Андрей Демченко - «Скрипач» на крыше

С того вечера прошла уже целая неделя, а воспоминания о девушке не покидали Сергея и даже нисколько не угасали; наоборот, они становились все ярче и продолжительнее и наконец стали отзываться в сердце острой тоской. И вот настал момент, когда Сергей понял, что должен увидеть эту девушку. Во что бы то ни стало.

День, когда он узнал ее телефон, выдался довольно богатым на события. С утра у Зимина схватило поджелудочную железу (когда-то переболел панкреатитом, и с тех пор железа нет-нет да и давала о себе знать), но Сергей сразу наелся но-шпы, и к обеду отпустило. Оклемавшись, Скрипач поехал с Сан Санычем на стрельбище в войсковую часть.

Погода стояла отличная, солнечная. Зимин дырявил мишени на расстоянии аж в восемьсот метров — как всегда, без сбоев. Во время перекура он заметил, что метрах в двухстах. какой-то здоровенный детина палит из пистолета по ростовым мишеням, высаживая за несколько секунд всю обойму. Боевиков, что ли, насмотрелся, подумал Зимин… Между тем фигура стрелка, как ни странно, показалась ему знакомой. Сергей взял винтовку и посмотрел в прицел… Кровь хлынула к его лицу, когда он узнал Боцмана, самого злобного из «быков», наезжавших на Сергея в его собственной квартире.

— Дай-ка мне обойму, Сан Саныч… — попросил Зимин, стараясь скрыть свое волнение.

Ничего не подозревавший Сан Саныч протянул Сергею заряженную обойму. Только когда Зимин, зарядив винтовку, начал спокойно целиться в Боцмана, Сан Саныч удивленно раскрыл глаза.

— Сереж, ты чего это… — Закончить он не успел, потому что раздался выстрел.

С головы Боцмана, словно ветром, сорвало бейсболку… Бандит резко обернулся, и тут Зимин выстрелил во второй раз. Боцман, не издав ни звука, упал и закрыл голову руками.

— Сереженька, — у Сан Саныча аж горло перехватило, — ты что, ты его…

— Да не собираюсь я его убивать, — улыбнулся Зимин, — я с этим дебилом только не много поквитаться хочу. Ведь ты же не просил его меня бить, правда, Сан Саныч?

— Да что ты, что ты! Да я только…

— Так я и думал. Значит, это была его инициатива. Он меня ногой ударил… Два раза. Пистолетом грозил. Я уж тогда, помню, с жизнью распрощался. Вот пусть теперь он в штанишки наложит… Я ему устрою кабанью охоту.

— Куда же ты ему попал-то? — с опаской спросил Сан Саныч, глядя в бинокль на неподвижно лежащую тушу.

— А у него кожаный жилет расстегнут, я ему одну полу и пробил. Видишь, какой он умный оказался, лег и лежит тихонечко. А что ему делать? — обстоятельно рассуждал Сергей. — Пистолет ему на таком расстоянии разве поможет?

— Су-у-ука! — донеслось еле слышно. — Ответишь!

— Вот это он напрасно, — сказал Зимин, прицелился и выстрелил еще раз. Со стороны окопавшегося Боцмана долетел не то визг, не то вой.

— Контузило, должно быть, — оценивающе сказал Сан Саныч, — Сережа, хватит… Прекращай.

— Конечно, контузило, — ответил Зимин, — пуля-то в пяти сантиметрах от башки прошла. Ну и нормально! У меня после той беседы сутки голова, болела, а бок и вообще целую неделю. Теперь и у него башка поболит. Хотя чему там болеть, мозгов-то нету.

— Все, Сережа, ты его уже и так наказал… Пойду успокою. — И Сан Саныч неспешным шагом направился к лежавшему все так же неподвижно Боцману…

Отложив в сторону винтовку, Сергей усмехнулся. Он был убежден, что Сан Саныч уладит дело миром: на сегодняшний день Скрипач в блатной табели о рангах стоял неизмеримо выше Боцмана.

Вечером того же дня Сергей по своим собственным каналам, без участия Сан Саныча, узнал телефон Иры Неверовой, но позвонил только на следующий день. Всю подоплеку убийства Бутова Зимин не знал, но о том, что Ира замужем, был осведомлен, и выбрал время, когда муж должен быть на работе. Волновался Сергей просто жутко. «Пошлет подальше, — думал он, — что я тогда буду делать? С ума сойду…»

— Алло, — сказал в трубке мягкий женский голос, — алло… Что вы там только дышите, скажите что-нибудь. Сейчас ведь трубку положу и больше поднимать не буду!

— Подождите, — едва успел Зимин, — не кладите трубку, пожалуйста! Ира, это вы?

— Да, я… — в голосе прозвучало некоторое недоумение, — а вы, простите, кто?

— Вы меня не знаете… Нам с вами надо поговорить. — Зимин собирался сказать не что другое, оригинальное, но при звуках этого голоса у него словно отшибло мозги. — Когда мы сможем встретиться?

— Странно все это… Почему я должна с вами встречаться? — Ира будто размышляла вслух. — Ну хорошо, вы сегодня можете?

— Да, конечно! Я буду вас ждать в машине на Новом Арбате, у Дома книги… В шесть. До вечера!

— Подождите, — Зимину показалось, что девушка улыбается, — машина-то какая?

— Конечно, что это я… Джип «мицубиси-паджеро», темно-зеленый.

— Неплохо бы еще узнать, как вас зовут…

— Сергей.

— Хорошо, Сергей… До встречи.

Положив трубку, Зимин еще несколько минут сидел на диване, уставившись в окно. Он не мог понять, почему ему так повезло, почему Ира сразу же согласилась встретиться. Он не знал, что Неверов своими выяснениями отношений довел жену до крайней степени раздражения и усталости… Ира чувствовала: еще немного — и у нее будет нервный срыв. Она понимала, что единственный выход — найти какую-то отдушину на стороне.

Очередная встреча Итальянца с Молотом происходила на загородной вилле последнего. Похолодало. За окнами моросил дождь, а у камина, в больших уютных креслах, было тепло. Хорошему настроению должен был бы способствовать и коньяк «Курвуазье» — настоящий, привезенный из Парижа. Итальянец, однако, выглядел злым и раздраженным, пил одну рюмку за другой, молчал.

— Ты чего это такой смурной? — спросил наконец Молот, смакуя коньяк.

— А то, что пора нам с тобой напрямую перебазарить, — тон Итальянца был сухим, резким, — есть у меня мыслишка, что ты темнишь.

— У-у-у… — протянул Молот, — вот оно что… От тебя, знаешь ли, я такого не ожидал. Ладно, говори, какая там твоя мыслишка.

— Тебе название «Сто пудов» ничего не говорит?

— Присказка такая есть… Сто пудов. Это значит — точно, наверняка.

— Молот, кончай лепить, ты меня что, за лоха держишь? «Сто пудов» — мой ресторан, и ты об этом прекрасно знаешь. Твои пацаны раскололись.

— Какие «мои пацаны»?

— А которые на этот ресторан наехали. Так и сказали, что их Вова Южный прислал. А что Вова Южный — твой человек, это сегодня только разве что фраер какой-нибудь не знает. Ну, как отмазываться будешь? Мне даже интересно.

— А ты пацанов-то больше слушай. Твои орлы как начнут кости ломать — кто угодно что угодно скажет: Не то что Южный — скажут, Ельцин или Клинтон прислали. Ты с самим Южным говорил?

— А что мне Южный? Южный не в том авторитете. Я с тобой говорю!