Вячеслав Жуков - У зоны свои законы

У Тютина перед глазами вспыхнули огненные круги. Он чувствовал: еще немного, и потеряет сознание. Этот седой сильнее. И тут Тютин опять услышал крик внучки. Она звала его, просила о помощи.

«Наташка!» Он вспомнил про пистолет, который забрал у седого. Он лежал в кармане брюк, надо только достать его. Тютин даже не помнил, как пистолет очутился у него в руке, достал ли он его, или какая-то неведомая сила, видя, что полковник пропадает, вложила пистолет ему в руку.

Гуня попытался перехватить руку с пистолетом, но Тютин не стал ждать, выстрелил. Пуля попала бандиту в пах, отбросив его к стене.

– Ах ты, мент! – заскрипел он от боли зубами, медленно сползая по стене на пол. Бандит и представить себе не мог, что он, человек, который с легкостью убивал других, может так просто умереть. Первый раз в жизни им овладел панический ужас.

Он потрогал рукой кровь и вдруг закричал истошным голосом, как кричит умирающий зверь.

Бросившись к выключателю, Тютин зажег на веранде свет. Теперь он мог видеть часть коридора и лестницу. И, как оказалось, вовремя.

Наташа выбежала из своей комнаты на лестницу в короткой ночной рубашке. А за ней – огромный бородатый верзила в черных перчатках. Это был Паша Длинный. Он пытался схватить Наташу за руку и матерился.

Прыгая через ступеньки, Наташа устремилась вниз. Бородатый настойчиво преследовал ее. Увидев на веранде неподвижно лежащего Гуню, бандит свирепо закричал что-то и, вытащив из кармана джинсовки пистолет, выстрелил, но прицелился плохо и в полковника не попал. Пуля ударила в стену.

Бородач был весь на виду. Тютин не мог допустить, чтобы он выстрелил еще раз, вскинул руку с пистолетом. Раздался выстрел.

Наташа еще не успела ступить ногой на нижнюю ступеньку, как сверху по лестнице покатился сраженный наповал бородатый. Перевернувшись раза два через голову, он растянулся едва ли не на весь лестничный проем. Голова и руки его свесились, и из простреленной груди лужицей потекла кровь, подтекая к нижней ступеньке, на которую рухнула ослабевшая Наташа. И увидев эту подбирающуюся к ней кровяную лужицу, Наташа закричала:

– Дедушка! – Она вскочила, брезгливо глядя, как кровь подтекла на то место, где только что она сидела. – Что этим людям нужно?

Тютин усадил Наташу на стул.

– Успокойся, Наташа. Не надо кричать. Соседей разбудишь. – Он старался говорить спокойно, чтобы и ее успокоить, но от волнения голос срывался. Он обнял внучку, поцеловал в голову. «Эх, Наташка, Наташка! Бедная моя девчоночка! Довелось тебе такое пережить». Посмотрел на трупы бандитов. Интуиция подсказала, что здесь есть еще кто-то.

Он поднял голову. Показалось, будто дверь Наташиной комнаты приоткрылась, и из темноты высунулась рука с пистолетом. Значит, он не ошибся. Тютин даже мог хорошо рассмотреть ствол из вороненой стали и то маленькое отверстие, из которого сейчас вылетит пуля, смертоносный кусочек железа.

«Он целится в меня», – успел он подумать. Резким движением столкнул Наташу со стула на пол, упал на правое колено для лучшего упора и, держа пистолет обеими руками, разрядил всю оставшуюся обойму в целившегося в него бандита. Когда патроны кончились, услышал наверху шаги и грохот падающего тела.

– Вот он, третий! Я не ошибся. Был еще один, – возбужденно проговорил Тютин. Для верности он поднял с пола свой пистолет, а пистолет, отобранный у Гуни, вложил ему в карман.

«Трупы надо будет сжечь. Огонь уничтожит мои отпечатки на рукоятке пистолета и сделает трупы неузнаваемыми», – решил он.

Медленно ступая по ступенькам, приготовившись к стрельбе, он поднялся на второй этаж и увидел лежащего возле двери Наташиной комнаты толстого парня с приплюснутым носом.

«Смотри-ка, этот еще живой», – с удивлением подумал Тютин. Бобик трясся, как при лихорадке. Обеими руками он закрывал рану на животе, словно боялся: убери руки, и душа его вылетит через эту рану. Увидев Тютина, испугался.

«Долго не протянет. От силы минут пять», – подумал о нем полковник. Судя по двум окровавленным точкам на животе парня, две пули попали ему в область мочевого пузыря и одна в желудок. С такого близкого расстояния пули наверняка размесили ему все внутренности. Но Тютин не жалел парня. Знал, на что шел, и сейчас получил то, что заслужил!

А парень, видя, что полковник не собирается его добивать, попросил:

– Помогите мне. Пожалуйста. Прошу вас! Я не хочу умирать. – Он заплакал, размазывая по лицу вместе со слезами кровь. Его руки были в крови, но он как будто не замечал этого в горячке.

– Прошу вас… Помогите!

– Я помогу. Только скажи мне, кто вас послал? Говори мне! Кто?

Бобик облизал пересохшие губы. Ему страшно хотелось пить. Внутри, в животе, все горело, и жар этот был несравним даже с болью.

– Я… я не могу. Поймите, пожалуйста… не могу.

Тютин поднес дуло пистолета к его лбу.

– Скажи! – он крикнул так, что Бобик, вздрогнув, сжался, отчего кровь потекла еще обильнее. – Иначе сдохнешь тут, и никто тебе не поможет. Слышишь меня?!

Кажется, это предостережение подействовало.

– Я не хочу умирать. Отвезите меня в больницу. Возле леса стоит наша машина, ключи у меня в кармане. Отвезите быстрее! Прошу… Я вам заплачу. У меня много денег, позвоните моей сестре.

Тютин не стал возражать, кивнул головой. А парень закрыл глаза, затих, и только его руки продолжали дрожать.

«Только бы не умер раньше времени. Я же еще ничего не узнал у него!»

– Эй, ты, не умирай. Погоди. – Тютин ударил его по щеке, чтобы тот пришел в сознание.

– Я слышу вас, – ослабевшим голосом ответил парень, но глаза уже стали подергиваться мутной пеленой.

– Кто вас послал? Скажи. Понимаешь, мне необходимо это знать!

– Хорошо. Раз так, я скажу, но пообещайте, что отвезете меня в больницу.

– Господи! Да хоть на край света. Говори!

– Сивков. Он послал нас. Троих…

– Сивков? Черт возьми, кто это такой? А ты не путаешь? Скажи мне! Его фамилия Наизов? Да? Ну, ответь же!

– Сивков Федор Константинович, – медленно шевеля губами, произнес Бобик. Глаза его еще больше помутнели, но Тютин, не давая ему потеряться в бессознание, тормошил:

– Погоди. Ты не сказал, где его найти. Это очень важно. Не все сказал! Говнюк! Не подыхай! Скажи, где…

– Отвезите в больницу. Я умираю. Мне страшно. – Бобик чувствовал приближение смерти. Она медленно входила в его ослабевшее тело, сковывая члены. Так хотелось вскочить и убежать отсюда поскорей куда-нибудь, но силы быстро покидали его… – Деревня Бынино. Владимирская область. Он там. Сивков велел девчонку привезти… – проговорил Бобик со стоном и замолчал. Он раскрывал рот, но уже не мог произнести больше ни слова. Глаза наполнились тоской, какая приходит в минуту расставания с жизнью.