Жозефина Брюс - Убийство в Лиссабоне

— Дэвид, я скоро освобожусь.

— Тем лучше, — сказал Юбер, подняв рюмку. — За ваше здоровье…

— За ваше здоровье, Дэвид.

Юбер потягивал виски, разглядывая публику, но в зале было действительно слишком много народу и невозможно было заметить, следит ли кто-нибудь за ним. Во всяком случае, если вчерашние убийцы были здесь, они не нападут на него в баре, а подождут, когда он выйдет на улицу.

После полуночи группа английских туристов покинула кабаре, и зал наполовину опустел. Юбер попросил бармена принести ему еще рюмку виски. Мари-Хосе села на табурет рядом с ним, теперь она казалась более раскованной, чем в момент его прихода.

— Я свободна, Дэвид. Куда мы пойдем?

— Не знаю, может быть, в «Аршот»?

Мари-Хосе не возражала.

— Хорошо. Там неплохо, и мы сможем спокойно поговорить.

— Значит, договорились, — улыбнулся Юбер.

— Пока, — сказала Мари-Хосе, выходя из бара.

Потягивая виски, Юбер старался походить на праздного туриста, пришедшего в клуб убить время, но он не мог поручиться, что за ним не следят невидимые глаза…

Он спокойно допил рюмку, рассчитался с барменом и вышел из заведения.

Несмотря на поздний час, на улицах еще было много народу. При виде двух полицейских в форме Юбер окончательно успокоился. Если убийцы подкарауливали его, они должны быть разочарованы. Рука, положенная на его плечо, вывела его из задумчивости. Он обернулся. Это была Мари-Хосе. На ней был светлый костюм с короткой юбкой.

— Извините, что заставила вас ждать, — сказала она.

— Неважно, — заверил Юбер.

— Если хотите, можем взять такси.

— Не стоит, я приехал на машине.

Взяв девушку под руку, Юбер повел ее на улицу, где оставил «опель», в пятидесяти метрах от «Бико Дурадо». Сев в машину, Юбер посмотрел в зеркало, но не заметил ничего подозрительного и включил сцепление. Мари-Хосе коснулась его руки. Ее глаза блестели. Юбка приподнялась, обнажив самые красивые ноги, которые Юбер видел в Лиссабоне. Она обхватила его голову и страстно поцеловала его. Юбер сжал ее в крепких объятиях.

— Дэвид, — спросила она, — вам очень хочется пойти в клуб «Аршот»?

— Теперь уже нет, — улыбнулся Юбер.

— Тогда поедем ко мне.

— Хорошо, — согласился Юбер.

Она снова протянула ему губы, после чего заключила:

— Ты настоящий дьявол, Дэвид… Как только я вчера увидела тебя, я сразу это поняла.

Мари-Хосе открыла сумочку, достала пачку сигарет и зажигалку. Юбер повернул ручку коробки передач, нажал легонько на газ, поворачивая руль влево, и «опель» мягко тронулся с места.

— Говори, как ехать. Я понятия не имею, где находится пансион святого Франциска.

— Сейчас поезжай прямо…

Часы на щитке приборов «опеля» показывали пятнадцать минут второго, когда Юбер свернул на проспект Республики, освещенный тусклым светом высоких фонарей.

По совету Мари-Хосе он свернул на маленькую дорожку.

— Какой номер дома? — спросил он.

— 48 бис. Я скажу, когда остановиться…

Поведение Мари-Хосе удивляло Юбера: до сих пор она не задала еще ни одного вопроса относительно Анжелы.

— Это сразу за тем большим белым домом, — сказала Мари-Хосе. — Машину можно оставить у тротуара.

— О'кей!

Юбер уже начал сбавлять скорость, когда внезапно заметил в зеркале появившуюся сзади него черную американскую машину с погашенными огнями. Юбер инстинктивно, продолжая держать одну руку на руле, другой резко схватил Мари-Хосе, заставляя ее пригнуться. В ту же секунду ночная тишина была нарушена автоматной очередью. Стекла машины были выбиты, и в то время как Юбер въехал на тротуар и поставил машину под фонарь, над их головами опять просвистели пули.

Открыв правую дверцу, Юбер перешагнул через Мари-Хосе и вышел из машины.

Американская машина на полной скорости удалялась.

— Черт побери! — процедил Юбер сквозь зубы, — еще немного, и мне пришел бы конец.

Он обернулся и холодно посмотрел на вылезающую из машины Мари-Хосе. Вид у нее был перепуганный, и она дрожала всем телом.

— У тебя приятные друзья, — иронично заметил он. — Они прекрасно все рассчитали. Однако ты не предусмотрела, что они могут спокойно пристрелить и тебя.

Мари-Хосе взглянула на него с удивлением и сжала кулаки, однако ничего не ответила и, обхватив голову руками, разрыдалась.

— Ладно, оставь, — сказал Юбер. — Будешь оплакивать свою судьбу в другой раз. Ты меня пригласила к себе, так пойдем. Нам есть о чем поговорить.

Мари-Хосе, пошатываясь, поплелась за Юбером.

— Где твой пансион?

У нее не было сил говорить, и она жестом указала ему на дом. Подойдя к двери, она попыталась открыть сумочку, чтобы достать ключи, но ее руки так дрожали, что она протянула ее Юберу. Едва держась на ногах, она прислонилась к стойке двери, пока Юбер открывал дверь.

— Входи, — сказал он, — возьми себя в руки.

Не встретив никого на лестнице, они вошли в комнату Мари-Хосе, и Юбер запер дверь. Молодая женщина, бледная как полотно, легла на кровать.

Юбер быстро осмотрелся. Комната была просторной и хорошо обставленной, одна дверь вела в маленькую кухню, а другая — в туалет. В кухонном шкафу Юбер обнаружил бутылку водки и бутылку портвейна. Он взял бутылку водки и наполнил рюмки, затем вернулся в комнату и подошел к кровати.

— Держите, — сказал Юбер. — Выпейте, и вам станет лучше.

Мари-Хосе посмотрела на него все еще испуганными глазами и взяла рюмку дрожащей рукой.

— Теперь мы снова на «вы»? — спросила она. Юбер насмешливо ответил:

— Прости, дорогая, это от волнения…

Мари-Хосе поднесла рюмку к губам и залпом выпила ее, закашлялась и покраснела. Юбер взял у нее рюмку и поставил на ночной столик, после чего присел на кровать.

— Скажи мне, деточка, — начал он ласково, — кто эти типы, которые только что обстреляли нас, и на кого они работают? Кому ты говорила, что я приду сегодня вечером в «Бико Дурадо»? Может быть, это тот же самый бандит, который пытался меня убить в тот вечер, когда ты ему рассказала, что я интересуюсь Гарри Лесли… Итак, я внимательно слушаю тебя…

Мари-Хосе смотрела на него взглядом виноватого ребенка, в котором смешались страх, удивление и упрек.

— Дэвид, — сказала она дрожащим от волнения голосом, — ты заблуждаешься… Я не знаю, кто был в этой машине, и, клянусь, я никому не рассказывала о тебе.

Юбер смерил ее ледяным взглядом.

— Неужели ты думаешь, что я клюну на твою приманку?

— Я говорю правду, Дэвид, клянусь, — повторила Мари-Хосе, заламывая руки. — Если тебя кто-то предал, то не я…

— Кто же?

— Анжела, — сказала Мари-Хосе сдавленным голосом. — Ты помнишь, что вчера вечером, когда ты был с нею в зале, ее позвали к телефону?

— И что же?

— Я первая сняла трубку. Это был не Эмилио Хименес, а другой мужчина. Он отказался назвать себя.