Дошёл до пятидесяти и бросил это занятие, подумав, что столько всё равно не проживу. Оружие и снаряжение были проверены заранее, но я ещё раз открыл сумку и всё внимательно осмотрел. Теперь нужно было не пропустить момент, когда мои "клиенты" прибудут на место. Я взял бинокль и вышел из машины, включив потайную кнопку системы безопасности.

Шоссе пролегало метрах в ста, но я пошёл вдоль него лесом, пока не вышел к асфальтированной дороге, ведущей в кемпинг. Выбрав место поудобнее, я расположился в кустах у обочины и внимательно осмотрелся. Отсюда хорошо просматривался длинный участок дороги вплоть до пересечения с шоссе, и это меня устраивало.

Ждать пришлось довольно долго. Уже опустились густые сумерки, когда по кустам полоснул свет галогенных фар и с шоссе на дорогу свернут две машины. Впереди ехал "Фольксваген–пассат" Пуделя, а вслед за ним – "Рено" с его дружками. Я припал к биноклю, стараясь рассмотреть сидящих в машинах, но свет фар сильно мешал этому. Лишь на какое–то мгновение, когда они промчались мимо меня, я успел заметить курчавого брюнета за рулем "Фольксвагена", а с ним двух его телохранителей и какую–то девушку, запрокинувшую голову на спинку заднего сиденья. В "Рено" ехали ещё трое. Как только машины скрылись из виду, я покинул своё укрытие и поспешил к кемпингу, до которого было около километра.