Вячеслав Жуков - Подсадных уток убивают

– Надо проверить коммерческие палатки, – улучив момент, предложил дежурный Еременко.

Все замы вместе с Фениным посмотрели на него, плохо соображая, к чему такое предложение. И капитан пояснил:

– В них по ночам черт-те что творится. Шпана собирается.

Такое пояснение не произвело впечатления на руководящий состав управления.

Фенин опять глянул на мужа Челядник, негромко спросил у Монахова:

– Больницы обзванивали? Морги?

Заместитель утвердительно кивнул головой.

– Так точно. Никого похожего на лейтенанта Челядник не поступало. – Он подождал, не будет ли еще каких вопросов от генерала, потом продолжил: – Мы еще хо…

Резкий телефонный звонок заставил Монахова остановиться на полуслове. Он прозвучал как-то по-особенному тревожно.

Капитан Сонин наблюдал, как капитан Еременко что-то усердно записывал на листе бумаги, и вдруг этот звонок.

Генерал Фенин нетерпеливо уставился на дежурного, выжидая, пока тот снимет трубку. Всех интересовало телефонное сообщение. Вдруг оно по пропавшему сотруднику.

Еременко схватил трубку:

– Дежурная часть. – Он чуть повысил голос.

Фенин поморщился. Он стоял рядом с дежурным, и получилось так, как будто тот прокричал ему в ухо.

В комнате в один миг сделалось тихо, и все услышали, как мужской голос, несколько грубоватый, уверенно сказал:

– Передайте Сонину, труп ментовки он найдет у развилки дороги на деревню Данилино.

– Что? – растерянно спросил дежурный, хотел переспросить, но трубка уже зачастила громким, неприятным пиканьем. Еременко положил трубку на пульт, мельком глянул на молчавшего генерала Фенина и громко сказал:

– Капитан Сонин!

Теперь все присутствующие смотрели только на Сонина и ждали, что он скажет.

– Я все слышал, – сказал Сонин, уставившись на трубку телефона.

Всех одолевал вопрос, почему звонивший передал сообщение именно ему, назвав капитана по фамилии.

Генерал Фенин смотрел на него так, будто Сонин должен немедленно, сию минуту, дать необходимые разъяснения. А Сонин объяснить ничего не мог, потому что сам ничего не понимал.

Первым нарушил молчание генерал Фенин.

– Оперативную группу на выезд. Немедленно! Кинолога с собакой! Капитан Сонин, поезжайте тоже. Разбираться будем потом, – распорядился он и направился к выходу.

– Есть, – ответил Сонин. Генерал не знал, что капитан Сонин дежурит в оперативной группе и выезжать ему пришлось бы все равно.

Уже в дверях генерал Фенин остановился, строго посмотрел на едва живого полковника Саморядова.

– А вы, полковник, до выяснения всех обстоятельств от работы отстраняетесь, – сказал он Саморядову и вышел.

– Есть, – выдавил Саморядов из себя звук, похожий на вздох.

Следом за Фениным вышли все офицеры, комната дежурной части опустела. И дежурный капитан Еременко облегченно вздохнул.

Труп Ларисы Челядник лежал точно в том месте, про которое сообщил по телефону неизвестный.

Криминалист светился, фиксируя на пленку место преступления. Следователь заполнял протокол.

Генерал Фенин отвел Сонина в сторону, испытующе глянул в глаза.

– Как вы думаете, почему сообщение предназначалось лично вам? – спросил генерал.

Сонин не знал, что ответить, и потому молчал, опустив глаза. А генерал ждал и просто так оставить Сонина в покое не собирался.

– У вас есть какие-то соображения по этому поводу? Может, звонивший знает вас? – спросил Фенин, теряя терпение. – Вы хоть понимаете, что звонок такого характера компрометирует вас в глазах товарищей? Это можно истолковать как связь с криминалом.

Сонин молчал и думал. «Глупости это все, товарищ генерал. И ни о каком компромате не может быть и речи. У меня есть информаторы в криминальной среде, но они мне нужны для работы. Вы же сами требуете заводить как можно больше доверенных лиц, уважаемый генерал». Но об этом Сонин говорить не стал. Скажи – и ты личный враг Фенина номер один.

– Я не знаю, товарищ генерал. – Сонин осмелился поднять глаза и посмотреть генералу в лицо. – И соображений никаких у меня нет.

Такой ответ Фенина не устраивал. Взгляд из-под нависших бровей сделался тяжелым, грозным, но генерал сдержал свой гнев, только сказал неприязненно:

– Плохо, капитан. Очень плохо. Соображения всегда должны быть, на все случаи жизни, – и отошел к толпившимся возле трупа офицерам.

За ним на негнущихся ногах проковылял полковник Саморядов.

– Товарищ генерал, – залепетал он. Но Фенин даже не взглянул в его сторону.

– Потом, полковник. Я сейчас занят.

И Саморядов остановился, понимая, что лучше не давить начальнику на больной зуб. «Нет, он меня выгонит, как пить дать», – протяжно вздохнул Саморядов, прикурив от тлеющей сигареты Сонина.

– Ты меня не послушал, – сказал капитан с упреком, но Саморядов только рукой махнул.

– Да пошли вы все… Тоже мне, обвинители хреновы!

А с мужем Ларисы Челядник случилась истерика. Увидев мертвую жену, он расплакался, как ребенок, и ничто не могло его успокоить. Колотило его, как при лихорадке, а по щекам не переставая текли слезы.

Ему дали воды, но это не помогло. И тогда кто-то из предусмотрительных сотрудников налил ему в стакан водки. Он выпил и немного пришел в себя. По крайней мере, уже мог хоть что-то сказать.

Опытный криминалист тщательно обследовал труп женщины, насколько это было возможно в полевых условиях, и вдруг заявил о половой связи.

– Перед смертью, примерно за час, она вступила с кем-то в половой контакт, – с определенностью сказал он.

– Может быть, ее изнасиловали? – высказал генерал свое предположение, но эксперт-криминалист его отверг сразу:

– Не думаю. Не видно следов насильственных действий. Одежда не порвана: колготки, юбка, трусы. А то, что разорван рукав плаща, так Саморядов говорил, якобы это сделал парень, которого они задержали. Да и на теле не видно ни синяков, ни царапин. При изнасиловании, сами знаете, что делают с женщинами. Нет. Тут, я думаю, контакт был по обоюдному согласию. А ведь ни одна из тех женщин, которых мы обнаружили здесь, не была изнасилована.

Подошел Сонин и категорично заявил, что убийца не мог изнасиловать Челядник.

Эксперт против такого заключения возражать не стал.

– Откуда вы знаете, капитан? – подозрительно спросил Фенин.

– Просто так думаю. Это убийство совершил тот же человек. Даже по отпечаткам на шее видно.

– Значит, один и тот же? – спросил генерал задумчиво.

– Да. Тот самый человек, который звонил, – ответил Сонин. Он успел выпить водки и обдал генерала перегаром.

Возможно, в другой раз капитан получил бы за свои действия строгий нагоняй, но сейчас Фенин сделал вид, будто не замечает этой слабости капитана Сонина.