Татьяна Степанова - Пир на закате солнца

Огни, огни на шоссе… синий указатель… черная «Мазда», опрокинувшаяся в кювет… переднее колесо все еще крутится, крутится…

ГДЕ ЭТО ВСЕ?

ТАМ.

И ЗДЕСЬ.

Огни на шоссе, синие мигалки, суетящиеся вокруг места автокатастрофы люди. Слишком шумно, слишком шумно для ночной охоты…

Но ОН должен есть! Иначе ЕМУ не выжить – в этом мире, в этой новой реальности. ОН должен есть, должен охотиться. Как и все другие… КАК И ВСЕ ОНИ…

ОНИ – лишь временное пристанище, бренное живое тело.

ПЕРЕХОДНЫЙ ОБРАЗ – маленький, слабый, детский. Детством ведь так легко завладеть, оно так доверчиво… Детством легко замаскироваться, надеть его на себя как личину, запутать следы…

Но это лишь временное пристанище. Нужен кто-то другой. И женщины для этого не годны – даже она… Таков древний непреложный закон.

Нужен кто-то другой – муж сильный, выносливый, жизнеспособный.

Другой, новый.

ТРОЯНЕЦ из тридцать шестой палаты на это уже не способен.

КУСОК МЯСА, Троянец, полусъеденный заживо там, в горах…

Где-то далеко на втором этаже в недрах госпитальной поликлиники часы пробили четыре раза.

Старшая медсестра Наталья Багрова глубоко вздохнула, точно просыпаясь. Вот и закончилось…

Очередное ночное дежурство?

ПОЖАЛУЙ, НО НЕ СОВСЕМ.

Полина Кускова открыла глаза – что-то словно толкнуло ее изнутри. Полумрак в комнате, у самого лица на столике светится циферблат электронных часов: 4.00. Так рано? Что ее разбудило так рано?

Совсем недавно она изнывала от скуки, не знала, куда себя деть, чем заняться, и вдруг дела и обязанности обрушились на нее со всех сторон. Мать взяла отпуск на работе и спешно рванула к тетке в Нижний (пожилая тетка внезапно слегла, единственная родственница – может, умрет, может, перед этим отпишет по завещанию свою двухкомнатную квартиру? Было бы очень даже неплохо, так что поездка в Нижний стоит того, но…).

Но человек предполагает, а бог располагает. Эту пословицу Полина часто слышала от матери. В выходные, например, она много чего такого себе «предполагала», а пришлось заниматься сестрой Леркой, даже забрать ее пока к себе на съемную квартиру – здесь все под рукой и холодильник полный. Только вот тесновато двоим в одной комнате.

А тут еще этот вызов в милицию! Сначала позвонили из школы – классный руководитель. Полина подумала: Лерка набедокурила, а оказалось, что несчастье стряслось – пропал без вести одноклассник Данила Москалев. В школе все были до крайности встревожены, учительница сказала, что с Лерой, которая «как известно, дружила с этим мальчиком», хотят встретиться сотрудники милиции – поговорить, может быть, ей что-то известно о нем.

Полина вынуждена была взять отгул и отправиться с сестренкой в местный ОВД и там битых два часа… Конечно, Лерка ничего о пропаже мальчика не знала. Да, они общались в школе, Полина частенько слышала от младшей сестры это имя – Данила: «Знаешь, он тако-о-о-ой задавала, он из Питера, а отец у него генерал, у них тако-о-о-ой дом, он так на меня смо-о-о-трит, втюрился, наверное!»

У Лерки была идиотская привычка тянуть слова. Она была кокетливой девочкой и чересчур развитой для своих двенадцати лет. Но этот Данила – сын генерала, кажется, был мальчик приличный. Полина ничего не имела против такой детской дружбы. И вот этот бедняжка пропал. Полине было жаль его, конечно, но чем они-то с сестрой могли помочь милиции?

По возвращении домой сестра не выглядела особо расстроенной, ужинала с аппетитом, смотрела по телевизору, как обычно, сериал «Ранетки». Полина даже всерьез задумалась о ее эмоциональной черствости – вот ведь дети какие, вроде дружили, вроде «втюрился», а с глаз долой – из сердца вон.

Надо бы поговорить с сестрой Валеркой, но… Как это сделать правильно? Вдруг с этим мальчиком и правда приключилось что-то плохое, ужасное, так как бы не напугать ее, не травмировать детскую психику?

Ночью снова пошел сильный дождь. Разговор сестер не состоялся: Лера мгновенно уснула. А Полина все ворочалась, ворочалась. Потом сон сморил и ее. Снилось что-то… она не могла вспомнить… что-то неприятное…

Вот сейчас четыре утра, а она проснулась. Ощущение такое, словно внутри ее тошнота… тяжесть…

Отчего так холодно в комнате?

Створки окна были настежь распахнуты, шторы вздувались от ветра, как паруса. Полина снимала квартиру на первом этаже «хрущевки», и она никогда не ложилась спать с открытым окном, а сейчас…

Ливень шумел, на фоне окна темнел силуэт. Лера в ночной рубашке – у окна, опершись о подоконник.

На секунду Полине показалось: ничего этого нет, сестра ей снится. И тут Лера шепотом спросила:

– Ты тоже проснулась? Смотри, он там.

– Кто? – Полина села на диване.

– Он.

– Да кто?

– Данила.

Под окном стоял мальчик. Полина ахнула, всплеснула руками: да что же это такое – один, ночью, на улице под дождем – ребенок! Его с милицией ищут, а он бродит под дождем – промокший насквозь. Что случилось, он из дома сбежал? Может, родители его лупили – эти генерал с генеральшей, может, что-то еще произошло?

Накинув на себя куртку – как есть в ночной рубашке, в тапочках, крикнув сестре «закрой окно!», она выскочила под дождь с зонтом. Подбежала к мальчику.

– Данила! Да что же это такое…

Он весь дрожал, на нем не было нитки сухой, Полина закутала его в куртку, ухватила в охапку, он не сопротивлялся, он был какой-то вялый, безучастный ко всему.

– Сейчас, сейчас… пойдем к нам… Надо переодеться, иначе схватишь воспаление легких… Где ты был, тебя же родители ищут повсюду…

В крохотной передней, приказав Лерке принести из ванной полотенце и махровый халат, она начала тормошить Данилу, снимая с него мокрую футболку. Господи, в такую погоду на нем не было даже куртки! О чем только думали его родители?!

– Сейчас, быстренько… вот надень сухое… вытрем тебя… вот, хорошо, молодец… Что с тобой? Где ты пропадал? Нас вон с Лерой в милицию вызывали, тебя все ищут – родители, школа. Ты что, из дома сбежал, да?

Данила не отвечал, зубы его клацали, его бил озноб. Выглядел он скверно – усталый, изможденный, грязный. От его мокрой одежды шел какой-то странный зловонный запах, Полине даже показалось, что мальчик обмочился, обмарался. Она хотела было выкинуть эти тряпки, потом подумала, что лучше будет отдать их его родителям – завернула в газету и положила в пластиковую сумку – вот так, чтобы не воняли.

– А как ты тут очутился? Как ты нашел Леру? Как ты узнал, что она у меня? – Полина сыпала вопросами, ей все хотелось узнать. – Лера, это ты ему говорила, наверное, где я живу?

– Я не говорила. – Лера внимательно смотрела на мальчика. – Слушай, правда, Даник, откуда ты взялся?