Владимир Колычев - Когда любовь соперница у смерти

Я прошел через ад, и вот благодарность. Оказывается, у Арины есть Витя.

– Ну, с такой комплекцией, может быть. Особенно, если защищать не от кого…

– Ну да ладно, желаю тебе удачи…

Не скажу, что я был влюблен в Арину. Но нравилась она мне очень. И очень жаль, что она с другим. Ну, ничего, как-нибудь переживу.

Я было собрался уходить, но Арина взяла меня за руку.

– Подожди, – приподнявшись на цыпочках, попросила она.

– Жду.

– Я знаю, ты был на ядерном полигоне.

– Был.

– Там облучение, да?

– Не без этого.

– Мама говорила, что тебя ранили.

– Ничего, уже все зажило. На мне заживает все, как на собаке.

– А радиация?

– Это, как у черепахи.

– Что как у черепахи?

– Черепаха лучше нас переносит радиацию.

Тьфу-тьфу-тьфу, но я пока не чувствовал на себе воздействия радиоактивной зоны.

– Но черепаха медленно ползает, – сморщив носик, в раздумье сказал Арина.

– А мне быстро и не надо. Пойду потихоньку, ладно?

– Ну, иди…

Она больше не стала удерживать меня. Опираясь на палочку, я захромал к своему одиночеству, а она – к своему атлету. Я не оборачивался, и она вряд ли смотрела мне вслед.

Я вернулся домой, долго стоял у окна и смотрел на дождь, слушая, как он барабанит по жестянке подоконника. Настроение под стать погоде. Осень на улице и в моей жизни. Тридцать пять лет – это как раз осень. И жаль, что некому согреть меня в эту холодную пору. А ведь дальше зима, будет еще холодней.

Нельзя киснуть, решил я и попытался взбодрить себя. Принял контрастный душ, но это мало мне помогло. Тогда я решил устроить себе маленький праздник. Пожарил мяса с картошкой, открыл банку с огурчиками, достал из холодильника бутылку водки. Пить в одиночестве неприлично, но мне можно, ведь я холостой… Радоваться надо, что холостой. А тоска почему-то скрипучим смычком водит по струнам души…

Я собирался сесть за стол, когда в дверь позвонили. Глянул в глазок и на освещенной площадке увидел знакомое девичье лицо под капюшоном. Арина. Одна, без своего Вити. Хороший знак, взбодренно подумал я.

– Привет! Ты один? – спросила она, несмело переступая через порог.

– Один… Раздеваться будешь?

– Что, совсем? – с кокетливым удивлением повела она тонкой, густо накрашенной бровью.

– Нет, я про плащ, – ничуть не смутившись, ответил я.

– Плащ сниму…

Я помог ей снять промокший плащ, покрывалом набросил его на вешалку в прихожей, чтобы лучше просох.

– Я все могу снять, – прошептала она, жарко прижавшись ко мне сзади.

– У тебя есть Витя.

– Он ничего не узнает.

Мне бы больше понравилось, если бы Арина послала к черту своего парня. Но, похоже, она не собиралась бросать его.

– Ты к нему вернешься?

– Да. Он сделал мне предложение, я согласилась. Обратно уже не повернешь… И вообще…

– Что, вообще?

– Мне с ним нравится… Но с тобой веселей… И еще я хотела бы убедиться, что ни в чем перед тобой не виновата.

– Не понял.

– Ты же из-за меня отправился за Гариком. Скажи, что из-за меня? – чуть ли не потребовала она.

– Из-за тебя.

– А если радиация убила в тебе мужчину?

– Не убила.

– Вот я и хочу в этом убедиться… Тем более за мной должок. Помнишь, как мы в баню собирались?

Я помнил все. Как и то, что, как закоренелый холостяк, жалел об упущенной возможности провести ночь с Ариной. Но вот эта возможность вернулась ко мне, и теперь я должен был доказать даме, что мой запал еще не отсырел. Должен был и доказал. И всю ночь мы с Ариной смеялись над радиацией…