Борис Бабкин - Когда закон бессилен

— Кто эта женщина? — спросила Валентина.

— Да так, — неопределенно ответил Георгий, — знакомая.

— И ради этой знакомой ты, скрепя сердце, по­шел в холуи к отцу? — она насмешливо посмотрела на него. — И чуть не убил врача, когда он не позво­лил тебе увидеть ее. Ты любишь ее?

— Она мне в матери годится, —он засмеялся. — Просто я ее давно знаю, прекрасный человек.

— Она мать твоего друга? — явно заинтересован­ная, настойчиво спросила Валентина.

— Почти. Вернее, даже ближе, чем мать.

— Я вообще ничего не понимаю! — рассердилась Валентина. — Ты можешь говорить яснее?

— В том-то и дело, что не могу! — вспылил он.

— Что? — Валейтина изумленно посмотрела на Хрипатого.,— Как это понять?

— Слушай, — смущенно попросил он, — не спрашивай. Я не...

— Сейчас сделаем вот что, — заявила она. — Поедем в больницу, зайдем к Николаю Игнатьевичу, и он при мне тебе скажет, как себя чувствует твоя знакомая. И если это действительно возможно, ты ее увидишь.

— Но... — смешавшись, Хрипатый опустил голо­ву. В нем, она это видела, боролись два чувства: увидеть или хотя бы узнать правду о больной и в то же время непонятное желание скрыть от нее ту жен­щину.

— Что-то я не пойму? — разозлилась Валенти­на. — Ты ради того, чтобы увидеть эту больную, чуть не убиваешь врача и охранников. Теперь, когда у тебя есть такая возможность — врач отказать мне не смо­жет — ты противишься. В чем дело?

— Я боюсь, что она умерла, — прохрипел он.

Валентина вздохнула и тихо сказала:

— Но все равно рано или поздно ты это узнаешь. И даже если она умерла, — Валентина сочувственно посмотрела на стоявшего с опущенной головой Геор­гия, — то лучше узнать об этом, чем мучать себя догадками или тешить надеждой. В последнем случае будет еще хуже.

— Ты права, — кивнул он. — Поехали.

— Жора, — вспомнила она. — Ты назвал ее Лю­дой. Но, как я поняла, она намного старше тебя. И вот сейчас вспомнив это, я удивилась. Ты так вол­нуешься за эту женщину, . переживаешь за нее, и вдруг — Люда. Почему?

— Да это... — смущенно прохрипел он, — так привык. Ну, в общем... — не зная, что говорить, выдохнул воздух.

— Впрочем, это твое дело, — улыбнулась она. — Извини. Просто я люблю ясность. И спрашивать, если что-то непонятно.

— Хорошая привычка, — буркнул он.

— Зачем звала? — входя в открытую Анной дверь, спросил Туз.

— Михаил, —она удивленно отступила назад, — что за тон?

— А как мне еще с тобой разговаривать? — за­рычал он. — Ты, оказывается, просто дешевая шлю­ха! Окрутила меня и Ждана! Не наедалась что ли? — зло спросил он. — Или все-таки чередовала дни!

— Как ты смеешь?! — воскликнула она.

— Ты мне мозги не пудри! — разъяренный Ми­хаил шагнул к испуганно отшатнувшейся женщи­не. — Ждан сам говорил! Рассказывал, как вы в ка­бинете кабака сношались!

— Ах, вот оно что, — прошептала Анна. — Но если ты все знаешь, — она усмехнулась, — зачем приехал?

— Ты сказала, срочно,, — буркнул он. — А я... — шумно выдохнув воздух, взглянул на нее. — Баб было много. Но с тобой, хрен его знает, — Туз поморщился, —- тянет меня к тебе, — неожиданно для нее и, похоже, для себя признался он..

— Миша, — шагнув вперед, она посмотрела ему в глаза, — поэтому и я иногда была со Ждановым. Я почувствовала, что люблю тебя, — опустив голову, еле слышно сказала Редина, — но у меня муж. Нако­нец я старше тебя. Вот только для того, чтобы ты ушел от меня я и начала встречаться со Ждановым. Потому что порвать с тобой я не могу. А рано или поздно ты.бросишь меня. Вот из-за этого... — со слезами на глазах она замолчала. Пораженный Туз смотрел на нее. Не выдержав, положил руки на вздра­гивающие плечи.

