Константин Галуза - Ясная ночь… II часть

Нет. Проглотил слюну, – нет время курить сейчас. Развернулся назад, в «стакан» двора. Ничего не меняется, – как на паузу нажали! Несильно пнул панка по лодыжке:

– Чеши отсюда.

– Что делать? Что?

– Уходи, говорю, спасибо. Беги от сюда, бордюр брось уже…

Полез к окну. Выбирая полосы, подтянулся, ухватился лучше.

– Ты куда? – Лена сделала полшага назад. Потом усмехнулась: – Забыл, что ни будь?

В кабинете двигали дверь, стол ехал, орали по-нерусски. Не фиг лезть.

Толкнул полосу как можно вверх, сжимая, схватил Лену, за плотное вязанное платье ниже груди. Перехватив рукой, за волосы, втянул её на себя:

– Поплыли, бежать, хризантема.

– Ты что? – она дышала, дрожала.

– Идёшь?

Беспомощно она оглянулась. Она сделала движение ко мне. Потянул её.

– Колено, Лена. Упадём. Держись.

Осторожно, может быть, машинально, – боясь порвать колготки, она поставила одну ногу на откос, рука у меня онемела от тяжести, я почувствовал её вес, холодную ладошку за шеей, – падаем. Туфель, зацепившись за кромку остался на подоконнике, мы, попятившись упали рядом с панком.

Очередной косой прорез на ладони защипал, зажёг – кровь. Это вернуло меня к действительности. Бежать.

Перекинув её, встал. Окно, люди. Валить!

– Побежали.

Я не выпускал её, оглядываясь, она, «колченогая», слушалась.

За аркой, на тротуаре, удивив прохожих, сразу тормознул машину. Лена на одной ноге не нужно мешкала, оправляла платье, волосы, толкая её в зад, запрыгнул сам:

– Поехали!

– Куда?

Водиле начало уже не понравилось.

– Прямо, скомандовал я неожиданно спокойно.

Тут панк(!), сука, влез на переднее сиденье!

– Куда, э -… – справедливо засомневался таксист.

Время нет. Я гвоздил глазами арку, по сторонам…

– Поехали, поехали, – на, – я успокоил его бабками.

И мы поехали, не торопясь… Оглянулся, едем, едем! Как закурил, никого не спрашивая! Зашибись! Всё, братан, всё.

– Так куда вас? – водила в тёртой кепке выглядел уже несколько недовольным.

Такие компашки пассажиров кого хочешь насторожат. Но и не каждый раз ему столько дают. А сколько я ему дал? А чёрт с ними. Какие тут деньги, радоваться надо

– Прямо пока. Тебе, где, парень?

– Я с вами, – сообщил панк.

– Ага. – не нашёлся я на такое заявление.

– Ты как? – спросил я Лену.

– Не с вами. Остановите!

Не понял таксист наших явных разногласий.

– Поехали, – перепугал я его ещё больше своей ладошкой, – баба парится, заплачено… До метро нам…

Притянул Лену к себе:

– Чего ты орёшь, Золушка… А ты выйдешь щас, – велел я парню, притянув и его за косуху.

– Я с вами.

– Куда, и на хрена, интересно?!

Хлопает белёсыми ресницами и хохолок качается! Нужен очень.

– Дальше! – говорит он.

– Дальше уже некуда… Тебя как зовут?

Тут он мне выдал:

– Горный.

– Чи-иво?! (Горный…) – это меня развеселило.

Лена, без туфли, сидела как потерянная и, по-моему, не верила в происходящее. Ссутулившись, сжавшись, тёрла ладони, трогала платье, босую ступню. Холодно, грязно в салоне. На полу талый снег, вода, окурок. Мокрый смятый следок на одном пальце. Она сняла его и держала как платочек в поликлинике.

Ещё какой-то неадекватный Горный, в косухе, на переднем сиденье, пригнулся и озирается…

– И давно ты – «Горный»? – решил тихо уточнить я, подвигая его к себе так, чтобы не слышал таксист.

Тот пожал плечами простодушно. Пояснил серьёзно:

– Кличка. У нас в стае…

– Про стаю, видно, а нормальное имя есть?

