Федор Московцев - M&D

Уваров махнул рукой в сторону зала.

– Давай, Виталий Батькович, бери в охапку этого индюка сопливого, и договаривайся о переуступке.

Проникшись скорбным разочарованием, не удостаивая Уварова ни словом, ни взглядом, Першин обратился к Иосифу Григорьевичу:

– Я думал, что мы прошли некоторый путь… то есть расплатились по старым счетам и подвели черту. Всё, что был должен, я закрыл. Теперь мы можем не вспоминать о прежних делах, разговаривать на равных, и развивать тот самый общий бизнес. Но вы предпочли другого.

И он мотнул головой в сторону Моничева, который находился в центре зала, и время от времени поглядывал на балконный проём.

– Ведь в бизнесе, как обычно, бывают друзья, и враги. А вот таких вот приятелей не должно быть.

Иосиф Григорьевич отвёл взгляд и посмотрел на ветви вязов, раскачивающеся прямо напротив балкона. Решимость его была поколеблена. Першин был отчасти прав – с некоторого времени с Моничевым установились какие-то полуприятельские отношения, что могло впоследствии повредить делу. Самому же Першину, объективно говоря, уже можно было доверять, даже с учётом всего, что произошло. Ему уже просто было невыгодно дальше строить козни, а отношения с ним вышли на качественно новый уровень.

Но отступать было поздно, тем более в присутствии Уварова. Иосиф Григорьевич перевел взгляд на Першина – грустного, глубоко сосредоточенного, погруженного в себя под бременем незаслуженных обид стоящего опершись о балконные перила.

– Вот что, Виталий. Переговоришь с Моничевым, и подойди к Гетманову, пока он тут. Комитет по имуществу дербанит деревообрабатывающий завод, у тебя там будут хорошие возможности.

– Но «ДОЗ» – это город, при чём тут Госкомимущества и Гетманов?

– У него там есть интерес, подойди к нему от меня.

– Сколько я вам буду должен?

– Ничего.

– То есть… скидка Моничеву?

– Нет говорю, общайся с ним на равных. Что наторгуешь, всё твоё.

Першин не торопился уходить, несмотря на нетерпеливые взгляды Уварова.

– С кем я там буду работать?

– Уровень мэра тебя устраивает?

– То есть… официальное учредительство, не «офис»?

Уваров всё-таки вмешался:

– Что ты всё вопросом на вопрос – вроде не еврей! Сказали тебе: иди к Моне, потом к хохлу!

Иосиф Григорьевич похлопал Першина по плечу:

– Надеюсь, что услышу добрые новости до конца вечера.

Когда Виталий Першин удалился с балкона, Уваров высказал мысль: есть ли резон отпускать коммерсанта на все четыре стороны, и вместо него сажать на завод другого, когда можно работать с обоими.

Давиденко, наконец, осознал, что сомнения его были напрасны, и сказал:

– Мы ничего не теряем. Моничев будет платить и со своей нынешней епархии, и с «ВХК». А Першин – ну, ты же знаешь китайскую поговорку: «пленных не брать». Мы были вынуждены его взять, теперь, когда он расплатился, надо либо добивать его, либо отпустить, и больше с ним не связываться. Всё, что он говорит о своей адекватности и общем бизнесе – полный бред.

– Посмотрим, что будет с Моничевым.

– Будем посмотреть. Зови его сюда.

Уваров зашёл в зал, и, дождавшись, пока Першин с Моничевым договорятся, жестом позвал последнего на балкон.

– Сговорился с ним по цене?

– Да, Иосиф Григорьевич. Я перечисляю ему деньги, занимаю его помещения, приходую его складские запасы, сажаю туда своих людей, и заключаю договора с заводом. Всё отлично.

– По платежам, Николай: мне пришлось договариваться с людьми, которые прикрывали Першина…

И Давиденко назвал ему сумму ежемесячного платежа вдвое большую, чем то, что платил до этого Першин.

Моничев удивился – он думал, что «эти люди» – сам Иосиф Григорьевич. Тот объяснил:

– Мир не прост. Я же тебе объяснял структуру моей епархии – в прошлом году во время нашего с тобой первого свидания. До нового года будет так; ты освоишься на заводе, оценишь его инвестиционную привлекательность, возможно, появятся какие-то идеи. После нового года тебе станет ясно, на что были потрачены деньги. Не исключено, что тебе захочется платить больше, лишь бы остаться на предприятии.

Уваров, следя за залом, потерял нить беседы, Моничев внимательно слушал собеседника, но многое оставалось для него непонятным, а Иосиф Григорьевич, говоря уже наобум, совершенно не заботился о смысловой нагрузке произносимых слов. Выдав еще несколько фраз, он резюмировал:

– Иди, отдыхай.

Когда Моничев достаточно далеко отошел, Уваров недовольно проворчал:

– Не нравится мне он.

– Думаешь, он наймёт киллеров, – как…

– Кишка тонка.

– Он отлично понимает, что не сможет воспользоваться результатами, их сразу отберут; для него это будет временная победа.

Относительно оценки контрагента Иосиф Григорьевич держался простых и чётких взглядов – умеет или не умеет держать в руках оружие, способен держать оборону или нет. Его, сильно привязанного к настоящему и мало заботящегося о будущем, коммерсанты наподобие Моничева нисколько не тревожили. Не беспокоясь о том, угаснут ли когда-нибудь солнце и капитал, Иосиф Григорьевич наслаждался и тем и другим. Глупцы борются с волнами, безумцы пытаются их опередить, а мудрые люди направляют течение в сторону своих мельниц.

Но у Вячеслава Уварова, человека унылого от природы, были мрачные предчувствия. Он полунамёками предрекал неприятности именно в связи с Моничевым.

Градовский кое-как отвязался от Синельникова, выспрашивавшего по поводу финансирования социальных программ в следующем, 98-м году. Директору «Медторга» было кое-что известно о том, как обстоят дела в облздравотделе, что же касается городских поставок – тут был тёмный лес. Вице-губернатор не стал просвещать профессора, просьбы которого, посулы и любезности, тяжелые и ржавые, как железный лом, стали сильно угнетать.

И Градовский подсел к Мельникову, рядом с которым суетился официант. Напротив сидел Першин, успевший переговорить с Гетмановым и немного вникнувший в особенности городского финансирования. Помимо доли на деревообрабатывающем заводе, ему была с ходу предложена сеть муниципальных аптек, причём их не нужно было выкупать, а только «поучаствовать в делах». Это было как-то связано с городскими поставками медикаментов, и все эти подробности ему хотелось выяснить непосредственно у главного участника предприятия, вице-мэра по здравоохранению. Першин отлично помнил провалившийся проект с областными поставками через облздравотдел, и ему не хотелось и в этот раз быть одураченным.

– …то есть, не получится так, как тогда с Синельниковым – всё подготовил, и его об шляпу?

Его опасения, перелетев через корзину с цветами, через блюдо с телячьей корейкой, лишь рассмешили Мельникова.