Гэвин Лайл - Венера с пистолетом

Через какое – то время я спросил:

– Как вы думаете, не ведет ли эта парочка двойную игру?

– Что?

– Карлос и донна Маргарита. Не ведут ли они двойную игру?

Она уставилась на меня.

– Я не могу…

– Ладно-ладно. Я имею в виду, что он мог использовать ее, как большой барабан, и под шум исполнять свое соло. Ну, я не знаю, замешан он или нет…

Она наконец поняла, что я имею в виду, как раз когда я уже пришел к выводу, что ей не справиться. Но даже она должна была наконец задуматься.

Мисс Уитли продолжала внимательно взирать на меня.

– Вы уверены, что стоит выяснять, как в действительности обстоят дела? Я лично не знаю…Не уверена. Это не наше дело.

– Ну хорошо, она мне представляется нормальным человеком. Но этот тип… Я не против небольшой игры, не против провести с ней комбинацию самому. Но хотелось бы знать, что случиться, если я решу, что пришло время обозвать Карлоса обалдуем. Понадобится ли мне открывать огонь?

Она поморгала и снова стала высматривать такси.

– Я могла бы предположить, что Карлос способен проворачивать такого сорта фокусы по собственной инициативе. Но сейчас для вас безусловно не самый благоприятный момент открывать огонь…

Я мрачно кивнул.

– Полагаю, вы правы.

Через несколько минут, не поймав такси, она спросила:

– Почему вам хочется его оскорбить?

– Этот человек – обалдуй. Он бы завалил доставку груза в Цюрих, как бы я не действовал, что бы не предпринял. Я предполагал, что он не слишком сведущ в контрабанде картин. Я чертовски хорошо это знал. Но он сам пришел ко мне, я не напрашивался.

Она опять кивнула.

– Может быть.

Около музея из такси выбирались пассажиры. Я хотел было поехать с мисс Уитли, но затем решил, что на сегодня с нее Кемпа предостаточно, и предоставил ей самой хлопотать и разыскивать ходы по покупке старых мастеров.

В результате я остался торчать на ветру, в районе, печально знаменитом почти полным отсутствием баров. Так что пожалуй, пришло время поохотиться на драконов. Между прочим, «Хилтон» был на расстоянии короткой прогулки.

Я там прежде не был. Отчасти потому, что заведение было совсем новым, отчасти – потому что не пью по тамошним ценам за свой счет. Отель расположился в окружении особняков, владели которыми типы наподобие тех, в обществе которых мы завтракали. Или даже богаче. Я прогулялся по вестибюлю мимо ряда киосков, остановился купить несколько приличных небольших сигар и только потом направился в бар.

Все там было из латуни и толстой желтой кожи. Вероятно, идею они позаимствовали у Ван Гога, или Вермеера или у кого-то еще. Голландские живописцы, насколько я помню, использовали жуткие количества желтого. Но все получилось весьма уютно – внушительных размеров гнутые диваны и надраенные огромные окна толстого зеркального стекла, которые открывали вид на тихий канал и большие дома на другой стороне.

После четырех там царило затишье перед тем, как туристы оторвутся от закупок старинных изделий с новейшими этикетками на Нью-Спейгельштрат и вернутся назад. Единственными посетителями были хорошо одетый крупный мужчина, спокойно и профессионально нагружавшийся у стойки, и пара местных женщин из большого цветочного магазина, приютившихся у окна. Я обосновался на диване.

Официант пересек зал и задумчиво уставился на мою повязку.

Я заказал пиво.

Переставляя пепельницу с места на место, он спросил:

– У вас был инцидент, сэр?

– Я подрался, – его лицо заледенело, – с «фольксвагеном».

Он поспешно улыбнулся и ушел успокоенный. Полагаю, он мог бы и проверить. Такие типы вечно суют нос в чужие дела.

После этого я просто сидел и наблюдал, как на канале ничего не происходит. Любопытно, как долго можно наблюдать за улицей, на которой абсолютно ничего не происходит, если в холодную ветреную погоду вы сидите в прелестном теплом баре. Так или иначе, я приготовился наблюдать гораздо дольше допустимого.

Вырвал меня из нирваны мягкий голос с американским акцентом.

– Прошу простить, сэр, но меня беспокоит вопрос: не нуждаетесь ли вы в компаньоне для небольшой выпивки?

По всей видимости, правильный ответ был – нет, но по отношению к этому индивидууму я так не поступил. Это был явный завсегдатай здешнего бара. И я не ошибся, на первый взгляд при входе в бар посчитав его крупным мужчиной. Он и впрямь походил на Русский военный мемориал. Выглядел он так, словно побывал в эпицентре минимум трех автомобильных катастроф. Но вероятнее всего, такой вид у него был от рождения.

– Садитесь, – предложил я, и он приземлился на диван, словно подбитый самолет.

– Я – Эдвин Харпер, – торжественно заявил он. – Слышали про «Грузоперевозки Харпера»? – и протянул мне ладонь, весьма напоминавшую ковш эскаватора.

– Берт Кемп.

Мы пожали друг другу руки. Он был на удивление мягок и интеллигентен, а может это и не было столь удивительно. Крупный человек, в особенности если он джентльмен с американского юга, и тем более, если он крупный пьяница из джентльменов с американского юга, мог себе позволить быть мягким и интеллигентным. Такие в состоянии сгрести вас одной рукой и выбросить через зеркальное стекло окна на ледяной холод канала.

– Как я понял, вы англичанин, Берт. Так что, возможно, вы не поняли мою ремарку относительно «Грузоперевозок Харпера».

– Корпорация Джона Брауна проглотила «Грузоперевозки» вместе с хозяином и всем его штатом.

– Совершенно верно. Может, закажете себе еще? Или чего-нибудь покрепче?

– Предпочитаю пиво.

Он поднял руку, щелкнул пальцами, и это напоминало выстрел из оружия калибра.45.

– Парень! Или как вас величают в этой стране! – и повернулся ко мне. – Судя по всему, у вас был инцидент, Берт.

Опять все сначала.

– Мои аргументы оказались гораздо слабее, чем у автомобиля.

Он печально покачал огромной головой.

– Манера вождения европейцев вгоняет меня в гроб, Берт. У меня было под началом немало грузовиков, и уверяю, если любой из моих шоферов действовал бы также, они бы тут же вылетели с фирмы Эдвина Харпера.

Я просто кивнул. Бесшумно приплыл официант с пивом для меня и с огромным высоким стаканом с содержимым, сильно напоминающим чистый виски со льдом.

Харпер поднял стакан.

– За выздоровление, Берт! – и сделал такой большой глоток, который сразу превзошел все выпитое мною пиво.

– В каком же направлении пролегает линия вашего бизнеса?

– Я занимаюсь антиквариатом. Преимущественно старинными пистолетами.

– Исключительно интересное занятие, сэр. У меня в берлоге на стене висит парочка револьверов.

– В самом деле?

Скорее всего – пара кавалерийских револьверов образца 1930 г. Хотя, конечно, он мог быть обладателем отличных старых «кольтов».