Эдриан Маккинти - Гибельный день

— Как видишь, я жив, уж точно не призрак.

— Ты все отлично рассчитал. Все сработало как нельзя лучше. Жаль только тех парней в Дублине, вот и все.

— Да, одного ты убил, Брюс, а второй попал в больницу.

— Ты уверен, что не приказывал пришить меня? — спросил я.

— Зачем, Брюс? Я рассчитывал, что они без проблем найдут тебя и доставят ко мне. Клянусь, я вовсе не пытался убить тебя. Да с какой стати?

— Может быть, ты думал, Скотчи, что я бросил тебя в Мексике? — Я изобразил искреннее сожаление.

— Черт побери, нет! Отлично, что смог выбраться и пристрелить этого выродка Темного Уайта и его шайку. Я горжусь тобой! Ты мой младший брат.

Я услышал все, что хотел.

Искупление грехов. Благословение. Все долги оплачены. Я мог бы все закончить сейчас.

— Скотчи, я сделал это ради тебя. Я сделал все ради тебя.

Он улыбнулся:

— Я знаю.

Ради тебя, Скотчи.

Прости меня.

Я вытащил револьвер.

— Брюс, мы должны поторопиться. Я рад, что ты здесь, но дай и мне насладиться местью. Сейчас все закончится. Убить ребенка и мать — даже для меня это перебор, но я обязан положить конец двенадцатилетней боли.

— Скотч, Бриджит не при делах. Поверь мне, я точно знаю.

Скотчи оскалился:

— Брюс, она наследница. Она босс, твою мать! И она была невестой этого ублюдка, черт побери! Надеюсь, ты не хочешь сказать, что никто не несет ответственности за все мои гребаные страдания?!

Я покачал головой, но все же решил уточнить:

— И ребенка тоже?

— Да, они обе пойдут в уплату долга!

— Насколько я знаю, ты приказал своим ребятам не трогать ребенка. — Я в последний раз попытался его отговорить.

— Да. Только я могу сделать это. Только я. Я обязан убить их обеих, Брюс. Этого требует справедливость! — не без пафоса произнес Скотчи.

— Так я и думал, — ответил я, направил на него револьвер и нажал на спусковой крючок.

Он щелкнул. Я еще раз нажал. Барабан провернулся, курок щелкнул — выстрела не последовало. Чертова осечка! А чего ты ждал, если в твой карман вылилась половина Атлантики? Я ударил Скотчи рукоятью револьвера по голове и крикнул Бриджит:

— Пригнись!

Она упала на Шивон. Я снова изо всех сил ударил Скотчи и вырвал «Печенега» у него из рук. Скотчи упал. По стенам пещеры застучали пули. Марти выстрелил в меня и Скотчи. Через две секунды я попал Марти. В его животе появилась дыра размером с волейбольный мяч, и, когда он повалился на спину, внутренности вывалились наружу, как конфетти из шутихи. Охваченный ужасом, он умер, пытаясь запихнуть свои окровавленные кишки обратно.

Кэссиди не стрелял в меня, не на шутку испугавшись, что может попасть в Скотчи. Застыл как вкопанный.

Я прицелился из «Печенега» повыше и очередью снес ему голову.

И увидел: Скотчи успел вскочить на ноги. В руке у него пистолет. Целится в меня. Уже нажимает на спусковой крючок.

Бриджит бросается на него.

Я вижу выстрел — огонек в дуле пистолета. Лицо Скотчи от ярости становится еще более жутким.

Кидаюсь в укрытие, со всего размаху налетая на какой-то выступ. Глухота. Огоньки в глазах. Кровь. Тишина. Тьма, ударившая как чертова гильотина.

Одна, две, три секунды. Если б секунды заменили годами — я даже не узнал бы об этом.

Бриджит трясет меня. На лице ссадина, губа рассечена.

— Что случилось? — Я с трудом сел. В пещере двое мертвецов — Марти и Кэссиди. — Где Скотчи? — простонал я.

