Виктор Банев - Череп императора

— Хочу сразу вас предупредить. Через… э-э… через семнадцать минут в туннеле погаснет свет. Пугаться не надо. Это технический перерыв. Раз в сутки на каждом перегоне метро на одну минуту отключают электричество. Всего на минуту — перезарядка аккумуляторов на подстанциях. Впечатления обещаю сильные. Оказаться в полной темноте под землей… В общем, запомните надолго. Дома друзьям еще полгода рассказывать будете.

Ирландцы переглянулись. Думаю, обещанный капитаном аттракцион в восторг их не привел.

— Пойдемте, пойдемте! — заторопил нас капитан, и мы двинулись вперед по туннелю.

Сперва все шли молча, завороженно озираясь по сторонам. Шаги гулко разносились по туннелю, жирные черные тени метались из стороны в сторону в такт шагам. Новизна восприятия, впрочем, притупилась очень быстро.

— Здесь даже ночью курить нельзя? — спросил я у капитана.

— Ни в коем случае. Строжайшая техника безопасности. Двумя уровнями ниже идут трубы с газом. Случись что — рванет так, что от половины Невского проспекта только сизый дымок останется. Сам курить хочу зверски — а что делать?

Идти в туннеле всем вместе было тесновато, и как-то само собой получилось, что мы разделились на пары. Капитан шел первым вместе с Брайаном, который что-то у него спрашивал и показывал пальцем куда-то в глубь туннеля. Сзади молча вышагивали Шон и Мартин. Справа от меня шла Дебби. Краем глаза я видел, как вздрагивают от ходьбы ее рыжие пряди. Потрясающе симпатичная девчонка — в который раз за вечер подумал я.

— Ты говорила, что где-то учишься? — попробовал я завести светскую беседу.

Дебби покосилась на меня и улыбнулась:

— Да, я аспирант… Аспирантка.

— Что изучаешь?

— Социологию.

— И в Петербург, значит, приехала собирать материалы для диссертации?

— Ага, — просто сказала она.

Хм, подумал я. Болтушкой ее не назовешь.

— Какая же у тебя тема диссертации? — решил не сдаваться я.

— «Феномен эротической преамбулы в сексуальном поведении русских мужчин конца 90-х годов».

— Феномен чего?

— Эротической преамбулы. Я собираюсь изучать то, как мужчины в вашей стране уговаривают девушек заняться сексом.

Сказать, что я был удивлен, — значит ничего не сказать.

— Ты будешь писать диссертацию о том, как русские занимаются сексом?

— Да.

— Погоди. Что-то я не понимаю. Ты сказала, что занимаешься социологией — при чем здесь секс?

— Социология — это наука об обществе. А секс — важная сторона жизни общества. Очень важная. Секс нужно изучать научно.

— Зачем? — никак не мог понять я.

Дебби посмотрела на меня с таким видом, словно прикидывала — а стоит ли после подобных вопросов вообще тратить на меня время?

— Тебе действительно это интересно?

— Да уж… Не каждый день встретишь человека, который профессионально занимается ТАКИМИ вопросами.

— А чего такого уж особенного в этих вопросах? Просто научная тема…

Она сдула со лба непослушную челку и, словно подыскивая нужные слова, покусала губу.

— Понимаешь, Илья, очень многие вещи в окружающем нас мире нужно изучать прямо сегодня, потому что завтра они будут безнадежно потеряны для науки. Историки слишком доверяют книгам, но отнюдь не обо всем можно прочесть в древних пыльных фолиантах. Некоторые вещи могут НИКОГДА не попасть в книги.

— Например, то, как русские затаскивают девушек в постель? — уточнил я.

— Да, и это тоже. В книгах люди чаще всего пишут о том, какими они хотели бы себя видеть, а не о том, каковы они на самом деле. В древнеегипетских папирусах есть рассказы о военных победах фараонов, но ни слова не сказано о том, чем древние египтяне вытирали задницу. Ты когда-нибудь думал об этом?

— Честно сказать, не доводилось.

— А ведь это целая историческая загадка! Подумай сам. Туалетной бумаги у них, разумеется, не было. Египет — это практически одна большая пустыня, значит, вытирать задницы листьями растений египтяне тоже не могли. Не могли они мыть ее водой — вода вдали от Нила ценится дороже золота. Как же они обходились, а?

— Странный вопрос, — сказал я, подумав. — Кому сегодня могут быть интересны древнеегипетские задницы?

— Историку интересно все. Настоящий ученый всегда найдет повод подумать над загадками истории.

— И это ты называешь загадками?

— Конечно! Таких загадок очень много. Ты когда-нибудь видел доспех самурая? В таком доспехе человек замурован, как в консервной банке. Чтобы освободиться, самураю требовалось не менее получаса и как минимум два помощника. А между тем в древнеяпонских хрониках постоянно пишут, что, врываясь в захваченные города, самураи тут же бросались насиловать женщин. Как же они их насиловали, а?

— Просили женщин подождать полчасика и звали своих помощников?

— А вот и нет! Голландский исследователь Йозеф ван Риббен изучил эту тему и написал целую монографию, в которой доказал, что самураи не насиловали женщин в прямом смысле, а доводили их до оргазма петтингом. Петтинг в Японии считался для женщины унизительным, и женщина, которая испытала оргазм от рук мужчины, была обесчещена навсегда. Представляешь, какое это научное открытие?

— Если честно, то не представляю. И вообще — я думал, что такими темами, кроме тебя, никто в мире больше интересуется.

— Ха! Что ты. Историческая сексология — это очень бурно развивающаяся наука. Ей почти пятьдесят лет. Американец Хьюго Вейзерман впервые получил грант на исследование в области исторической сексологии сразу после Второй мировой. Мичиганский университет выдал ему восемь тысяч баксов — тогда это были очень большие деньги.

— И на эти деньги он построил приют для женщин, обесчещенных самураями?

— Нет, он отправился в Бомбей и два с половиной года каждый день ходил в публичные дома, покупал проституток на улице, а иногда и просто знакомился с девушками на улицах. Тема его исследования была «Oral sex in modern India». Он изучал… э-э… как по-русски будет blow-job?

— Минет, — непроизвольно краснея, ответил я.

— Миньет? Странно звучит… Хьюго Вейзерман изучал «миньет по-индийски». Его исследования произвели настоящую сенсацию в научном мире. За эту книгу ему дали Прендергастовскую премию, и он снова поехал в Индию собирать материалы для второго тома.

— Собрал?

— Не успел. Погиб при невыясненных обстоятельствах.

«Сутенеры зарезали, — решил я про себя. — Не знали, болваны, что человек серьезной наукой занимается».

— Когда я училась в университете, «Oral sex in modern India» была моей настольной книгой, — ностальгически вздохнула Дебби.

От ходьбы она запыхалась и раскраснелась. Поворот, который приняла наша беседа, меня, не скрою, немного шокировал. Все-таки, пытаясь завести с Дебби непринужденную беседу, я имел в виду несколько другое.