– Алексей, – помедлив, признался он.

– Вот, Леша, это понятно. Ну, домой пора, или – в стаю. Нам тоже разбегаться надо. Ты, Алексей на выход, давай. Ага?

– А вы кто?

– …Кай и Герда.

– Кидалы?– понизил голос Горный Алексей.

– Кидаем реально, – подтвердил я, – Иди, мы тебя найдем, – пообещал я.

– А долю? – спросил Алёша.

Я оторопел.

… – Дулю, млять! Вот за что тебе долю? И чиво долю?

– Ты обещал.

Мне припомнилось что, да: обещал в общем-то, за стояк водопроводный, или камень…Так с ним нельзя.

– Потом, скинули мы все…Ты ж бордюр даже не поднял! Лёша Горный… Всё теперь… В спорт зал надо ходить, а не в стаю… Тебе лет сколько?

– Горный, – поправил он ударение. – Семнадцать…

– Отваливайся. Понял? – отрезал я эту тему.

– Я вас не подставлю. – пообещал Горный-Лёша с каким-то своим ударением и выражением. Я с Финляндского, – шептал он в том же духе, в «кратере» …

– Базар – жок. Будем там – мы тебя дёрнём.

Панк напыжился. И ждал, видимо, что-то ещё. Мне это уже надоело, таксист нервничает… Надо тоже, что-то добавить.

– Я с Хе Ге эФа – отрекомендовался я, (это работает обычно везде, если спрашивают «это где», отвечаю в принципе честно, но с выражением, по обстановке: «в Караганде», этого хватает).

Лёха тоже понимающе кивнул. Воротник поднял. Тут начал притормаживать водила не понятно где.

– Все выходите.

– А?

– Все вышли. – чётко скомандовал таксист, и голос его не улыбался. С наклоном, рывком из-под сиденья достал короткую монтировку. Перекинулся рукой за сиденье, я у него цель первая.

– Вышел на **й!

Закопошился Гордон, это ладно, а мы куда?

– Да ты чё, машешь, она ж раздетая, – вспомнил я, – и погоди, я же тебе денег дал?

– Пошёл… – хотел он, ещё раз угрожающе замахнуться в мою сторону…

Как Леша достал кастет я не видел. Он просто тюкнул им таксиста ниже кепки и тот как был, повернувшись ко мне, так и "притулился" к ручнику между передних сидений…

Твою мать!

– Ты чё дурак?! Ёша! – я его ненавидел. Этого я никак не ожидал. Надо его вырубить.

А Гордон выпихнул водилу, влез за руль, и по газам, скотина! Меня откинуло назад. Ёлки-палки! Куда он шпарит?!

– Я вас вывезу! – возбуждённо обещал Лёха.

– Останови, машину, придурок!

Мы вылетели на какую-то улицу.

– Остановите, – просила Лена.

Я хотел схватить его за волосы, да мы «сотрём» всё остановку… Что? Я не знал… Господи…

– Что с ним делать? – шёпотом спросил я у Лены, мы набирали обороты, шли по крайней полосе.

– Он нас убьет…

– Нефиг делать.

– Лёха, тихо гони в переулок, – выдумал я, – менты на хвосте, колёса менять надо.

Нандон! Ни хрена себе мы грузовик «подвинули» на 412-ом! Летим!

Места всё мне не знакомые, темнеет. Сколько, три минуты, пять? Поворачиваем, ещё раз, переулок, едем дальше, улица. Всё, встал.

Лена нехорошо себя чувствовала. Подавив в себе чувство сразу вмазать пару раз Алёше, я озирался. Видит нас кто в этой машине? Это срок. Люди идут, прошли… Тихо, ещё… Бодрым выглядел только Гордон:

– Я своё дело сделал. Затарить вас?

– Спасибо, тарься сам, скорее отсюда. Вы-выходись, – попросил я прячась от фар, – рядом припарковалась машина, переводя дыхание, – я здесь всё знаю, молодец. Пока иди в стаю… Сразу иди. – добавил я твёрдо.