Карин Слотер - Без веры

— Преподобный Уорд! — крикнула секретарь, заметив выглянувшего в коридор Льва. — Не знаете, где ваш брат? К нему посетитель.

— Инспектор Толливер! — воскликнул Лев, появляясь в приемной с бумажной салфеткой в руках. Ясно, был в уборной. — Что-то случилось?

Джеффри пристально взглянул на священника: интересно, он в курсе происходящего? Ребекка с Терри утверждают, что нет, но ведь Лев — глава семьи, вряд ли Пол творил бесчинства у него под носом.

— Я ищу вашего брата.

— Через двадцать минут у нас встреча, — посмотрел на часы Лев. — Далеко он не уехал.

— Разговор срочный.

— Могу я чем-нибудь помочь? — предложил священник.

Слава Богу, хоть этот не артачится!

— Давайте пройдем в ваш кабинет, — предложил Толливер.

— Речь пойдет об Эбби? — спросил Лев, ведя гостя по коридору. На священнике были потертые джинсы, фланелевая рубаха и старые ковбойские сапоги, подметки на которых меняли как минимум десять раз. На поясе — футляр, в котором, судя по всему, складной портновский нож.

— Кройкой занимаетесь? — осторожно спросил инспектор. Портновский нож — вещь опасная: раскрывается за полсекунды, режет практически все.

— Ой! — смутился Лев, глянув на пояс так, будто только что заметил футляре ножом. — Это я коробки вскрываю. Посылки обычно в четверг приносят, — объяснил он и остановился у открытой двери. — Вот мы и пришли.

«Славьте Господа и входите!» — гласил плакат на двери кабинета.

— Мое скромное пристанище, — объявил священник.

В отличие от младшего брата секретаря у Льва не было. Кабинет маленький, совсем как у Джеффри, в центре — металлический стол, кресло без подлокотников, два «гостевых» стула и книги, уложенные на полу аккуратными стопками. На стенах яркие детские рисунки, по всей видимости, Зека.

— Простите за бардак! — извинился священник. — Папа всегда говорит: беспорядок в кабинете — первый признак хаоса в мыслях. Боюсь, тут он прав, — рассмеявшись, добавил Лев.

— У вашего брата немного… э-э… представительнее.

Преподобный Уорд снова рассмеялся.

— В детстве папа частенько его ругал, но сейчас Пол уже взрослый, поздновато к порядку призывать… — проговорил Лев и, мгновенно посерьезнев, добавил: — Тщеславие, конечно, грех, но у всех нас есть слабости.

Толливер выглянул в коридор: в тупичке напротив притаился ксерокс.

— А у вас какие слабости?

— Сын, — немного подумав, ответил Лев.

— Кто такая Стефани Линдер?

— Почему вы спрашиваете? — удивился Уорд.

— Пожалуйста, просто ответьте на мой вопрос.

— Моя жена. Она умерла пять лет назад.

— Вы уверены?

— Естественно, я точно знаю, умерла моя жена или нет! — возмутился Лев.

— Видите ли, — сменил тему инспектор, — сегодня в участок заезжала ваша сестра Мэри и сообщила, что у нее есть дочь. По-моему, раньше об этом никто не упоминал.

Уорду хватило мудрости хотя бы изобразить раскаяние.

— Да, действительно есть.

— Дочь, которая сбежала из родного дома.

— Джини, то есть Терри, как она предпочитает именовать себя сейчас, была очень трудным подростком, постоянно создавала себе проблемы.

— Кажется, у нее и сейчас проблем хватает…

— Она исправилась! — вступился за племянницу Уорд. — Джини — девушка гордая, но, надеюсь, однажды к нам вернется.

— Ее избивает муж.

— Дейл? — изумленно раскрыл рот Лев.

— Когда ей было столько же лет, сколько сейчас Ребекке, Коул клал ее в гроб. Мучил… Мэри вам не рассказывала?

Уорд схватился за стол, будто опасаясь, что не устоит на ногах.

— Зачем ему… — начал он, но осекся, словно осознав, чем все эти годы занимался Коннолли. — Боже мой!

— Трижды, Лев! Коул трижды укладывал Эбби в ящик, и в последний раз ваша племянница не выбралась.

Преподобный Уорд воздел глаза к потолку, но, как с облегчением отметил Джеффри, не для того, чтобы разразиться подходящей случаю молитвой: он прятал слезы. Толливер деликатно отошел в сторону — пусть успокоится и придет в себя.

— Кто еще?.. Кто еще пострадал от его издевательств? — наконец спросил священник. «Хорошо, что злится», — подумал инспектор, но ничего не ответил. — Мэри тогда сказала: Джини сбежала в Атланту, чтобы сделать аборт… — Решив, что предугадал следующий вопрос Толливера, он объяснил: — У моего отца довольно жесткие принципы, инспектор Толливер, да и у меня тоже, и все-таки… — Уорд замялся, будто собираясь с мыслями. — Мы бы никогда от нее не отвернулись, никогда! Мы все совершаем не угодные Господу поступки, но ведь это еще не делает нас однозначно плохими. Джини — Терри — тоже не была плохой. Обычный подросток, допустивший ошибку, пусть даже серьезную… Мы ее искали… но она не желала, чтобы ее нашли. — Священник покачал головой. — Если б я только знал…

— Кто-то знал, — вставил Толливер.

— Нет! — убежденно заявил Лев. — Если бы кто-то из нас выяснил, чем занимается Коул, самосуда бы не было. Я бы первым вызвал полицию.

— По-моему, полицию вы как раз стараетесь не привлекать.

— Я должен защищать своих работников.

— Получается, выгораживая посторонних, вы подвергаете опасности родственников.

— Ваша позиция вполне ясна, — стиснув зубы, процедил Уорд.

— Почему вы не заявили об исчезновении Ребекки?

— Она всегда возвращается. Видите ли, девочка очень упрямая. Вряд ли мы можем как-то… — Лев осекся. — Вы ведь не думаете… — Он снова осекся. — Коул?

— Закапывал ли он Бекку, как остальных девочек? — договорил за священника Джеффри, внимательно наблюдая за его реакцией. — А как считаете вы, преподобный Уорд?

Лев медленно выдохнул, будто ужасная реальность доходила до него с огромным трудом.

— Нужно ее найти! Бекка всегда убегает в лес… Боже, в лес… — Священник бросился к двери, но был тут же остановлен инспектором.

— С ней все в порядке! — объявил начальник полиции.

— Где Бекка? Отведите меня к ней! Эстер вся извелась…

В коридор Лев мог выбраться, только сбив Джеффри с ног. Толливер не сомневался: начнись драка — Уорд наверняка победит, но в то же время радовался, что высокий, крупный священник на рожон не лезет.

— Вы хоть сестре моей позвоните!

— Уже позвонил, — соврал инспектор. — Миссис Беннетт обрадовалась, узнав, что дочь в безопасности.

Священник опустился на стул, успокоенный и одновременно встревоженный.

— В голове не укладывается… — Волнуясь, он, как племянница, кусал нижнюю губу. — Зачем вы спрашивали про мою жену?

— У нее когда-нибудь был дом в Саванне?

— Конечно, нет! Стефани всю жизнь прожила здесь, не думаю, что она вообще была в Саванне…

— А как давно там работает Пол?

— Лет шесть.

— Почему именно в этом городе?

— Ну, там очень развита торговля, легче найти клиентов. На ферме ему скучновато, — виновато добавил Лев. — Временами брату нравится жить в городе.