— Сбежал, прихватив Шивон. Я выстрелила ему в спину. Идем! — Она потянула меня за руку.

Я оглянулся. Портфель исчез. Чтобы взять его, Скотчи потребовалось время. А значит, несмотря на его уверения, дело было не только в мести.

Бриджит помогла мне встать. Я поднял один из «печенегов» с пола пещеры.

Мы подбежали к входу, и я увидел, как Скотчи поднимается по ступенькам на вершину утеса, чуть не волоча за собой девочку. Довольно бойко для раненого.

— Уверена, что попала в него? — обратился я к Бриджит.

— Точно подстрелила, — ответила она.

Дождь шел на убыль, но ступеньки, вырубленные в скале, были скользкими от воды, водорослей и морской пены.

По камням зацокали пули. Стреляли с маяка. Трассирующие пули помогали стрелку видеть нас. Пули рикошетили прямо у нас под носом.

— Гарри, — прошептал я. — Четвертый член банды.

И тут я понял, что, как только Скотчи доберется до вершины, нам крышка. Он будет стрелять в нас сверху со всеми удобствами — как в тире. И если он все же промахнется, то может сбросить девочку с утеса! Дочь Бриджит? Мою родную малышку!

Да я Землю сдвину!

Я ринулся наверх, перепрыгивая через две ступеньки.

Пули звенели рядом и передо мной.

Я побежал еще быстрее, поскользнулся, выпрямился…

Поздно! Скотчи добрался до вершины. Гарри передал ему пистолет — теперь они стреляли вдвоем. Шивон Скотчи бросил на землю. Я споткнулся, упал, уронил пулемет. Разумнее всего было бы укрыться в пещере, но я продолжил свой путь.

Двадцать футов до вершины. Скотчи стреляет из полуавтоматического пистолета, Гарри — из пулемета. Если бы как раз в этот самый момент портфель в руке Скотчи не взорвался огромным огненным шаром, моя жизнь продлилась бы не больше двух-трех героических секунд.

Граната-вспышка! Она подложила в портфель гранату-вспышку армейского образца!

Такая уж ты, моя Бриджит.

Скотчи заорал, когда его рука вспыхнула. Гарри толкнул его в грязь, пытаясь потушить огонь. Я достиг последней ступени и увидел, как Скотчи пытается подняться на ноги.

— Брюс, какого хрена?! — завопил Скотчи, в нем бурлили гнев и разочарование от моей измены.

Однако есть время говорить, и время молчать. Вместо ответа я прыгнул на выродка, толкнул его к Гарри, откатился в сторону и вскочил на ноги.

Гарри опомнился и поднял свой «печенег». Наверху лестницы появилась Бриджит и дважды выстрелила в него.

— Майкл! — крикнула она.

Гарри успел выпустить короткую очередь, и тут я сшиб его на землю и выбил из рук оружие; ударив пальцем в глаз, затем в горло, рывком перевернул лицом вниз, обхватил его толстую шею и, придавив коленом спину, резко крутанул ее, отчего она хрустнула — жизнь тотчас же покинула его массивное тело.

Левая рука Скотчи была сильно обожжена. Дрожащей правой он нашарил свой пистолет и разрядил остаток обоймы в сторону Бриджит, не причинив ей вреда. Вставил следующую обойму, но я уже был рядом. Ударил его головой в лицо, нос хрустнул.

— Иуда! Брюс, ты предатель! — рычал Скотчи, выплевывая слова и отбиваясь от меня.

— Меня зовут не Брюс! — вскрикнул я и впился в его большой палец, прокусив до кости. Он заорал и выронил оружие.

Я упал на него, и мы оба попытались дотянуться до пистолета. Отшвырнув пистолет как можно дальше, я со всей силы вдарил коленом в голову Скотчи. Каким-то непостижимым образом ему удалось вырваться и подняться на ноги. Лицо, залитое кровью, с перекошенным от яростного крика ртом, стремительно надвигалось на меня. Я позволил ему приблизиться и отскочил в сторону — перед Скотчи открылось пространство для затяжного прыжка со скалы.