Сергей Зверев - Жить и умереть свободным

– По рукам, нацальника?

– Ладно. По рукам. Хотя, чувствую, накрутил ты меня. Сам небось тысяч за сорок загонишь?

– А-а-лика! – повеселевший китаец обернулся в сторону бамбуковой занавески. – Водки для нацальника принеси!

Геральдические драконы на двери качнулись, сухо затрещал бамбук, и к столу подошел невысокий мужчина с шрамоватым лицом и синими от татуировок руками. Молча выставив на стол поллитруху водки, он резанул мента нехорошим взглядом, в котором красноречиво читалось – мол, я бы тебя, мусор поганый, стрихнином с хлоркой поил, а не дорогущей водярой…

– Значит, по рукам! – Прелясковский в предчувствии очередной выпивки явно повеселел. – Двадцать девять с половиной тысяч, и не рублей, а долларов. Можно рублями или юанями по курсу. Приму, так уж и быть.

– Но это если тигра здоровый и холоси, нацальника! – напомнил китаец. – А если нехолоси – то меньсе!

– Ну, за успех! – воодушевился правоохранитель. – Как говорится, что взято, то свято!

Правоохранитель просидел у Ян Суня еще часа полтора, все время пробуя выпытать, в какой китайской провинции тигровая туша стоит дороже. Сделать ему это, естественно, не удалось: лицо хозяина крематория оставалось непроницаемым.

Начальник поселкового РОВД вышел из офиса кладбищенской фирмы далеко за полночь. Он был пьян настолько, что едва не падал в снег. Полная луна тускло желтела сквозь рваные тучи. Сугробы переливчато серебрились в ночной темноте. Мороз обжигал, пронизывая до костей.

Отойдя метров на двадцать от кладбищенской ограды, Прелясковский ощутил резкий позыв к мочеиспусканию. Осмотревшись по сторонам, он отошел к бетонном забору и замерзшими пальцами принялся судорожно расстегивать ширинку форменных ментовских брюк.

Внезапно где-то совсем рядом, за спиной, послышался сухой скрип снега. Продолжая журчать мерзкой струей на забор, капитан полиции обернулся и распялил рот. Метрах в двадцати от него стояла огромная рыже-полосатая кошка. Круглые глаза жуткого хищника фосфоресцировали в ночной тьме зеленоватыми огоньками. Длинный хвост нервно подрагивал, усы недовольно топорщились.

От неожиданности начальник РОВД окаменел в параличе; мозг явно отказывался адекватно воспринимать происходящее. Он даже забыл о табельном «макарове», лежавшем в кобуре. Тигр очень плавно, словно в замедленной киносъемке, приближался к менту. Инфернальный блеск его зеленоватых глаз буквально гипнотизировал Прелясковского. Даже не застегнув брюк, правоохранитель боком отошел к бетонному забору и вжался в него на манер барельефа.

И тут тигр прыгнул! Удар передними лапами свалил жертву в желтый от мочи снег. Борьба была недолгой, если была вообще. Ополоумевший от страха и выпитого мент даже не думал о сопротивлении…

Спустя несколько минут мертвенно-желтый свет дальневосточной луны освещал жуткую и отвратительную картину: кроваво-бурое месиво на снегу и тигр-каннибал, наслаждающийся добычей. Покончив с ужином, желто-полосатая кошка довольно облизала кровавую морду и неторопливо двинулась в тайгу.

Следующее утро выдалось для Виктора Малинина тяжелым. В огромном костяном шаре черепа, будто бы в тоненькой яичной скорлупке, назойливо гудели завихрения бродивших водочных испарений. Это была настоящая буря, шторм, ураган, цунами. Холодные синие огоньки плясали перед глазами, картинка двоилась, троилась, и недавний зэк, пытаясь сфокусировать зрение, долго вглядывался в незнакомый облупленный потолок, пока не вспомнил, кто он такой и как в этом вагончике оказался. В голове проносились бессвязные клочья вчерашних событий: магазин «Культтовары», Чалый с заточкой, окровавленная жирная тетка в армейском тулупе, изнасилование какой-то чернявой девки, последующая пьянка с Астафьевым с каким-то невероятным предложением…

Чалый уже не спал: стоя на кухне, он растирал густо татуированный торс водой, которую натопил тут же из снега.

– Очухался, чмо, – даже не оборачиваясь к товарищу по несчастью, произнес он недобро.

Астафьев был похмельно-злой, и Малина решил, что вступать с ним в пространные беседы не стоит. По крайней мере, до того момента, пока этот страшный и непредсказуемый человек не похмелится.

Водка для поправки утреннего здоровья, кстати, осталась. Опохмелившись, Астафьев милостливо предложил сделать то же самое и Малине.

– Так что ты вчера про свой план говорил? – осторожно напомнил Витек.

– А ты уже и забыл… – теперь, после реанимационных двухсот граммов, Чалый выглядел более доброжелательным. – Ты же у нас типа как вертолетчик?

– Ну да, вертолетчик… Только сельскозяйственной авиации.

– А что это?

– Ну, удобрения там разные распыляем. Отраву против вредителей. Стимуляторы там всякие для роста… Долго рассказывать, – Витек уселся на продавленную койку. – А еще начальство транспортировал туда, куда мне приказывали.

– Вертолетом управлять еще не разучился?

– Последний раз за штурвалом сидел за полтора месяца до ареста.

– Так вот, послушай сюда… Летун.

План Чалого был отчаянно-авантюрным, но в то же время выглядел простым и досягаемым.

Неподалеку от Февральска находилась воинская часть с боевыми вертолетами. Винтокрылые машины летали более или менее регулярно: гул двигателей и свист пропеллеров доносились даже до зоны, откуда бежали Астафьев с Малининым. По мнению Чалого, идиотизм жизни в отдаленном гарнизоне, помноженный на хроническое разгильдяйство, нехитрый разврат и обилие казенного спирта наверняка притупили бдительность военных. Можно было и не сомневаться, что грозные винтокрылые машины охраняются из рук вон плохо…

– Ты что – хочешь вертолет захватить? – не поверил своим ушам Малина.

– Ха! А почему бы и нет?

– Ну, мы же с тобой не Рембо и не крутые спецназовцы… – Витек явно не верил в серьезность предложения собеседника. – Это практически невозможно.

– Главное, что те вояки тоже думают, что это невозможно. А мы возьмем и угоним!

Малинин неуютно заерзал на кровати – ржавые пружины пронзительно заскрипели.

– Ты что – собираешься перед автоматчиками своей заточкой вымахивать?

– Это уже мое дело, чем я вымахивать собираюсь, – приняв из рук Малины бутылку, Чалый оценил ее на свет, допил водку и закатил пустую емкость под кровать. – Все, больше сегодня не пьем. Неправильный опохмел может перейти в длительный и болезненный запой. Давай рассказывай, что о своих вертолетах знаешь.

– Ке-еша… – засокрушался Витек. – Ты ведь не знаешь, что такое вертолетная часть! Ты даже не представляешь, как там все охраняется! А я все-таки старший лейтенант запаса и год в армии отслужил и на сборах потом дважды бывал…