Дэнни Кинг - Школа для негодяев

Мартин однако ошибся. На первом этаже пожарные обнаружили большой сундук с внушительным куском расплавленного золота. Как сказали в новостях, масса этого куска приблизительно соответствовала весу украденного, хотя старина Джон Суше, ведущий новостного выпуска, сильно удивил нас, поведав, что стоимость клада оценили всего в две сотни кусков, а вовсе не пять лимонов, которые Грегсон собирался за него выручить.

— Может, пять миллионов давали за монеты, как за штучки из глубокой старины? — предположил Мартин. — Ну там, историческая ценность и прочая фигня.

Телеведущий согласился с версией Мартина, а потом на экране появился синий задохлик из Академии наук, который загробным голосом объявил о том, что нация понесла неизмеримую потерю. По-моему, умник слегка переборщил, учитывая, что монеты откопали в Раннэме всего год назад, и последние пару тысяч лет нация так или иначе без них обходилась.

— Ну и ну, — прищелкнул языком Трамвай.

— Я тебя умоляю, — скорчил гримасу Мартин. — Ставлю левое яичко на то, что расплавленное золото не имеет никакого отношения к кладу.

— Ты уже ставил свое левое яичко, — напомнил Крыса. — Второй раз ставка не принимается.

— С чего ты так уверен? — подозрительно спросил я Мартина.

— Читать умею — коротко ответил он и указал на стеллаж с книгами.

— «Ремесло насилия», «История мафии», «Шергар», «Похищение чемпиона», «Автобиография вора», «Протоколы ФБР»… хм-м… — Я наугад вытаскивал книжки с полки.

— О, вот эта — отличная вещь. Уйма интересного про криминалистику.

В библиотеке Мартина было, пожалуй, больше сотни книг, начиная с «Ограбления Бринкс Мэт» и заканчивая «Йоркширским потрошителем». Он методично просматривал одну за другой и зачитывал примеры, дабы проиллюстрировать свою теорию о том, что Грегсон подкинул несколько слитков низкосортного золота, рассчитывая стряхнуть копов со своего хвоста.

— Даже если не удастся полностью сбить полицию со следа, этот ход поможет замутить воду, — заявил Мартин, показывая мне картинки, на которых было изображено расплавленное золото.

— Бросить двести тысяч на отвлекающий маневр? — не доверчиво нахмурился Трамвай. — Не многовато ли?

— Ну, не знаю. На сколько тянула ваша доля?

Волоски у меня на шее мгновенно встали дыбом (точнее, обгорелые кончики волосков — то, что осталось после пожара), но мне все равно не верилось, что Грегсон мог пойти на такую подлость.

— Хочешь сказать, он умышленно пытался нас убить, чтобы не выплачивать долю?

— Вот именно, а еще — чтобы избавиться от свидетелей. Как ты там говорил, Крыса? Грегсон считал, что не стоит заводить целых шестнадцать свидетелей из-за ЛИШНИХ двухсот кусков? А если убить шестнадцать зайцев разом? — предположил Мартин, протягивая мне очередную книжку под названием «Резня в День Святого Валентина». — Таковы правила игры «по-взрослому».

— Но это же настоящее скотство! Неужели кто-то способен на такое? Нет, только не мистер Грегсон, — возразил побледневший Крыса. Губы у него дрожали так же, как обгорелые былки у меня на шее. — Я ведь никому бы не сболтнул…

Мы еще долго обсуждали «за» и «против» поджога школы вместе с шестнадцатью подростками, и к концу дискуссии все пятеро из нас были готовы устроить то же самое Грегсону, Шарпею, Фодерингштайну и даже двуличной стерве мисс Говард. Четырехглазый трясся от ярости, таким я его еще никогда не видел. Наш Очкарик бормотал себе под нос грязные ругательства и придумывал самые страшные варианты мести (разумеется, огнем) бывшим преподам, хотя злился он скорее из-за того, что они без разрешения побаловались с любимой игрушкой.

И вообще, Грегсону в любом случае был нужен козел отпущения, чтобы повесить на него поджог, а кто подходил на эту роль лучше, чем наш знаменитый очкастый Герострат? По-видимому, Четырехглазый пришел к тому же выводу.

— Но ведь на пожаре нашли их тела. Трупы. Как ты это объяснишь? — обратился он к Мартину.

— Я могу только предполагать, доказательств у меня нет.

Мартин перешерстил свою библиотеку и достал книжку, которая называлась «Пропавшие без вести: в списках погибших». Речь в ней шла о самых страшных убийцах двадцатого века и о том, как они избавлялись от тел своих жертв.

— Вот послушайте: «Глава шестая. Могильный бизнес», — зловещим голосом начал читать Мартин, хотя за последние сорок восемь часов мы и без того натерпелись страху.

Глава посвящалась кладбищам, разрытым могилам, гробам с двойным дном, и т. д. и т. п. В ней подробно рассказывалось, как нечистые на руку владельцы похоронных бюро помогали преступникам прятать трупы жертв, а некоторые даже отдавали тела безнравственным ученым и медикам для подпольных опытов — разумеется, за хорошие деньги.

— Вполне вероятно, Грегсон знал, где можно достать тела. Четыре посторонних трупа плюс шестнадцать ваших, кусок расплавленного золота, и пожалуйста — дело закрыто, ваша честь! — прокомментировал Мартин, театрально захлопнув книжку.

— Что?! Но как… зачем… где… — хватал ртом воздух Крыса, а мне с каждой секундой становилось яснее, что Мартин недалек от истины.

Грегсон настаивал, НАСТАИВАЛ, чтобы сборщики выгребли все до последней монетки, до самой крошечки. Почему это было столь важно? А вот почему: если монеты исчезнут полностью, полиции не с чем будет сравнить расплавленное золото, обнаруженное в Гафине. Никто не сможет с уверенностью сказать, что это не раннэмекий клад.

Более того, если Четырехглазый не устраивал поджога (а он клянется, что не устраивал), кто тогда его совершил? Виновато замыкание в электропроводке? Ага, и как раз в последний день нашего пребывания в школе. Может, кто-то что-то напортачил во время нашей лихорадочной уборки? Может, Фодерингштайн заснул с толстой праздничной сигарой в зубах? Или два светляка решили заняться сексом поблизости от канистры с бензином, в которой, как на грех, оказалась дырка?

Допустим, допустим. Последняя гипотеза была настолько же правдоподобной, как и предыдущие.

Нет, чем больше я об этом думал, тем больше соглашался с Мартином.

Грегсон навесил на окна решетки. Грегсон запер на замок дверцу люка. Грегсон устроил поджог. Грегсон хотел, чтобы никто из нас не ушел из Гафина живым.

Да, Грегсон все это сделал. Возникал вопрос: что мы сделаем с Грегсоном? Весьма примечательно, что в итоге нам помог не кто иной, как один из бывших «птенцов» Гафина.

— Привет, Рыжий. Как делишки в Мидлсбро?

— Кто это?

— Бампер.

— Бампер… Бампер?! Ах ты, козел! И у тебя еще хватает наглости звонить мне после той подлянки, которую ты подстроил! — заорал Рыжий, вероятно, стоя в кабинете директора.

Мартин набрал номер школы в Мидлсбро, представился отцом Рыжего, попросил позвать «сына» к телефону и передал трубку мне.