— Хватит, Аннушка, — дрогнувшим голосом по­просил Михаил. — Я все понял. Но сразу, как только узнал о том, что ты встречаешься со Жданом, вскипе­ло все! Убил бы обоих, если встретил!

— Убей меня, — шагнув вперед, Анна обвила его сильную шею руками, — убей. Я больше так не могу.

— Анна, — он прижал ее к себе, — как же я тебя убью. Я тогда сам сдохну!

— Что ты сказал?! — Георгий с перекошенным яростью лицом шагнул вперед. — Как уехала? Когда?

— Успокойся, — загородив собой бледного, пе­репуганного врача, попробовала остановить Хрипато­го Валентина.

— Ты! — не обращая на нее внимания, прохри­пел Георгий. — Козел беременный! Где она?

— Я же сказал, — пролепетал врач. —Уехала Людмила Анатольевна.

— Но ты же, сука! — легко отодвинув Валенти­ну, Хрипатый взмахнул, кулаком. — Ты же говорил...

— Перестань! — повиснув на его плечах, воск­ликнула Валентина. С коротким рыком Георгии сбро­сил ее со своих плеч. Тонкий, пронзительный, пол­ный ужаса крик врача словно подтолкнул Валентину к решительным действиям. Подскочив к Георгию сза­ди, она напряженными ладонями сильно ударила его по ушам. Хрипло промычав, обхватив уши руками, он согнулся.

— Уходите! — кивнув на дверь, крикнула она. Перепуганный врач, легко скользнув между столом и мычащим Георгием, выбежал из кабинета. Отскочив к двери, Валентина опасливо смотрела на растиравшего себе виски Георгия. Шумно и хрипло выдохнув, он тряхнул головой и стал медленно поворачиваться к двери. Валентина, -сделав шаг назад, остановилась на пороге. Повернувшись, Георгий увидел ее и неожи­данно громко расхохотался.

— Вот это да... успокоила... психиатр... ха-ха-ха!

Облегчено вздохнув, она несмело улыбнулась. Ге­оргий, вытирая выступившие от смеха слезы, бухнул­ся в кресло. Теперь смеялась и Валентина.

— А где этот козел? — спросил Георгий.

— Убежал.

— Но, черт его возьми, — снова разозлился Хри­патый, — он сказал, что она уехала! Но как она могла?

— Сделаем так, — предложила Валентина, — я с ним поговорю сама. Посмотрю историю болезни.

— Да ладно, — сказал Хрипатый. — Если уеха­ла, значит стало лучше. Мне вот что интересно, — нахмурился он, — какого черта он мне сразу не ска­зал? И почему не давал увидеть ее?

— Сейчас все узнаем, — решила Валентина.

— Да ладно, — повторил Хрипатый. — Глав­ное — здорова. Поехали к Графу, — вдруг предложил он. — Может, дома.

— Но подожди, — удивилась Валентина, — ты же переживал за Людмилу. А сейчас...

— Коновал сказал, что она уехала, — перебил он, — значит, здорова. Ведь твой отец велел лечить ее, так что больную не отпустили бы. Она скоро позвонит, — сказал Георгий. — Да и к тому же, — он хитровато улыбнулся, — боюсь, не выдержу, уви­дев его морду. А твое успокоительное пару раз при­мешь и оглохнешь.

— Поехали к Графу, —засмеялась Валентина.

Носорог сидел на полу, прислонившись спиной к стене.

— Степа, — разлепив воспаленные губы, про­шептал Редин. Носорог прыгнул к кровати. — Скажи Фролову, — задыхаясь, просипел Иван Степано­вич, — пусть немедленно приедет. И еще, — остано­вил рванувшегося к телефону здоровяка слабый го­лос, — пусть Антонина сделает укол. Я должен ска­зать, что хо... — его голова обессиленно отклонилась вправо.