Борис Бабкин - Жизнь за бессмертие

— А я и не собираюсь проигрывать русским, — усмехнулся Гимнаст. — Хватит того, что мой прадед вместе с Паулсом сдался под Сталинградом. Так что этот бой мы выиграем, — заверил он. — Я думаю, нужно работать по второму варианту. Сразу надо было делать так, и все бы уже было решено.

— Ребенок — это единственный шанс получить алмаз, — возразила Эльза. — И надо отрабатывать вариант, при котором мы получим взамен ребенка алмаз. А что будет дальше, нас уже не касается. Дело в том, — продолжила она, — что Белов не будет обращаться в полицию. Не потому, что побоится за сына, а потому, что может попасть под следствие. Алмаз находится у него незаконно, и за этим алмазом идет кровавый след. Из самой Монголии. В Москве тоже были убиты люди. Поэтому Белову невыгодно отдавать это дело в полицию, — качнула она головой. — Он не только не спасет сына, но и сам будет обвинен. Кстати, вместе с женой, — усмехнулась она. — Поэтому надо узнавать адрес. А что в Ярославле? — спросила она.

— Этот поросенок Рауль что-то делает. С ним Битый, — сказал Гимнаст. — И они сейчас в том населенном пункте, где живет девушка. Битый — воин, а Рауль работает головой. Адмирал подобрал неплохую пару, но Рауль трус, — презрительно добавил он. — И это, конечно, мешает. Но нам надо думать, что делать здесь… Если откровенно, то я надеюсь на перехват адреса, — признался он.

— О нападении на почтальона сразу бы стало известно, и это заставило бы его нервничать, — проговорила Эльза. — И если бы он поехал туда, нам было бы гораздо легче разговаривать с ним. Жену бы он, конечно, не взял, и мы бы имели два козыря. Ребенка и жену. И Белову бы ничего не оставалось делать, как передать нам алмаз. Мы же не будем требовать отдать, а именно продать, — напомнила она. — Это требование Адмирала, и нарушать его я не собираюсь, — закончила она.

— Ни разу не занимался киднепингом, — усмехнулся Гимнаст. — Не люблю воевать со слабыми. А дети — они же беззащитны, — добавил он. — Но похоже, это самый безболезненный и верный способ заставить Белова продать алмаз. Я не понимаю вот чего, — качнул он головой, — почему Белов не продает алмаз? Ведь заявить о нем он не может. Его арестуют. Чего он ждет?

— Фридрих, — усмехнулась Эльза, — ты рассуждаешь как солдат. Белов, скорее всего, хочет оставить алмаз сыну. Если сейчас за него предлагают полтора миллиона евро, то представь, сколько он будет стоить через двадцать лет, — качнула она головой. — И именно поэтому Белов не продает алмаз. Но если вдруг кто-то заболеет или… Сейчас у него убили друга, — продолжила Эльза. — И он хочет найти убийцу. И разумеется, заказчика, — засмеялась она. — Собственно, я думаю, что это кто-то из арабов пошел на убийство. У них же все решает сила, и они обычно не покупают то, что, как они считают, принадлежит им. А возможно, друга Белова убили люди американца, — добавила она. — Хотя, если честно, я в это мало верю. Скорее всего, это арабы. Но нам надо думать, как заставить Белова продать алмаз… Но вот как это сделать? — недовольно спросила она.

— А если все-таки почтальон? — нахмурился Гимнаст. — Сейчас Белов уже не ждет этого, и может получиться.

— Только как-нибудь без насилия, — поморщилась Эльза.

— И как ты думаешь это сделать? — насмешливо спросил Гимнаст.

— Просто подойти к почтальону и сказать: вы нам адреса тех, кто пишет Беловым, а мы вам тысячу евро. Да, так и надо, — засмеялась Эльза. — В России у почтальона одна из самых маленьких заработных плат. И почтальон вполне может согласиться. Но нет гарантии, что этот человек сразу же не сообщит о предложении Белову, — добавила Эльза. — Собственно, есть еще один вариант, — задумчиво произнесла она. — Поговорить с сидящими около подъезда женщинами. Там обычно дамы в возрасте, и они все про всех знают. По крайней мере в России это стопроцентный источник информации. Надо попробовать этот вариант.

— Надо что-то делать, и побыстрее, — сказал Гимнаст. — А то Адмирал вот-вот вернет нас назад, а это будет означать, что мы не только не получим деньги, но еще придется отрабатывать потраченные. — Пробую вариант с почтальоном, — кивнул Гимнаст.

— А я сидящих на лавочке бабушек, — усмехнулась Эльза.

Архангельское

— Я у Архангельского, — сказал в сотовый Сергей. — Сворачиваем влево к реке. Вот и коттедж, — усмехнулся он. — Неплохо обосновался. Ты пробей по своим. Коттедж метрах в пятидесяти от последнего дома по дороге к реке. И если что-то со мной случится, ты…

— Не делай глупостей, Серега, — предостерег его Чижикова. — Я сейчас подъеду.

— Моя милиция меня бережет, — усмехнулся Белов. — Этот домик? — спросил он прикованного левой рукой к рулю водителя.

Рыжий кивнул.

— Пойду познакомлюсь с хозяином, — фыркнул Белов, рукой в перчатке взял ТТ с глушителем, который вытащил у водителя. — Ты посиди, — резко ребром ладони ткнул тому в сонную артерию Сергей. — Я быстро…

Услышал три пистолетных выстрела.

— Опачки! — усмехнулся Белов. Опустив спинку сиденья, он перебросил водителя назад. Подняв спинку, сел за руль. Сдал машину назад.

Человек в маске меткими выстрелами уложил выскочивших из комнаты двоих. По нему с площадки второго этажа ударила автоматная очередь. Пули прошили ему спину. По автоматчику выстрелили двое из пистолетов.

— Что это?! — испуганно заорал Карлос.

Дядя, выскочив из комнаты, испуганно вслушался в выстрелы внизу. Разбив окно, в комнату впрыгнул мужчина в маске с двумя пистолетами. Развернувшемуся на звон разбитых стекол пуля влетела в лоб. Одинокий Путник, пригнувшись, бросился в свою комнату и замер — у окна стояли двое.

— Я не виноват, — пятясь, начал он. — Я просто…

— Ты шакал, — на фарси проговорил один. — Ты предал повелителя и сам решил забрать камушек бессмертия. Ты будешь жалеть о своем предательстве все время, которое будешь дышать. Жить ты не будешь.

— Но я! — заорал Карлос. — Просто…

Его горло сзади захлестнула петля шелкового шнура. Он, открыв рот и пытаясь освободиться, вскинул руки. Резко дернув удавку, схвативший ее человек уложил Карлоса на пол. Двое подошли. В руках были короткие ножи. Одновременно оба чуть воткнули острия ножей в глаза Карлоса. Издав пронзительный крик, тот дернулся. Двое сунули лезвия кинжалов в открытый в крике рот. Левой рукой один поднес ко рту похожие на ручные тиски клещи. Сунул в рот и захватил кончик языка.

— Сделайте укол, — предупредил он, — чтобы не сдох поганый пес.

Потерявшему сознание Карлосу, оторвав рукав рубашки, сделали укол в вену. Перетянув ноги выше колен жгутами, надрезали подколенные сухожилия. Так же наложив жгуты на руки выше локтей, отрубили обе ладони.

— Его дядю оставьте подыхать, — кивнул главарь. — Остальных убить.