Вячеслав Жуков - Остановись, мгновенье, ты ужасно

Теперь, нагулявшись, эта кошара запрыгнула на подоконник. Видно, Зинуля добрая душа, прикармливала ее. И судя по всему, эта пушистая зверюга не единожды бывала здесь. Ее даже не смутило, что вместо Зинули в квартире находятся два посторонних человека.

Посмотрев сначала на Сокольского, а потом на усатого Грека, кошка спрыгнула с подоконника на пол и, подбежав к ногам Грека, замурлыкала и стала тереться об них боком.

С каким бы удовольствием Сан Саныч отвесил бы пендаля противной животине. Возненавидел их с того дня, как соседский котяра стал оставлять свои пометки на двери его квартиры. Теперь эта дрянь прибежала, ласкается тут. Жаль, что Сан Саныч не может дотянуться до нее своим тупоносым ботинком. Уж он бы приласкал ее, как следует.

Видно сама кошка была на этот счет иного мнения, потому что решила запрыгнуть Греку на колени. Подняв свой пушистый хвост, она замурлыкала, мягко перебирая лапками по связке гранат, лежащих у Грека между ног.

Видя это, Сокольский перестал моргать, уставившись безумными глазами на кошку. Одно неосторожное движение ее лап, и случится непоправимое. Так думал он.

Об этом же думал сейчас и сам Грек. Чтобы согнать приставучую кошку, он широко раздул ноздри и стал выдыхать на нее через нос, освобождая легкие от запаха табачного дыма, при этом издавая громкое сопение.

Этот запах кошке явно не понравился. Она фыркнула, покрутила головой, и тут же спрыгнула с колен Грека.

Грек сделал через нос глубокий вдох, а потом медленный выдох. Захотелось расслабиться. Кажется, опасность миновала. Они оба с Сокольским не сводили глаз с пушистого зверька.

Четвероногая тварь села на полу и стала лизаться. Но тут же в ее кошачью голову пришла не слишком хорошая мысль, и кошка с громким мяуканьем кинулась к двери.

Грек почувствовал, что в груди у него перехватило, и он не может не вдохнуть, не выдохнуть. Тоже самое, как видно происходило и с толстяком Сокольским. Если до этого из его ноздрей слышалось тяжелое сопение, то теперь его было не слышно.

Они оба, не отрываясь, смотрели на кошку, которой как видно наскучило общение с Греком, и теперь она попыталась открыть дверь. Для этого она встала на задние лапы, передними уперлась в дверь, царапая ее коготками.

Чтобы не видеть, что сейчас произойдет, Сокольский зажмурился. Грек напротив, не мог даже моргнуть, если бы и захотел. Ощущение было такое, будто тело перестало его слушаться и только сознание происходящего неотступно вело отсчет в такт убывающих секунд.

Раз. Два. Три…. Он досчитал до сорока, а взрыва все не было. Кошка не могла осилить дверь. И Греку захотелось закричать. Не важно что, лишь бы этим криком выразить ликование по поводу того, что он еще жив. Но вместо этого, из его носа вырвался стон, похожий на ржание издыхающего жеребца.

Федор Туманов уже стал беспокоиться по поводу отсутствия Грека с Сокольским. Пару раз попытался дозвониться Греку на сотовый и не смог. И вдруг звонок из дежурной части управления. Майор поднял трубку.

– Федор Николаич, только что позвонил мужчина и сообщил, что капитан Греков и практикант Сокольский находятся на улице Сенной и требуют помощи. Мне как, посылать туда группу, или ты сам съездеешь? – поинтересовался дежурный.

– Мы сейчас сами с Ваняшиным туда сгоняем. Не посылай, – сказал Туманов. Дежурный против такого расклада возражать не стал.

Остановившись возле четырехэтажного кирпичного дома, Туманов первым делом огляделся.

– Никогда не думал, что у нас в Москве есть еще такие замки ужасов, – проговорил Ваняшин, присоединяясь к майору и тоже осматривая дом с наружной стороны. Видя, что Туманов призадумался, спросил:

– Какие-то осложнения, Николаич?

– Машина, – сказала Федор. – Грек приехал сюда вместе с Сокольским на его машине. Так?

– Ну так, – ответил лейтенант Ваняшин.

– Если они звонили отсюда, значит, машина должна стоять тут возле подъезда. Так?

– Вообще-то, так, – произнес Ваняшин, уже и сам, начиная сомневаться, тут ли Грек. – А может, они уже уехали? Надо звякнуть Греку еще разок на сотовый, – предложил он. Туманов пожал плечами.

– Давай, звякни, Леш, – сказал Туманов, раздумывая, стоит ли им идти проверять квартиру.

– Не отвечает Грек. Может, у него телефон забарахлил?Наверное, они были тут и уехали. Так чего нам туда идти? – высказал сомнения Ваняшин.

Туманов не ответил, решил все же зайти, глянуть на квартиру.

– Раз уж мы здесь, пойдем, посмотрим, – предложил он и пошел в подъезд. Отыскав дверь, интересующей оперативников квартиры, Федор нажал на кнопку звонка.

– Ничего себе, сирена, – удивился Ваняшин.

Туманов позвонил еще пару раз.

– Николаич, смотри, – шепнул Ваняшин.

Федор обернулся, увидел, что дверь одной из соседских квартир приоткрыта и в образовавшуюся щель, за ними кто-то внимательно наблюдает. Кто это был, Федор вот так сразу не понял, пока дверь не открылась пошире. Теперь он смог разглядеть, что это была женщина в старом, засаленном халате. Она стояла, опираясь на костыли.

– Вам кого? – спросила она.

– Да мы вообще-то хотели только узнать… Тут двое наших сотрудников должны были подъехать, – сказал Федор.

Женщина кивнула.

– Были. Один усатый, черный как цыган. Второй – толстый, как бочка.

Туманов с Ваняшиным переглянулись.

– Так они что, уехали? – спросил Туманов.

– Не знаю. Только они взяли у меня ключ от Зинаидиной квартиры и мне его так и не вернули, – пожаловалась женщина, прислушавшись.

– Что такое? – не понял Федор.

– Да кошка моя, Нюрка. Она там за дверью, – кивнула женщина на дверь соседней квартиры.

– Леша, давай на улицу. Встанешь под окнами. А я в дверь, – сказал Туманов лейтенанту Ваняшину и подошел к двери. На всякий случай достал пистолет, при виде которого женщина испуганно ойкнула.

– Вы будете стрелять? – засуетилась она, пытаясь развернуться на костылях.

– Да нет, это я так, чтобы только попугать, – улыбнулся Туманов. Но женщина, кажется, осталась при своем мнении.

– Вы только Нюрку мою не убейте. Пожалуйста, – запричитала она.

– Никого я убивать не буду, – теряя терпение проговорил Федор, убирая пистолет обратно в кобуру, чтобы женщину не хватил инфаркт.

Леха Ваняшин вышел на улицу. Заметив, что окно в квартире на первом этаже открыто, и ветер треплет занавеску, он решил заглянуть через него в комнату. Благо, что подоконник находился на уровне его подбородка. Он подошел и, отодвинул занавеску. Увидел Грека с практикантом Сокольским. Те при виде Ваняшина загнусавили, пытаясь, что-то произнести, но еще никому не удавалось говорить через нос. Не получалось это и у Грека с Сокольским. Хотя объяснений никаких и не требовалось. Ваняшин увидел связку гранат и тянущийся от нее шнур к дверной ручке.