Борис Бабкин - Когда закон бессилен

— Ты пожалеешь об этом, — процедила она.

— Где мать? — спросила в трубку Валентина.

— Черт ее знает, — сонно отозвался Федор. — Я ей не звонил. Она тоже.

— Дома ее нет, — сказала Валентина. — Туда Звонили из больницы. Хорошо, что я вернулась от отца.

— Как он? — равнодушно спросил Федор,

— Без перемен.

— А кто и зачем звонил матери?

— Баркин задержан. Что-то произошло в больни­це, которую отец снабжает медикаментами.

— А почему отца туда не отвезли? — удивился Федор.

— Там не тот уровень, — уже нетерпеливо про­говорила сестра. — Все. Пока. — Отложив радиоте­лефон, усмехнулась. — Значит, я права. Но ты, Ан­нушка, поторопилась.

— Ну и что? — спросил открывшую дверцу «вольво» Анну сидевший за рулем Призрак. Не отве­чая, она села и сильно хлопнула дверцей. — Понят­но, — Призрак повернул ключ зажигания.

— Добрый день, — приветливо улыбнулся Швед. — Я узнал, что вас неожиданно выписали. И...

— Альберт, — держа пятилетнего мальчишку за руку, Галя осторожно свела его вниз по ступень­кам. — Зачем ты так? Тебя прислал Павел Афанасье­вич. А ты...

— Меня никто не присылал. Просто я услышал разговор Растогина с вашим лечащим врачом. И по-э­тому приехал. Я ведь два дня как вернулся. Был в Риге, у меня умер отчим, — он вздохнул.

— Извини, — Галина виновато посмотрела на него. — Я не знала.

— То, что вы в больнице, — он взял из ее рук сумку с вещами, — я тоже не знал,

— Альберт, — спросила женщина, — почему ты пытаешься сблизиться со мной? Тебе Растогин прика­зал?

— У меня был с ним разговор о тебе. Но к единому мнению мы не пришли, — честно ответил Альберт.

— Странно, — засмеялась Галина.

— То, что мы не пришли к единому мнению? — спросил он.

— Ты сначала все время говорил мне я «вы», — улыбаяс. сказала Галя, — а я тебе «ты». И вот сей­час...

— Я говорил про тебя, и Павлика.

Она задержала взгляд на его лице.

— Я отвезу вас, — подходя к «жигулям», сказал Швед. — После больницы ехать в метро — не самый лучший вариант, особенно для него, — Альберт под­хватил мальчика и посадил его на переднее сиденье.

— Но ведь малышам нельзя ездить впереди, — садясь назад, заметила Галя.

— Ты знаешь правила, но успокойся, все будет хорошо. По-моему, сейчас ему просто необходимо немного побыть штурманом.

Поднимаясь по ступенькам к подъезду, Анна и Призрак встретили выходящего Федора.

— Тебя искала Валя, — сухо проговорил он, — потому что тебя...

— Зачем я ей понадобилась? — перебила Анна.

— Не знаю, — буркнул Федор и, бросив на При­зрака неприязненный взгляд, пошел кмашине, в ко­торой сидели Пират и Игла. Анна и Юрий вошли в подъезд.

— Поехали, — сев на заднее сиденье, бросил Фе­дор.

— Похоже, он твою маман обхаживает? — трогая машину, усмехнулся Пират.

— Ты! — Федор схватил его за волосы на макуш­ке. — Ты думай, о чем говоришь!

— Осторожнее — испуганно воскликнул Игла, «жигули», взвизгнув тормозами, остановились перед аркой.

— Ты не вовремя за маменьку заступаешься, — повернулся к Федору Пират.

— А ты прежде, чем вякать, — заорал Федор, — думай!

— Куда едем? — вмешался в разговор Игла.

— На дачу, — буркнул Федор. — Вызовем дев­чонок. Гульнем на славу.

Анна открыла дверь и повернулась к шагнувшему следом Призраку.

— Сегодня мне охрана не нужна. Убирайся.

— Вот как, — усмехнулся он, — у тебя новый хахаль появился?

Поймав дернувшуюся к его щеке руку Анны, крепко сжал кисть.

— Больно! — взвизгнула она.

— Ты играешь в опасные игры, не перестарай­ся, иПризрак вышел из квартиры.

