Элмор Леонард - Киллер

Кармен взглянула на Армана и спросила:

— Почему он зовет тебя Птицей?

Арману понравилось, что она это спросила. Ее вопрос напомнил ему, кто он такой или кем был раньше.

— Меня вообще-то зовут Черный Дрозд, — сказал он ей с едва уловимой улыбкой.

— Он и Донна намыливались смотаться в Мемфис, — хмыкнул Ричи, лопая свой пузырь из жвачки. — Хотели побывать в «Грейсленде» и поглазеть на могилу обалдуя Элвиса Пресли. Правда, Птица?

Вот ведь сучара, этот панк! Хоть бы подавился своей жвачкой…

— И что дальше? — усмехнулся Арман, не отводя от него взгляда.

— Донна, эта потасканная телка, раньше была надзирательницей. Знаешь, просто сохла по зэкам. — Ричи подмигнул Кармен. — И я скажу те почему, ежели хочешь знать… — Ричи помолчал, надул пузырь розового цвета, очень большой…

Правая рука Армана вынырнула из-под пиджака, сжимая браунинг. Ричи не смотрел на него. Арман передернул затвор, досылая патрон в патронник. Теперь он не спускал глаз с розового пузыря.

— Сейчас ты получишь свое, как и все остальные, — сказал Арман, он же Черный Дрозд, он же Птица, и выстрелил прямо в середину розового пузыря. Звук от выстрела получился громким. Громче, чем ожидал Арман. Ричи дернулся, голова у него откинулась назад, а затем упала на журнал на столе.

Кармен даже бровью не повела. Арман поднялся, положил свой браунинг рядом с пистолетом Ричи, снял со спинки стула куртку Уэйна и накрыл голову и плечи Ричи. Кармен не мигая смотрела на куртку мужа, на надпись «Монтажные работы. Америка», на синие буквы на серебре, на брызги крови на стене…

— Знаешь, что он сделал? — спросил Арман. Кармен перевела на него взгляд.

— Назвал меня Птицей в последний раз, вот что он сделал, — сказал Арман и пошел на кухню.

Кармен осталась наедине с браунингом, со «смит-и-вессоном» и с трупом, накрытым курткой Уэйна.

— Я не птица, — сказал Арман, вернувшись с бутылкой виски в руке. — Все, что я знаю о птицах, мне рассказывала моя бабушка. Но это было так давно, что я почти все позабыл. — Он сел на свое место и налил в стакан виски. Потом поднял стакан в ее честь и отпил глоток. — Как-то раз ей вздумалось превратить меня в сову. Я сказал, не хочу быть совой, хочу быть черным дроздом. Она не возразила. Потом я торчал в дымном вигваме черт знает сколько времени. И вышел оттуда голым, обмотавшись одеялом. А она все била в свой барабан и бормотала заклинания. А когда перестала, велела мне сбросить одеяло и лететь. Я так и сделал, вскинув руки вверх. И ничего не случилось. Я по-прежнему чувствовал свое тело. Я сказал ей, что я не черный дрозд, а прежний я. Тогда она спросила, когда я мылся последний раз. И я ответил, что накануне. Оказывается, перед ворожбой надо не мыться целый месяц. Так я и не сделался черным дроздом. — Он снова поднял в ее честь стакан. — Вот такая моя история, не знаю, поняла ты ее или нет. — Он отпил глоток.

— Кому охота быть черным дроздом, — заметила Кармен.

Арман улыбнулся.

— А ты бы какой птицей хотела стать?

— Никакой, — ответила она. — Я хотела бы стать кем-то другим.

— Хорошо, кем же?

— Может быть, оленем…

Арман кивнул, задумался.

— Хотя… — оттянув топ у горла, она опустила голову, принюхиваясь, — они ужасно вонючие.

— Мы все порой вонючие, — сказал он. Она помахала рукой перед лицом.

— Но не до такой степени! От этого запаха может стошнить. Можно я пойду переоденусь?

— Иди, если хочешь. Я же не Ричи…

— Мне нужно наверх.

Повисла пауза. Потом он протянул:

— Ну…

Она опасалась, что он пойдет с ней. Но он взял бутылку, плеснул себе виски в стакан и сказал:

— Ладно, даю тебе минуту.

Она не двинулась с места.

— Ну, чего же ты? Иди…

Она встала, обогнула стол, а когда вышла в коридор, то услышала, как он пробормотал:

— Если не хочешь быть птицей, подумай хорошенько, кем хочешь стать…

Кармен затворила за собой дверь спальни и заперла на ключ. Подошла к кровати со стороны Уэйна, опустилась на четвереньки и увидела «ремингтон» там, где и ожидала увидеть. Она вытащила винтовку, пошла в ванную, заперла дверь и проверила, заряжена ли она. Оказалось, заряжена. Что ж, пора принимать решение. Внизу сидит убийца… Или она убьет его, или он и ее, и Уэйна! О господи, сможет ли она убить этого человека? Должна…

У Джорджа Джонса была одна песня, «Последнее, что я ей подарил, была птица», которая Арману нравилась, пока ему до смерти не надоел Ричи. Этот панк со своей жвачкой постоянно досаждал, вот и схлопотал! Заткнулся навеки! Идея свозить Донну в «Грейсленд» неплохая… Почему бы и нет? Она, конечно, глуповата, но сойдет… Взглянув на покрытое курткой монтажника тело панка, он на какое-то мгновение ощутил облегчение, с его плеч как бы свалился тяжелый груз. Но потом это чувство прошло.

Может быть, подождать, пока он к ней поднимется. Сесть на пол за кроватью, с винтовкой нацеленной на дверь. Но если он поднимется наверх, то наверняка с пистолетом в руке, из которого только что убил человека. А может, он уже поджидает ее внизу, прислушивается, не скрипнут ли ступени… Однако хватит размышлять, пора действовать! Недаром люди говорят, что в подобных ситуациях промедление смерти подобно. Сейчас спустится вниз и пристрелит его. Она должна его убить. Да, должна! Хотя бы ради Уэйна и Мэттью…

В доме не было слышно ни звука.

Кармен повернула ключ, открывая дверь.

Арман жалел, что заговорил с Кармен. И с тем стариком в номере отеля не надо было разговаривать… Что это с ним? Жалостливым стал? Раньше он никогда не разговаривал с теми, кого собирался убить. И вот пожалуйста, снова разводит турусы! Лучше ему с ней больше не говорить… Скрип ступенек заставил его взглянуть на часы.

— Ты опоздала на десять секунд, — сказал он громко, не оборачиваясь.

Вот, опять… К чему эти пустые разговоры? Он сделал глоток виски.

Когда шагов не стало слышно, он насторожился. Уж не сбежала ли она? Вряд ли… Но определенно что-то задумала. В выдержке и хладнокровии ей не откажешь! Он покосился на свой браунинг.

— Стало быть, тебе не хотелось бы стать птицей? А кем бы ты хотела быть?

Ответа не последовало.

Прижав приклад «ремингтона» к плечу, Кармен направила дуло прямо ему в голову. Она стояла совсем близко от него. Падавшие через окно солнечные лучи играли на его иссиня-черных волосах. Сейчас она его пристрелит! Но мозги вышибать, как он это сделал с Ричи, она не собирается… Нет, в голову она стрелять не станет. Лучше всего в шею…

Кармен смотрела на его профиль и медленно опускала дуло.

— Вы где там, мисс? — спросил он, оборачиваясь и кидая на нее взгляд через плечо.

Арман присвистнул. Ничего себе! Такая кроткая, такая покладистая, в трусишках и маечке, стоит и целится в него из «ремингтона»…