Жозефина Брюс - Убийство в Лиссабоне

Он придал голосу теплоту:

— Я очень хочу с вами встретиться, Мари-Хосе. Договорились?

Мари-Хосе все еще колебалась.

— Хорошо, — наконец ответила она. В голосе ее не было энтузиазма.

— Значит, до вечера? — попрощался Юбер.

— До вечера…

Юбер повесил трубку и некоторое время оставался задумчивым.

Было ясно, что его звонок застал врасплох Мари-Хосе и что она не хотела с ним встречаться в другом месте, кроме «Бико Дурадо».

Для этого должна быть причина…

Юбер снова снял трубку и набрал номер коммутатора больницы Сан Хосе. На вопрос о самочувствии сеньоры Олейра он получил ответ, что вечером она будет выписана из больницы.

Наспех пообедав, комиссар Альмейра вернулся в свой кабинет в половине третьего. У него болел желудок, и он пребывал в скверном расположении духа. В течение нескольких дней он вел трудное расследование, а нападки журналистов не способствовали пищеварению. Не успел он сесть за стол, как раздался телефонный звонок. Он порывисто снял трубку.

— Алло! — прогремел он.

Звонил его заместитель, инспектор Акунто.

— Мне необходимо срочно поговорить с вами, патрон.

— Хорошо, заходите.

Альмейра со вздохом положил трубку. У него не было хорошего помощника, что еще больше угнетало его. Он закурил сигарету, сделал две затяжки, поморщился и бросил сигарету в пепельницу. В дверь трижды постучали, и в кабинете появился улыбающийся инспектор Акунто.

— Интересно, почему вы улыбаетесь, или вас забавляют наши неудачи?

Инспектор Акунто прошел в кабинет и без приглашения сел на стул, чего раньше с ним никогда не случалось.

— Простите, комиссар, но у меня очень хорошая новость… по крайней мере любопытная.

— Выкладывайте, — оборвал его Альмейра.

— Инспектор Сантос только что сделал доклад о Луи Транелли.

— Что же в нем нового?

— Он установил, что Луи Транелли — это не настоящее имя повара. На самом деле это Луи Самбрини, известный вор и мошенник. Он зачислен в нашу картотеку в 1968 году.

Альфонсо Альмейра пожал плечами.

— Это вас в такой степени развеселило?

— Это еще не все, комиссар. Луи Самбрини работал поваром во многих местах, в том числе у человека, которого вы хорошо знаете…

Альмейра уперся кулаками в стол и сверлил взглядом своего заместителя.

— Я не собираюсь играть с вами в загадки.

— Итак, инспектор Сантос обнаружил, что Луи Самбрини с 1967 по 1968 год работал поваром у генерала Педро Ловареса…

Альфонсо Альмейра застыл как статуя, с изумлением глядя на инспектора Акунто.

— Вы шутите?

— Нет, это правда. Сантос сейчас представит вам доклад. Генерал выгнал Самбрини за воровство. В архиве имеется даже обвинение генерала.

Альмейра провел рукой по вспотевшему круглому лицу, продолжая пристально смотреть на своего заместителя. Его мозг напряженно работал.

Комиссар открыл папку, лежащую перед ним на столе, и вынул из нее анонимное письмо, переданное ему утром Юбером в отеле «Риц».

Он перечитал письмо и почесал затылок. На его лбу выступили капли пота.

С неожиданным злорадством он сказал:

— Наконец-то хоть одна ясность в этом темном деле, Акунто… Давайте порассуждаем: Луи Транелли, то есть Самбрини, был мошенником. В течение года он работал поваром у генерала Ловареса… Ему удалось переснять секретные документы, касающиеся коммуникационной системы, и его убрали как свидетеля…

Комиссар с удовлетворением потер руки и торжествующе посмотрел на Акунто.

— Что вы об этом думаете, инспектор?

— Вы забыли одну деталь, патрон. Когда Самбрини работал у Ловареса, тот еще не перешел в генштаб НАТО. Тогда он руководил Службой контршпионажа.

Альмейра сразу погрустнел. Его заместитель, которого он не очень высоко ценил, разрушил его доводы одной фразой.

— Но должна же быть между этим какая-то связь?..

Неожиданно его лицо снова засияло, и он ударил себя кулаком по лбу:

— Я понял, Акунто. У генерала Ловареса, помимо повара, работают и другие слуги, адъютанты — одним словом, много народу…

Комиссар поднялся и стал разгуливать взад-вперед по кабинету.

— Самбрини мог быть связан с одним из них, а тот переснял секретные документы…

Он опустился на стул и с облегчением вздохнул.

— Что вы скажете, Акунто?

Не дожидаясь ответа инспектора, Альмейра схватил телефонную трубку и пролаял:

— Соедините меня с генералом Ловаресом.

Он положил трубку и загадочно улыбнулся инспектору.

— Акунто, дайте мне сигару…

Инспектор поспешил исполнить просьбу комиссара. Закурив сигару, комиссар нахмурил брови, задумался и снова схватился за телефон.

— Я попросил соединить меня с генералом Ловаресом, — спокойно повторил он, — но я аннулирую заказ. Прошу вас соединить меня с отелем «Риц».

Он встретился с удивленным взглядом инспектора Акунто, сочувственно улыбнулся ему и объяснил:

— Если я введу генерала в курс дела, он решит, что затронуты его личные интересы и немедленно обратится в Службу контршпионажа, которая первым делом отстранит меня от расследования. Вы следите за моей мыслью?

Инспектор кивнул, и комиссар снисходительно продолжал:

— Видите ли, Акунто, иногда приходится серьезно думать…

Телефонный звонок прервал его мысль. Он снял трубку и услышал женский голос:

— Господин комиссар, соединяю вас с отелем «Риц». Говорите.

— Алло, отель «Риц»?

— Да.

— Говорит комиссар Альфонсо Альмейра из криминальной полиции. Я хотел бы поговорить с сеньором Левисом.

— Минутку…

Через некоторое время комиссар снова услышал голос своего собеседника:

— Я сожалею, господин комиссар, но сеньор Левис вышел, оставив записку… Вот ее содержание: «Позвоните мне завтра утром…»

Когда Юбер вошел в «Бико Дурадо», было одиннадцать часов вечера.

Народу в зале было значительно больше, чем накануне, и все столики были заняты. Он с трудом нашел в баре свободный табурет. Юбер увидел Мари-Хосе, сидящую за столиком с несколькими клиентами. Когда Мари-Хосе наконец его заметила, она слегка кивнула ему, однако прошло еще несколько минут, прежде чем она встала и подошла к нему.

— Простите меня, — сказала она. — Только что прибыло два автобуса с туристами, и поскольку Анжелы нет…

— Только не говорите, что вы не сможете уделить мне внимания.

— Но вам придется немного набраться терпения. Я думаю, что смогу освободиться только через час. Что вы будете пить?

— Как обычно, двойной скоч. Я могу вас пригласить?

— Нет, сеньор, сейчас у меня много работы.

— Не называйте меня сеньором. Зовите меня Дэвидом, мне будет приятно.

— Хорошо, Дэвид. Я пришлю к вам бармена…

Юбер не успел ничего ответить: Мари-Хосе быстро удалилась.

Около полуночи Мари-Хосе снова подошла к нему.