Денис Чекалов - Зона «D». Лучшие остросюжетные детективы. №2

Она больше не орала; под ней растекалась лужа мочи.

Охранник, сидя, вытирал кровь.

— Ну, не знаю, — ответил дед. — Банк… ну оно же банк.

— Хороший банк вкладывает твои деньги в промышленность, — сказал я. — В торговлю. Прибыль гребет и платит долю тебе. А это говно…

Я кивнул на логотип банка.

— Они просто жулики. Ростовщики. Дурят простых людей. Деньги ссуживают под проценты, а потом все отбирают вчистую. Квартиру машину, вещи. Они как паразиты, глисты, за счет народа живут.

— Да я работаю, — возмутился менеджер.

— Работает тот, кто пользу стране приносит, — отрезал я. — А ты чужие деньги воруешь.

— Знаете, что они мне прислали на Новый год? — спросил старик.

Голос его дрожал.

— «Продай подарки, верни кредит». Вот ведь сволочи… Какие подарки? Лучше б я там еще, погиб под Берлином, чем дожить до такого…

Я вынул из кармана визитку.

Было неудобно в мотоциклетных перчатках.

— Вот, — сказал я. — Антиколлекторы. Позвони им, дед. Они этих сволочей на место быстро поставят.

Старик взял карточку, потоптался неловко.

Потом зашагал к двери.

— Ах ты прыщ старый, — завыл охранник. — Ну-ка, Маша, звони в полицию.

— Один момент, — сказал я.

Подождал, пока дверь за стариком закрылась.

Вынул пистолет и всадил охраннику пулю в голову.

Хорошая вещь — глушитель.

Менеджер закричал и кинулся к двери. Его я пристрелил в спину. Затем обернулся к кассирше.

— А теперь открывай-ка сейф, — улыбнулся я.

Труп сидел на унитазе.

Затылок проломлен, кровь запеклась в светлых волосах.

— Скорее, — закричал кто-то. — Вызовите полицию!

Я склонился к мертвецу.

Хотел вспомнить, какими были последние слова Роба. Каким мы его запомним.

двадцать минут назад

— Вы все козлы, — заявил нам Роб с широкой ухмылкой. — Вонючие недоумки. А мне пора отлить.

Он встал из-за стойки.

— Могу кому-то из вас на морду. Что? Желающих нет?

Роб осклабился еще шире. Подмигнул кому-то в толпе, затопал к двери сортира.

— Ненавижу его, — чуть слышно пробормотал Хьюи, глядя в свое пиво. — Так бы и дал по башке… чтоб все мозги нахрен вытекли.

Он отставил бокал на стойку.

— А знаете, чтобы я потом сделал? Развернул его и фигачил об стену другой стороной башки.

Хьюи был настоящий мачо.

Если, конечно, буквы «а» и «о» поменять местами.

Маленький, щуплый, — он был уверен, что девушки его обожают. И эта вера всегда помогала ему скрашивать унылое одиночество.

— Это был мой кабинет, — тихо прорычал Хьюи. — Мое повышение. Ну с какой дури они повысили Роба? Я же пахал, как проклятый…

Он с ненавистью поглядел на пиво.

— Нет, вот подожду, пока он вернется, и всю морду ему расквашу.

— Не говори так.

Баскетболист нахмурился.

Прозвище это он получил не просто так.

Высокий спортивный афроамериканец, — он мог закинуть мяч на Луну, а потом подхватить и ее саму да забросить куда-нибудь на Млечный Путь.

Он был биржевым брокером, и дела шли неплохо.

— Нельзя желать людям зла. Неправильно это.

— Да? — Хьюи злобно ощерился. — Разве не ты его прикончить хотел? Ну, после того, что было с твоей сестрой?

Баскетболист помрачнел.

— Это было давно, — хмуро ответил он.

— Два месяца назад — это давно, по-твоему?

— Слушай…

Баскетболист положил на стойку свои длиннющие грабли.

