Анатолий Антонов - Полковник по сходной цене

Гарику очень неудобно было прыгать из положения сидя, но времени подниматься у него не было.

Получив удар лбом в переносицу, Рафик захрипел и упал на колени, Гарик повалился на него, изо всех сил дергая к себе автомат. Щелкнула какая-то бляшка на тонком ремне автомата, и оружие осталось в руках Гарика.

Рафик, тряся головой, пытался подняться.

— Все равно… тебе… не уйти… забор с колючкой… Пацаны! — заорал изо всех сил Рафик.

— Сам вижу, что забор, — пробормотал Гарик и, широко размахнувшись, вырубил своего конвоира страшным ударом приклада в висок.

Шум слышался недалеко от Гарика — кто-то уже бежал через сад.

Перешагнув через неподвижно лежавшего на земле кавказца, возле голой головы которого расплывалась темно-красная лужа, Гарик побежал к туалету.

Над круглой дырой он на секунду остановился.

— Надо, парень, — сказал он себе, — я понимаю, что противно… Но надо… Только бы автомат не испортился. Забьется ему дерьмо какое-нибудь в ствол.

Задержав дыхание и зажмурив глаза, Гарик солдатиком прыгнул в зловонную дыру.

О последующих нескольких секундах он потом вспоминал всю свою жизнь, хотя мало кому о них рассказывал. Невообразимый смрад отвратительно теплой жижи поглотил Гарика, когда он погрузился в нее по пояс. Не открывая глаз и старательно борясь с тошнотой, Гарик наклонился и вслепую нащупал довольно широкое отверстие трубы, почти наполовину забитое плотной перебродившей массой.

Прижимая автомат к груди, Гарик вполз в трубу и изо всех сил оттолкнулся.

«Вот будет номер, если я здесь застряну…» — мелькнула у него мысль, но уже через несколько секунд ослепительный солнечный свет обрушился на него.

Гарик шлепнулся в лужу нечистот и хватанул ртом отравленный ужасным запахом воздух, который показался ему вкуснее чистейшего горного эфира.

Вытерев лицо травой, Гарик открыл глаза, и его тут же вырвало.

Отплевываясь и оскальзываясь, Гарик поднялся на ноги, и у него вырвалось чудовищное ругательство — овраг, в который он попал, представлял собой неширокую, но очень глубокую яму с почти отвесными стенами, выбраться из которой без посторонней помощи было невозможно. По крайней мере, это заняло бы уйму сил и времени.

— Из огня да в полымя, — пробормотал Гарик и тут же бросился под плиту, на которой держалась труба: к нему уже бежали, и две пули почти одновременно взорвали грунт совсем рядом с его ногами.

Гарик прицелился и дал очередь над показавшимися над краями обрыва головами.

— Под плитой меня вроде пули не достанут, — прошептал Гарик. — Даже если в меня будут со всех трех сторон палить и сверху еще. Но что же мне? Так и сидеть здесь, пока не надоест?

Гарик высунулся из-под плиты и дал еще очередь. Сверху послышался сдавленный стон.

Гарик нырнул обратно.

— Все, Игорь Анатольевич, — сказал он сам себе. — Похоже на то, что вы в полной жопе… Господи, воняет-то как…

Он вжал голову в плечи — по нему открыли прямо-таки ураганный огонь. Пули плющились о бетон плиты, и Гарику на мгновение показалось, что она не выдержит и разлетится на сотню кусков.

А потом вдруг все стихло.

— Машины не жалеть! — повторил Колобок приказ Факира, и в тот же миг громадный джип, рядом с водителем которого сидел Колобок, на полной скорости влетел в металлические ворота дачи Серго.

Раздался ужасающий грохот, джип по инерции прокатился еще несколько метров и остановился прямо у крыльца дачи.

— Прошли! — радостно заорал водитель, схватил лежащий у него на коленях автомат и дал очередь из окошка джипа. — Получайте! — заорал он, перекрывая сразу вспыхнувшие стоны, предсмертные крики и вой собак. — Получайте! Гады! На-а… — он вдруг запнулся на полуслове и повалился продырявленной головой на руль.

«Началось, — мелькнуло у Колобка в голове, — веселье…»

Оставшиеся три машины с людьми Факира одна за другой влетели на территорию дачи, бойцы тут же рассыпались по двору.

Грохот выстрелов и вопли умирающих смешались в сплошной сумасшедший шумовой фон.

Колобок открыл со своей стороны дверцу машины и, пригнувшись, выкатился наружу. На него тут же бросилась огромная овчарка.

Вскрикнув от неожиданности, Колобок выхватил из-за пояса «Вальтер» и несколько раз выстрелил в широкую грудь пса. Передние его лапы подломились, и он кубарем покатился прочь.

Перепрыгнув через труп собаки, Колобок побежал к двери, ведущей в большую трехэтажную дачу. Дверь, видимо, не успели запереть. Колобок пнул ее ногой, она распахнулась, и на пороге вдруг возник парень с обрезом охотничьего ружья в руках.

Не останавливаясь, Колобок вскинул пистолет и, прежде чем парень успел нажать на спусковой крючок, выпустил несколько пуль ему в живот.

Вбежав в холл, Колобок огляделся — почти от самой двери вела вверх широкая лестница. Далеко наверху застучало по лестнице множество бегущих ног. Колобок прыгнул в первую попавшуюся дверь.

Помещение, куда он попал, оказалось кладовкой — на полках стояли ведра, а в углу громоздились швабры с длинными ручками.

Колобок аккуратно и неслышно прикрыл за собой дверь и, подождав в темноте, пока спускающиеся по лестнице покинут холл, выбежал и полетел вверх по лестнице.

«Тарас говорил, что на третьем этаже кабинет этого Сергея Ивановича… — успел подумать Колобок. — Сейча-ас, падла… Подожди меня».

Услышав шорох слева от себя, Колобок пригнулся и метнулся в сторону, в угол лестничной площадки, на которой в тот момент оказался. Это стремительное движение, видимо, и спасло ему жизнь — что-то горячее и острое пропороло его левую руку в районе локтевого сгиба. Взвыв от жуткой боли, Колобок оглянулся и увидал недалеко от себя — за кадкой с искусственным деревом — какого-то громадного роста бородатого мужика, судорожно дергающего затвор автомата, в котором, по всей видимости, перекосило патрон.

Колобок выстрелил мужику в лицо, и тот сполз по стене, задрав вверх ставшую вдруг красной бороду.

На минуту Колобок остановился. Его левая рука повисла плетью. Он чертыхнулся, рванул рукав рубашки, оторвал его и затянул им руку чуть повыше раны. Отрывался он от этой операции только один раз — чтобы застрелить ползшего вверх по лестнице парня в залитой кровью рубашке.

Когда Колобок оказался на третьем этаже, он остановился, тяжело дыша. Снизу — со двора — доносился шум битвы. Тяжко грохнуло, и в доме зазвенели стекла.

— Граната, — пробормотал Колобок. — Вот это да… Настоящая война.

Гарик выполз из-под плиты и с изумлением оглядел стены оврага. Никого там не было. Гарик открыл рот и застыл в таком положении.

«Чудо, — ворохнулось в его голове. — Иначе это не объяснишь…»