Борис Бабкин - Жизнь за бессмертие

— Что с вами, Адмирал? — опешил Мартин.

— Как я мог упустить это? — посмеиваясь, пробормотал Гейдрих. — Вот что, Мартин, — отбросив зубочистку, кивнул он. — Пригласи на ужин Брауна Бонске. И мы откроем ему небольшой секрет, — засмеялся он.

— Хорошо, Адмирал, — непонимающе глядя на него, пробурчал Мартин.

Гейдрих весело рассмеялся снова.

— Я старый, — пробормотал он сквозь смех, — но не дурак.

— Да все по-старому, — сказал Браун в телефон. — Если бы были какие-то новости, я бы сразу сообщил. Кстати, вы не забыли о моей работе? — поинтересовался он. — Я ведь должен…

— Все будет сделано, — прервал его женский голос. — Разумеется, при условии, что вы доведете это дело до конца.

— Но, — тряхнул головой Браун, — я и так делаю все, что вы хотите. В конце концов, я рискую, — добавил он. — Ведь если…

— Если, — усмехнулась женщина, — вас убьют или посадят в тюрьму? Ничего этого не будет, — уверенно проговорила она. — Вы просто вернетесь и будете продолжать работать и спокойно жить. И еще вы получите пятьдесят тысяч долларов. А вы говорите…

— Подождите, — нервно перебил ее он. — Как пятьдесят? Мне говорили о трехстах тысячах…

— Триста тысяч, если будет результат, — напомнила она. — А в отсутствие такового вы получаете пятьдесят тысяч с условием, что вы немедленно забываете обо всем. Надеюсь, все понятно?

Берлин

— Что ты делаешь, Эрнст? — недовольно спросил комиссар полиции. — Заявляешь…

— Но я уверен в этом, — спокойно ответил инспектор. — Кстати, наши коллеги в Лондоне тоже убеждены, что Койот жив. Что касается моего заявления, то все очень просто. Койот считает, что у него есть время. По крайней мере до заключения экспертов пройдет не менее трех месяцев.

— И что? — нетерпеливо спросил комиссар.

— Прочитав эту заметку, — спокойно продолжил Эрнст, — Койот занервничает и сделает ошибку. Если сейчас он ведет себя относительно спокойно, то, понимая, что миф о его гибели развеялся, он начнет прятаться. А преступника вроде Тормана гораздо легче искать, если он начинает скрываться. Тем более, он в Англии, — напомнил Шенглер. — А там ввиду угрозы терактов ИРА введена пятая степень…

— Вот что, Эрнст, — прервал его комиссар. — Если Койот объявится где-то вне Лондона, я тебя переведу на дежурство около парковок небольшого завода. Сегодня же летишь в Лондон…

— Герр комиссар, — вздохнул Эрнст, — вы же знаете, я ужасно боюсь самолетов, к тому же гораздо дешевле будет через тоннель под Ла-Маншем.

— Вот именно поэтому тебе уже взяли билет на самолет! — отрезал комиссар. — Вылет, кстати, через два часа пятнадцать минут.

Франция, Париж

— Я не думаю, — качнул головой Уви Дашанга, — что у нас что-то получится.

— Уви, — улыбнулся Шаи Дашанга, — в первую очередь все зависит от нас. Уже то, что она согласилась нас принять, говорит о многом. Ведь мадам Леберти знает, почему мы желаем встретиться с ней. И это, согласись, уже дает надежду на благополучный исход переговоров. Главное, они состоятся, и мадам Леберти понимает, о чем пойдет речь.

Его собеседник согласно кивнул.

— Знаешь, Уви, — вздохнул Шаи Дашанга, — я не думал, что придется вытерпеть столько унижений. Хотя, — кашлянув, кивнул он, — дело того стоит, и, что немаловажно, мы можем выставлять камушек открыто, не пряча его в сейфе и боясь, что кто-то узнает о том, что он у нас. Но правильно говорили: ощутишь вкус — и появится аппетит. Было бы лучше, если бы мы имели два камушка Пеpyca. А еще лучше…

— Помнишь наказ Урашанбека? — улыбнулся Уви Дашанга. — Никакого насилия, иначе священный дар будет утрачен.

— Знаешь, — вздохнув, признался Шаи Дашанга, — не верю я в разные чудеса. Меня привлекает в первую очередь огранка этих камушков. И очень бы хотелось выяснить, она одинакова у всех или у каждого своя.

— Аппетит приходит во время еды, — Уви немного по-другому повторил изречение. Оба рассмеялись.

— Неужели они сумели найти подход к мадам? — посмотрел на Рональда Викинг.

— А почему тебя это удивляет? — спокойно ответил тот. — В конце концов, это выход для Инель, — вздохнул он. — В Москве снова убивают. И Инель это слышала и поняла, почему и кто.

— И кто же, по-твоему? — поинтересовался Викинг.

— Азиаты, — уверенно ответил Рональд. — И скорее всего, как-то связанные с этими Дашангами. Они, правда, говорят, из курдов, но тем не менее живут для себя. Ты же слышал, Дашанги хотят получить все алмазы.

— Но Дашанга упоминал о каком-то беке, — улыбнулся Рональд.

— Значит, скоро мы не понадобимся, — хмыкнул Викинг. — И что будем делать?

— Да перестань ты! — засмеялся Рональд. — У мадам в музее столько дорогих вещей, а в мире столько желающих заполучить их, что мы по-прежнему будем заниматься своим делом. Так что насчет этого даже думать не стоит.

— Я понял так, — сказал Людвиг, — что они почти сумели договориться с мадам Леберти.

— Этого не должно произойти, — раздраженно заявил Грейси. — Ни в коем случае! Понятно?

— Понятно, сэр, — кивнул Людвиг.

— Мне все равно как, — недовольно произнес полковник, — но этого не должно произойти. И вы отвечаете за это головами.

Леон

— Я почти уговорила ее, — весело сообщила по телефону Марсия. — Еще немного, и все будет в порядке. Она, конечно, беспокоится, и я понимаю ее. И дала согласие на сопровождение, — весело рассмеялась она. — Ты доволен?

— И ты еще спрашиваешь! — со смехом упрекнул ее Анри. — Это просто превосходная новость, и я предлагаю отметить ее в Париже. Надеюсь, твоя мама не будет возражать насчет поездки в Париж? Разумеется, с твоими гориллами. А кроме того, мои отправляют со мной еще троих. Так что конвой будет внушительный и вооруженный.

— Можно я буду говорить откровенно? — вздохнул Ван.

— Я всегда предпочитаю искренность, — улыбнулась Инель. — Я понимаю так, что тебе не нравится Анри. И давно хотела спросить — почему?

— Знаете, — вздохнул Ван, — все очень просто. Анри не интересовался Марсией, пока не появился в Леоне. И здесь он не сразу вышел на нее. Например, мне кажется это подозрительным. И это чувство появилось после того, как я совершенно случайно услыхал разговор молодых людей. Он говорил, что очень скучал без нее и вроде даже приехал в Леон, чтобы увидеть ее. А у меня появился вопрос. Если это так, почему он не написал ей? Почему случайная встреча произошла через двенадцать дней после его появления в Леоне? И еще, — продолжил он, — его родители как-то были в музее и заговорщически переглядывались.

— Что? — Инель весело рассмеялась.

— По взгляду человека можно понять многое, — спокойно проговорил Ван. — По глазам боец понимает, когда и куда будет бить противник. Посмотри в глаза — поймешь человека, — добавил он.