Вячеслав Жуков - Кукушка

– Чего ж тебе еще надо?

– Изменились кой, какие обстоятельства. Вот послушай, – заговорил он как всегда спокойным тоном, только на этот раз в нем как будто было больше доверительности. – Не так давно один мой хороший приятель рассказал мне довольно интересную историю про парня. В казино он познакомился с неким молодым человеком, который проигравшись в пух, попросил у него в долг. У парня как раз началась ломка, а денег на наркотик уже не было. Он признался моему приятелю, что его папаша высокопоставленный чиновник и довольно состоятельный человек, и он обязательно вернет долг.

– Вот как? – Лилия Станиславовна насторожилась, пытаясь понять, что за всем этим кроется и к чему весь этот разговор. Но пока знала только одно, Берсенев явно не просто так рассказывает ей все это. Стал бы он тратить время на пустяки, не будь в том его заинтересованности.

– Признаюсь, меня эта история заинтересовала, особенно после того, как моего приятеля вдруг убили. А надо сказать, человек он был влиятельный в криминальном мире, и вряд ли у кого-то на него просто так поднялась бы рука. А тут вдруг раз, и его нету. И тогда я стал выяснять кто и за что отправил на тот свет моего друга. И выяснил, что причиной его внезапной смерти, стала та самая история, в которой замешан молодой человек из казино и его папаша. И произошло это как раз после того, как папаша этого оболтуса занял кресло заместителя премьер-министра в обновленном правительстве.

Лилия Станиславовна хмыкнула, пока все еще не понимая подоплеки. Не сомневалась, в той среде, в которой вращается Берсенев, возможно и не такое. Да и что для этих людей человеческая жизнь, когда они все меряют на мешки с деньгами.

– А что за это надо убивать? Если занимаешь кресло там, – указала она пальчиком наверх.

Берсенев улыбнулся ее наивности.

– В некоторых случаях, да. Вот как, например, с папашей оболтуса, – сказал он весело.

– Не понимаю, – откровенно призналась Лилия Станиславовна и пожала плечами. На что сам Берсенев кивнул.

– И я не понимал, пока не копнул глубже, – признался он и продолжил свое откровение: – Вот тогда-то я и выяснил, за что конкретно мой приятель ушел из жизни. Оказалось, он узнал некую тайну, о которой ему проболтался отпрыск высокопоставленного чиновника, после того как получил деньги и принял спасительную дозу героина.

– Надеюсь, тайна не государственная, – сказала с усмешечкой Квинт, надеясь обернуть это в шутку. Но Берсенев как оказалось был не расположен шутить и сделался еще более серьезен.

– Должен заметить тебе, – произнес он со строгостью в голосе, – у высокопоставленных чиновников есть тайны, которые поважнее государственных. Так вот эта, как раз такая. И касалась она папаши. Правда он тогда не был еще возведен в ранг заместителя премьера, а потом здорово перепугался. Вдруг о его грешках узнает премьер и будучи человеком строгих правил, даст пинка под зад. Где гарантия, что сынок еще кому-нибудь не разболтает. Сведения попадут в прессу. Недруги только и ждут удобного момента, чтобы поднагадить. А покидать новый кабинет ох как не хотелось. Этого поста он добивался всеми правдами и неправдами. Вот и пустился тогда папаша на крайние меры. Сына высек и женил на какой-то дуре. А приятеля моего отправил на тот свет. Теперь ты, надеюсь, понимаешь, что я хочу отомстить за друга.

Лилия Станиславовна кивнула. Это она понимала. Но не понимала другого: при чем тут она. Но сначала решила все-таки до конца выяснить про грешок высокопоставленного папаши.

– Да тут все просто, – махнул рукой Берсенев. – Отпрыск, наркоман со стажем, подыскивал красивых девушек. Привозил их на дачу, напаивал вином. Я не знаю, может он им добавлял чего туда. Короче, они отрубались. И вот тогда на поле действия появлялся его папаша. У него видите ли патологическая страсть к молоденьким красавицам. Одним словом он их там трахал как хотел, и за это давал сынуле деньги. И все было ничего до тех пор, пока одна такая девушка не забеременела и не потребовала, чтобы отпрыск, который привозил ее на дачу, женился на ней. Но тот хоть и наркоман, но не пожелал связывать себя семейными узами с девкой, залетевшей не от него, а от папаши. Разумеется, в семье произошел скандал. Но папаша с мамашей выносить сор из избы не стали.

Лилия Станиславовна понимающе кивнула.

– Вон оно что. Значит, это хочешь сделать ты?

Берсенев улыбнулся.

– Ну не совсем. Добиться его отставки – пустяк. Другое дело, сделать так, чтобы этот человек стал моим союзником. Другом, если хочешь. Это куда выгодней, чем просто его отставка.

– Зачем? – спросила Квинт принимаясь за другую сигарету. Но закурить ей не пришлось. Берсенев встал, взял сигарету из ее пальцев, смял о пепельницу, говоря:

– Мне такой человек очень бы пригодился. У меня есть пара проектов, обещающих много миллиардную прибыль. И было бы совсем неплохо воплотить их в жизнь. Я думаю, если этот любитель малолеток не глупец, то обязательно согласится помочь. Ну, а если нет, я его растопчу, смешаю с грязью. И тогда ему дня не просидеть в новом кресле. Новый премьер строго следит за чистотой нравов своих подчиненных. Посмотрим, что из этого получится. Но чтобы все получилось, мне нужна твоя помощь.

– Моя помощь? – Лилия Станиславовна не скрывала изумления и оно как нельзя ярко отразилось на ее лице. – Чем же я могу помочь? Придти в кабинет к этому любителю малолеток и пересказать все, что рассказал мне ты?

– Не будь дурой, – мрачно произнес Берсенев. – Ты прекрасно знаешь, что не сумеешь даже переступить порог его кабинета.

– В таком случаи, что ты хочешь от меня?

– Недавно я узнал, что его ребенок попал к тебе. Ты продала его ребенка. И я хочу знать, кому. Понимаешь меня? Ребенок должен быть у меня, – Берсенев ткнул пальцем в стол, давая понять, что компромисса здесь быть не может.

Лилия Станиславовна кивнула. Теперь она все понимала, за исключением самой малости, о которой тут же и спросила Берсенева.

– А с чего ты решил, что этого ребенка продала я? – спросила она пока не улавливая своей причастности к этой истории. Хотя та уверенность, с которой Берсенев говорил, заставляла поверить, что так оно и есть на самом деле.

Чтобы окончательно развеять сомнения Квинт, Берсенев положил перед ней на стол фотографию обнаженной девушки, в которой Лилия Станиславовна, узнала Ксению.

– Ксения?! Вот как оно, значит, – произнесла она несколько растерянно. А Берсенев спросил:

– Ты ее узнаешь?

– Да. Узнаю, – чуть приглушенно ответила Квинт.

– Ну вот и славно, – с самодовольством кивнул Берсенев. – А теперь напряги свои мозги и постарайся вспомнить, кому ты сбагрила ее ребенка. И моли Бога, чтобы он был жив, – добавил он тихо, наклонившись к самому ее уху.