Сергей Рокотов - Вышел киллер из тумана

— Пива я тебе куплю, не называй меня только толстым, — пробубнил Олег.

— Ладно, не буду…

Они быстро оделись и побежали к стоявшему неподалеку на высоком косогоре пивному ларьку. Там собралась чудовищная очередь. В городе Волжанске было чудесное «Жигулевское» темное пиво, но отличительной особенностью этого славного города являлось то, что в ларьках вообще не было кружек, и любители пива приносили тару с собой. В основном, это были пол-литровые банки, за неимением таковых не брезговали и консервными. Друзья об этом прекрасно знали, и в загашнике у них была видавшая виды пыльная, захватанная пальцами банка с отбитым куском стекла.

Проблема состояла в другом. Очередь была минимум на час. Это никуда не годилось, потому что уже через полчаса Олег должен быть дома, родители у него люди очень строгие и опозданий не терпели…

— Андрюха, я не могу так долго стоять в очереди, — жалобным голосом произнес Олег.

— Если бы не я, ты бы сейчас рыб в Волге кормил, — разозлился Андрей. — И вообще бы никогда домой не пришел. А теперь он, видите ли, домой спешит… Ладно, давай деньги, выручу тебя еще раз.

Он взял у друга смятый рубль, подошел к началу очереди и стал вглядываться, нет ли там знакомых лиц. Обязательно должен кто-то быть, ларек ведь находился совсем недалеко от их дома. Быть такого не может, чтобы никого не было… Ага, точно, есть знакомые! Андрей увидел опухшее небритое лицо дворника из их дома, дяди Равиля, высовывающееся из-за чьей-то могучей спины. Дядя Равиль был близок к победному концу и, уже совершенно изнемогая от нетерпения, вертел в руках свою банку, в которой через несколько минут должно было пениться холодное «Жигулевское» пиво.

— Дядя Равиль, пропусти, — подошел к нему Андрей. — Холоденького хочется.

— Не рано ли тебе пиво пить? — метнул на него тот быстрый взгляд своих раскосых глаз.

— А тебе не поздно на водку у меня занимать? — вдруг обозлился Андрей. Ему вообще было свойственно взрываться с полуоборота при явной несправедливости с чьей-то стороны. Тогда он пер напролом, невзирая ни на какую опасность.

— Когда это я у тебя занимал? — злобно прищурился дядя Равиль.

— Как это когда?! — обалдел от его наглого вранья Андрей. — А в прошлом месяце? Я пятнадцать бутылок сдал в приемный пункт и как раз тебя встретил. Тогда-то ты был добрый, вежливый, не то что сейчас, — криво улыбнулся он. — Рубль двадцать я тебе дал. А ты до сих пор не отдал, между прочим…

— А ну, пошел отсюда, шпана! — замахнулся на него дядя Равиль.

— Отдавай рубль двадцать немедленно! — сжал кулаки Андрей, вставая в боевую позицию.

— Ты чего тянешь, парень? — вмешался здоровенный бугай с живописными наколками на мощных руках, стоящий впереди Равиля. — Сейчас быстро тебе хавало начистим… Пошел отсюда!

— Ладно, ладно, — решил разрядить обстановку Равиль, прекрасно помня, что он действительно должен пацану рубль двадцать. — Это мой знакомый. Давай свою банку.

— Другое дело…

У Олега был целый рубль. На него можно было купить пять пол-литровых банок пива. Что они, разумеется, и сделали…

И домой явились часа через четыре в весьма плачевном состоянии, поскольку захмелевший дядя Равиль раздобрился и подлил им в банки немного водки. А ни о какой закуске, естественно, не могло быть и речи.

… - Ну как? — спросил Андрей на следующий день в школе Олега.

Тот промолчал, только поглядел на друга весьма печальным взглядом своих голубых глаз. Андрей все понял. Мать Олега была очень строгой, властной женщиной, скорой на расправу…

Как давно все это было! Было ли это вообще?! Было, наверное, только в каком-то другом мире, другом измерении… Такое ощущение, что с тех пор прошло не четверть века, а целые столетия.

«Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые…»

Только сейчас, в минуту опасности, Андрей осознавал, как он любит своего старого друга, как Олег дорог для него. И он сделает все возможное, чтобы его спасти. А попал он, надо сказать, в весьма скверный переплет…

Они были совсем разными, и, наверное, именно это и сделало их такими близкими людьми. Оба были совершенно непохожи друг на друга и внешне и внутренне.

Андрей Стрельцов был старше Олега Хмельницкого всего на три с половиной месяца, а порой и им самим, и окружающим их людям казалось, что, как минимум, на три года, настолько опытнее и солиднее выглядел Андрей, рослый, мускулистый, спортивного сложения. И толстый, рыхлый Олег с детства привык быть ведомым. Впрочем, он и не стыдился этой роли. Он знал, что физически сильный, горячий и ничего не боящийся друг никогда не оставит его в беде.

Отец Олега работал в конструкторском бюро ведущим инженером, мать там же экономистом. Олег был единственным ребенком в семье. Воспитывали его по всем правилам, он отчитывался перед матерью во всех сделанных уроках, дополнительно занимался музыкой и английским языком. Но… в те годы двор и улица были тоже неплохими воспитателями, они вносили свою весомую лепту в формирование характера человека.

У Андрея был брат Саша, младше его на три года. Отец Андрея служил в КГБ, дома бывал мало, впрочем, как и мать, работавшая врачом-рентгенологом в военном госпитале. Ребята были предоставлены самим себе.

Городок был небольшой, все друг друга знали, все находилось рядом — и школа, и магазин, да и Волга неподалеку…

Жила семья Стрельцовых в двухкомнатной квартире двухэтажного дома ярко-желтого цвета, стоящего на крутом косогоре. Из их окон на втором этаже была видна Волга.

Семья Хмельницких раньше тоже жила в этом доме, а не так давно получила благоустроенную квартиру в новом доме, но совсем неподалеку, буквально в десяти минутах ходьбы. Все были знакомы друг с другом, все было под рукою, все было свое, родное и надежное. И никому не было суждено знать, какие перипетии ждут их всех совсем скоро…

А пока они были веселы и безмятежны, бегали в школу, гоняли на пустыре в футбол, плавали в Волге, катались на лодках, пили из пол-литровых банок холодное темное пиво, словом, были заняты своими немудреными проблемами.

Как же все было тогда легко и просто! Какой удивительной кажется теперь та жизнь! Хочется ли ее вернуть?

С одной стороны, разумеется, хочется. Хоть на денек бы вернуться в далекие семидесятые, отвлечься от всего того, что навалилось сейчас на плечи. Но с другой стороны, как не хочется снова переживать то, что пришлось пережить, заново решать порой кажущиеся неразрешимыми проблемы. Только бы хоть на денек, на часок окунуться в ту жизнь, зарядиться от нее ощущением детства, покоем, счастьем. И опять в бой, опять один на один с жизнью, с ее суровыми законами.

Времена не выбирают. К сожалению? К счастью?

Им было хорошо вдвоем. Они всегда находили общий язык, понимая друг друга с буквально с полуслова.