— Ты прав, я хотел прибить этого засранца. Был я на твоем месте. Вот потому и знаю, что говорю. Нельзя так. Нехорошо желать человеку смерти.

Афроамериканец пожал плечами.

— А главное, зачем мне такой зятек? Это и хорошо, что они расстались. Забил и забыл, вот как надо.

— А ты, ты что скажешь? — спросил у меня Хьюи.

— Баски прав, — согласился я. — Если унавозишь его, ты ничего не изменишь.

— Умные вы все, — завыл Хьюи. — А не ты ли сам бил ему морду четыре раза?

— И всякий раз это было правильно, — согласился я.

Потом понизил голос.

— А Фред чё такой смурной? Он же просил, чтоб я скорее приехал. Может, с ним случилось чего?

Все обернулись.

Тот сидел поодаль, — а перед ним была пирамида из пустых рюмок.

— Иди и спроси, — подтолкнул меня Хьюи. — Потом нам расскажешь.

— Отвезти тебя домой? — спросил я.

Фред Уитни был немного навеселе.

— Не надо, — он помотал головой.

— Ну и слава богу. А то бы я сказал «нет». Посмотри на себя!

Я встряхнул его.

— Как к жене придешь после этого?

— Вот об этом я и хотел с тобой пого… вого… ворить.

Внезапно я понял, что Фред еще недавно был пьян в тараканью зюзю. И только нечто очень, очень серьезное заставило его протрезветь.

— Что случилось? — спросил я. — Ты убил официантку, спрятал тело в сортире?

— Да заткнись ты! — отрезал он. — Я кольцо потерял.

— Чего? — нахмурился я. — Обручальное, что ли?

Других он отродясь не носил.

— Да, — в отчаянии заныл Фред. — Его украли! Как же я домой вернусь!

— Пристыженный и побитый, — ответил я. — Послушай. А что случилось? Ты его в сортир уронил?

— Да что ты пристал со своим сортиром! — взорвался Фред.

Все стали оглядываться на нас, он понизил голос.

— Я его… того… снял.

— Зачем? — спросил я.

Видно, мне придется тоже наклюкаться в тараканью зюзю, чтобы понять его логику.

Правда, потом толку от меня будет мало.

Ну и что? Тем меньше хлопот.

— Да как зачем, — Фред выглядел виновато. — Я хотел проверить.

— Становишься ли ты невидимым, как хоббит из «Пластилину звездец»?

— Да в том-то и дело!

Фред едва не плакал.

— Становлюсь. Когда я с кольцом, меня никто и не видит.

Стало ясно — парень допился до белой горячки.

Что же, это бывает с лучшими из нас.

— Ну ладно, — сказал я. — Только спокойно. Сколько белочек ты видишь?

— Да я не пьян! — воскликнул Фред. — Ты не понимаешь. Для телок. Они как видят обручальное кольцо, сразу…

Я схватился за голову.

— То есть ты снял кольцо, чтоб проверить, можешь ли кадрить девок?

— Ну да.

Он помотал головой.

— Я был уверен, ув-веррен, что положил в карман. А теперь его там нет!

Сперли!

— Значит, будешь умнее, — ответил я. — А жене скажи, что… ну что в раковину упало, когда руки мыл.

— В сортире? — злобно подсказал он. — Да ты на пальцы мои глянь.

Я посмотрел.

Без особого удовольствия.

Но да — с такой жирнючей сосиски кольцо само не спадет.

— Да будь же ты мужчиной. Или притворяйся хотя бы. Иди домой и расскажи всю правду.

Боюсь я, — уныло ответил он.

— Чего?

— У нас с Анной и так все плохо. Она меня хочет бросить… Если еще раз проштрафлюсь…

— Да не мели ерунды, — отозвался я. — Ты идеальный муж. Добрый, честный, заботливый. Пашешь, как полоумный суслик, все деньги приносишь в дом.