Анна, потирая кисть, пошла в комнату и взяла телефон.

— Сегодня она была у Растогина, — быстро ска­зал Николай. — Видно, хочет отдать ему дело Реди­на, пока тот в больнице. Валька, разумеется, будет против.

— И что? — лениво спросил атлетически сло­женный, блондин.

— Но ты же знаком с Бурятом! А ему в кайф будет прибрать к рукам все...

— Бурят никогда не начнет войну ни с кем из банкиров, — перебил его блондин.

— Да на хрен какая-то война! — воскликнул Ни­колай. — Ты же с Анной запросто договориться мо­жешь. В постели обычно бабу легко уговорить. Тем более, что ей все эти дела до лампочки. Пообещай ей пятьдесят процентов от ежемесячного дохода и счи­тай, что дело сделано. Сейчас Редин в больнице. Грех не воспользоваться моментом!

— Подожди, — усмехнулся атлет, — я что-то не пойму, тебе это зачем? Почему ты хочешь помочь Буряту?

— Да не Буряту, — замотал головой Зюзин, — а тебе. Ты пашешь на Бурята, а живешь в столице. Твоими секциями сыт не будешь. Подскажи Аньке обратиться к Буряту. У нее людей почти нет...

— Ты не ответил на мой вопрос, почему ты этого хочешь?

Смешавшись, Зюзин в нерешительности бросил на него быстрый взгляд. Потом решился:

— Я собираюсь заменить Растогина. Он уезжает в Израиль. Своему брату он, конечно, не доверит ниче­го. А более кандидатов нет. Точнее у него есть на примете, — он усмехнулся, — но слишком мал.

— Ты говоришь о сыне Андрея?

— О нем.

— Теперь понятно, — засмеялся блондин. — Как говорится, хочешь и рыбку съесть, и крючок не забрасывать. Но не получится у тебя ничего.

— Это уже мое дело, — вспылил Николай. — А ты можешь и не...

— Зюзя, — насмешливо прервал его блондин. — Давай жить так, как каждый может. Если мне вдруг когда-то потребуется твой совет или помощь, я обра­щусь. Но скорее всего ты скоро прибежишь ко мне просить о защите. Знаешь, в чем твоя беда? Ты был хорошим бойцом, но никогда не умел думать. А в жизни, особенно теперь, выживают не сильные, а умные. Ты плохо кончишь, потому что работаешь, точнее, пытаешься работать, на три фронта. На себя, на Туза и сейчас предлагаешь свои услуги мне. Я отпускаю тебя с миром. Но если еще раз ты придешь ко мне с чем-то подобным, я просто отдам тебя им, — он кивнул головой на стоящих у двери троих парней, — а поскольку ты потерял форму, они тебя изуродуют.

— А может, давай прямо сейчас! — приняв бое­вую стойку, воскликнул Зюзин.

— Я уже решил, улыбнулся блондин, — сей­час ты уйдешь здоровым.

Николай усмехнулся и шагнул к двери.

— И не советую надеяться на Туза, — посовето­вал ему в спину блондин. — Ты ему просто нужен, не знаю для чего, но нужен. А использовав, Туз подста­вит тебя той стороне, которая проиграет. И тебя убь­ют. Подумай над этим.

— Ты сошел с ума! — нервно сказал Валенти­на. — Зачем набросился на врача, избил охранников! Как еще с милицией драться не начал!

— Потому и не начал, — прохрипел Георгий, — что милиция.

— Но хоть в чем дело, ты можешь объяснить? Хорошо, что я оказалась дома. Отец в больнице. А завтра было бы уже поздно.

Хрипатый повернулся к ней.

— В больнице лежит одна женщина. У нее рак матки. Полгода назад я обратился к твоему отцу, мне сказали, что у него есть больница, где если не лечат совсем, то продлевают жизнь на несколько лет. А если в ранней стадии, то больной выздоравливает. Он взял меня к себе и положил Людмилу в больницу. Bсe было хорошо, но две недели назад меня перестали пускать к ней. Мол, осложнения.. Два дня назад этот коновал сказал, что разрешит мне ее увидеть. Я при­шел сегодня, а он, коновал сучий! Опять не пустил. Вот...